Кейт и ее сыну пришлось проходить длительный досмотр: две проверки при помощи рентгеновских сканеров, отдельный телесный досмотр, а затем последовали еще несколько процедур, пока они не прибыли в приемную. Помещение, было большим, просторным, а стены внутри выкрашены в белый цвет. Стеклянная перегородка проходила прямо поперек всего помещения, встречаясь с вертикальной стеклянной стеной.

Стекло было продолжением стены, визуально отделяя комнату для посетителей. По обе стороны внешней перегородки за столами с мониторами сидели охранники. На экранах отображались изображения комнаты для посетителей и коридоров снаружи. Доктор Гроув встретил Кейт и Джейка, при этом он был одет неформально и старался всячески успокоить их.

— Закон запрещает вам записывать ваши посещения на камеру. Перед входом вам нужно будет оставить охранникам все мобильные устройства, компьютеры, планшеты и ноутбуки, — сказал он.

Кейт и Джейк достали свои телефоны и передали их сидящему за столом офицеру.

— Если вы пожелаете прекратить посещение, пожалуйста, подайте сигнал, и один из присутствующих здесь охранников выпустит вас. Джейк, я отведу тебя в кафетерий, пока твоя мама встретится с Питером.

— Удачи, мам, — сказал Джейк и вышел вслед за доктором. Один из охранников подошел к стеклянной двери и ввел цифры на кодовом замке. Дверь щелкнула и открылась со звоном.

— И помните: просто подайте сигнал, если я вам понадоблюсь, — с улыбкой проговорил охранник.

Кейт вошла через дверь, которая закрылась за ней с характерным щелчком. Все фоновые шумы исчезли. Офицер снаружи вернулся к своему столу, разговаривая о чем-то с коллегой. Его рот двигался, но никаких звуков не доносилось. Кейт повернулась и оглядела комнату.

Она был ярко освещена и выкрашена в светло-зеленый оттенок. В трех стенах отсутствовали окна, а четвертая представляла собой толстую стеклянную перегородку от пола до потолка и заканчивалась на другой стороне идентичной комнаты.

Квадратный пластиковый стол и стул были прикручены к полу, и также было по другую сторону стекла. Снаружи виднелось какое-то движение, и человека с сутулой походкой вели с отведенными за спину руками. Она не сразу поняла, что это вели Питера Конвея.

Когда они еще были коллегами много лет назад, он был мужчиной с атлетическим телосложением, шести футов ростом, и даже до недавнего времени, на одной из его редких фотографий в своей камере, он казался животным в клетке.

Очевидно, что с таким телосложением ему было тесно в ограниченном пространстве. Мужчина, приближающийся к стеклянной перегородке, с виду казался ей сильно постаревшим. Он выглядел худощавым, как рельса, а плечи были изогнуты и сгорблены. Его щеки и рот впали, а лицо все было испещрено глубокими морщинами. Редеющие седые волосы были собраны в хвост.

На мужчине были крупные очки для чтения, джинсы и свитер тускло-зеленого оттенка. Руки ему сковали наручниками за спиной, а два санитара были вооружены дубинками, газовыми баллончиками и электрошокерами, зафиксированными у каждого на поясе.

На Питере отсутствовал специальный колпак против плевков. Кейт читала, что Питеру приходилось постоянно носить его в общественных местах, так как за эти годы он покусал нескольких санитаров и пациентов.

Кейт не могла слышать, что говорили охранники, поскольку звуковая система была отключена. Его усадили напротив нее. Питер, не поднимая взгляда на Кейт, о чем-то спрашивал санитаров. В этот момент она заметила, что у него нет зубов. Просто голые десны, и именно по этой причине он выглядел таким старым. Внезапно подачу звука включили, и его голос раздался через динамик, встроенный в стекло перегородки.

— Они нужны мне сейчас.

— Получишь их, когда мы уйдем, — сказал один из санитаров.

Он снял с Питера наручники. Другой санитар стоял в стороне, держа одной рукой электрошокер.

— Сиди смирно, Питер, пока мы не выйдем за дверь, — сказал санитар, пряча наручники. Он поставил на стол небольшую пластиковую коробку, и они оба отступили к двери. Дверь тут же загудела и открылась, и санитары ушли.

Когда дверь закрылась с характерным щелчком, Питер потянулся к коробке на столе и поднял ее. Он тут же отвернулся, а когда повернулся обратно, уже выглядел тем человеком, которого она помнила.

— Ну здравствуй, Кейт, — сказал он, улыбаясь рядом идеально-белых вставных зубов. — А ты поправилась, как я погляжу.

Кейт и Питер сидели в тишине, глядя друг на друга через плотную стеклянную перегородку. До этого мать поинтересовалась у нее, что она собирается надеть для визита. Гленда хотела, чтобы по такому случаю ее дочь выглядела как можно лучше, и Кейт показалось извращением, что она должна хорошо выглядеть перед человеком, который пытался ее убить. Дважды.

В конце концов, Кейт решила надеть то, что она обычно носит в любой рабочий день: элегантные синие джинсы и зеленый шерстяной джемпер. Вся ирония заключается в том, что сегодня они с Питером были в одинаковых нарядах. Кейт думала, что ей будет страшно, когда она увидит Питера, но теперь она не знала, какие чувства испытывает на самом деле.

— Что случилось с твоими зубами? — спросила Кейт, нарушая тишину. Он улыбнулся своей жуткой голливудской улыбкой.

— Ты слышала фразу из фильма «Я вобью тебе зубы так глубоко в глотку, что чистить их придется уже через задний проход?»[11]?

— Да, слышала.

— Заключенный, который угрожал мне, сдержал свое слово. К тому времени, когда он прекратил меня избивать, у меня остались нетронутыми только задние коренные зубы, — произнес Питер. — Вдобавок он сломал мне нос и левую скулу.

— Ты должен мне его показать потом. Хочу пожать ему руку, — ответила Кейт.

— Тебе не захочется прикасаться к его руке после того, как узнаешь, где она побывала. Он мерзкий и жестокий педофил.

Кейт скрыла от собеседника накатившее отвращение. Они просидели в молчании целую минуту, не прерывая зрительного контакта. Кейт внезапно вздохнула и откинулась на стуле.

— Итак, о чем будем говорить следующие… пятьдесят семь минут? — Она сверила время на наручных часах.

— Скажи мне, Кейт, вы с сыном уже ездили куда-нибудь в отпуск, в какое-нибудь живописное местечко? — задал вопрос Питер.

— Нет. А ты?

— Естественно нет, но я слышал, что пребывание в одиночном заключении особенно приятно в это время года.

На один краткий миг Кейт показалось, что это был ответ человека, которого она когда-то знала.

На одно лишь мгновение этот преступник показался ей нормальным человеком, отпустившим глупую шутку. Это если принимать во внимание взаимное чувство дискомфорта между ними.

Ей хотелось улыбнуться, но она остановила себя. Происходящее казалось ей нереальным. После всего, что он с ней сделал, Питеру почти удалось рассмешить ее. Это лишний раз доказывает, насколько этот человек опасен.