— Ты не спала с ним?

Она покачала головой:

— Ребенком я много читала. Мое чувство нравственности пришло из книг, а не от семьи, потому что они либо игнорировали, либо критиковали меня. «Маленькие женщины», «Анна из Зеленых Крыш» и другая классика — эти книги не были населены типичными калифорнийцами.

Она отвернулась и стала смотреть в окно на воду, наслаждаясь спокойствием природы.

— Моя первая брачная ночь была кошмаром. Ланс хотел, чтобы я делала вещи, о которых я никогда и не слышала. Я была испуганна и растерянна. Близость с ним обернулась для меня страданием. Но это еще было не самое страшное. Самым болезненным в первую брачную ночь было то, что Ланс выключил свет, чтобы он мог представлять, что у меня другое тело.

— Он сказал тебе это?!

Она не смотрела на Саймона.

— Да. Все два с лишним года нашего брака он доставал меня просьбами сделать операцию по уменьшению груди, отслеживал каждую калорию, которую я съедала, и пилил меня, если я не занималась на тренажерах минимум час каждый день.

— Почему же ты оставалась с ним?

— Думаю, просто потому, что привыкла быть нелюбимой, Я точно не знаю. Быть за ним замужем было больно, но жить дома было гораздо больнее. Я пыталась наладить свой брак, но все, что я делала, не могло решить проблему.

— Твой бывший муж — ублюдок. Такую проблему ты не могла решить.

Она глухо рассмеялась.

— Он не хотел меня, и я была убеждена, что это я виновата. Я испробовала все, чтобы соблазнить его, но ничто не помогало. Оглядываясь назад, я не понимаю, зачем так старалась. Не то чтобы мне нравилась близость с ним. Он был в высшей степени эгоистичным, капризным любовником. — Она содрогнулась от воспоминаний. — Весь последний год у нас вообще не было секса, а мне, если не считать ощущения своей полной несостоятельности как женщины, мне было все равно.

— Ты думала, что я тоже не хочу тебя.

Вспомнив боль от отказа Саймона, она кивнула.

— Почему?

— В тот день, когда мы тренировались, я подумала, что ты собираешься поцеловать меня. Я потянулась к тебе, а ты отстранился. Я была унижена. Я как будто снова оказалась с Лансом. Но теперь я действительно хотела этого поцелуя, не только чтобы доказать, что могу привлекать тебя как женщина, а потому, что хотела тебя.

— Я тоже хотел тебя, но наши отношения были такими сложными.

Она повернула голову и встретилась с его серебристо-серым взглядом.

— Они и сейчас сложные.

Он не стал отрицать этого.

— Но тем не менее мои руки сами тянутся к тебе.

Она слегка улыбнулась.

— Заниматься любовью с тобой совсем другое дело.

— Судя по всему, секс с твоим мужем был не вопросом близости, а вопросом контроля. Он использовал свой воображаемый недостаток желания, чтобы заставить тебя делать то, что, он хотел.

— Не знаю, что ты имеешь в виду.

— Он контролировал, что ты ела, сколько тренировалась. Я чертовски рад, что он не уговорил тебя на ту операцию. Я нахожу твою грудь такой сексуальной, что от одного взгляда на нее мне хочется кончить.

Она бросилась в его объятия и покрыла поцелуями все его лицо.

— Мне с тобой так хорошо, Саймон. Спасибо тебе.

Он прижал ее к себе, устраивая на своих коленях, где она могла бедром ощутить твердое доказательство его слов.

— Вчера в мусорной корзине Джейкоб нашел твою пижаму.

Она напряглась:

— Правда?

— Я подумал, что она попала туда случайно, но Джейкоб не согласился.

«Джейкоб чересчур сообразителен в свою пользу», — сердито подумала она.

Саймон успокаивающе гладил ее по спине.

— Расскажи мне, почему ты выбросила пижаму.

Она уютно устроилась у его груди.

— Лучше не буду. Это было просто недопонимание, и теперь уже все позади.

— Это имеет какое-то отношение к тому, что ты думала, будто я не хочу тебя? — Его, похоже, действительно тревожило такое предположение, и ей захотелось солгать ему и сказать «нет», но она не могла лгать Саймону. Никогда.

— Когда Джейкоб сказал, что ты хочешь встретиться со мной в моей комнате, я подумала, что это такой своеобразный способ назначить свидание. Ты должен признать, что ты мыслишь иначе, чем другие люди, — сказала она, пытаясь объяснить свою глупость.

— И когда я спустился, ожидая, что ты расскажешь мне о предложении, ты была смущена.

— Унижена. Я опять все неправильно поняла.

— Ты поняла все правильно. Мне всю ночь снились эротические сны, и в них ты была в той сексуальной пижаме. Когда я спустился к завтраку и обнаружил, что ты уехала, был готов завыть на луну от разочарования.

— По утрам луны не бывает.

— Это детали.

— Когда я пошла в ванную, я сорвала с себя белье выбросила его в порыве отчаяния. Ланс однажды сказал мне, как нелепо я выгляжу в сексуальном белье, и я не могла вынести мысль, что ты тоже уверен в этом.

Неожиданно он резким движением отстранил ее от себя.

Сочувствующий, понимающий Саймон превратился в воплощение ярости. Он встряхнул ее за плечи.

— Как ты могла подумать такое? Я же сказал, что хочу тебя! Я едва смог удержаться, чтобы не сорвать те шелковые вещички с твоего еще более шелковистого тела.

— Откуда мне было это знать, если ты все время разглагольствовал о предложении?

— Ты переехала в мой дом с недвусмысленной целью представить мне информацию, черт побери! — Казалось, это злило его еще больше. — И ты согласилась остаться по единственной причине — продолжить попытки убедить меня.

Невероятная мысль вдруг поразила ее. Саймона ранит, что она осталась ради бизнеса.

— Но ты никогда не давал понять, что между нами может быть что-то, помимо деловых отношений.

— Я сказал тебе, что хочу тебя.

Он уже второй раз напомнил ей об этом, и на этот раз она рассмеялась.

— Ланс говорил, что любит меня, но показывал, что это не так.

— Ты хочешь сказать, что я показывал, что не хочу тебя? — Голос Саймона был угрожающе сдержанным.

Но она не собиралась отрицать правду.

— Да.

— Потому что я не поставил свои желания выше бизнеса, который так важен для тебя? — Каждое язвительное слово вылетало с резкостью пули.

И она знала, знала с абсолютной уверенностью, в слепящей вспышке ясности, что он сказал совершенную правду. Она хотела, чтобы чувства Саймона к ней были превыше всего в его жизни, и понимала, что этого никогда не случится. Никогда.