– Через две недели. В Англию. Помнишь, говорил тебе, что мне предлагают контракт в Бристоле? И ты сама сказала, что дураком буду, если откажусь. Ну вот, не отказался. Но, кстати, еще могу.

– Не надо отказываться, – поспешно сказала Марьяна. – Отличный же контракт, жалко его упускать. Лучше давай я к тебе в гости буду приезжать. Часто. Хочешь?

– Конечно, хочу, – она почувствовала, как Мантас улыбается. – А как же Мак-Кински? А твоя работа?

– Пока не знаю, – призналась Марьяна. – Но теоретически, на работе бывают выходные и праздники. А Кински… Ай, да придумаю что-нибудь.

На самом деле, она, конечно, просто рассчитывала, что Мантас вскоре перестанет ее приглашать. На расстоянии легче выбросить из головы несбыточные надежды. Глядишь, найдет себе там какую-нибудь прекрасную англичанку. Или не англичанку, но все равно прекрасную. И настанут блаженные времена, когда с ним можно будет просто дружить, для начала – по переписке. Шансов на это, будем честны, немного, но можно же помечтать.

– Мантас отпадает, – сказала она коту, сунув в карман телефонную трубку. – В Англию собрался. Очень некстати. Это был наш с тобой единственный приличный вариант.

Мак-Кински приоткрыл один глаз и посмотрел на нее так внимательно и печально, что Марьяне захотелось перекреститься. Все-таки удивительно умный кот. Откуда только взялся на мою голову.

– Откуда ты вообще такой взялся? – вслух спросила она.

Ответа не последовало – как всегда в таких случаях. Если Мак-Кински и знал историю своего происхождения, то тщательно ее от Марьяны скрывал.

Сон в эту ночь не шел к Марьяне, что в общем неудивительно. Ворочалась с боку на бок, пялилась то на ободранные котом стены, то в потолок, ждала неизвестно чего. Ну то есть как – неизвестно. Очень даже известно. Просто кому охота признаваться себе: лежу тут, как дура, жду ангела смерти. А он, зараза такая, все не идет.

Кое-как задремала и почти сразу подскочила от воя Мак-Кински. Молодец, что тут скажешь. Хороший сторож. Предупредил.

– Ну как? – с порога спросил ангел смерти.

Строго говоря, не с порога, а из угла, в котором он материализовался. Но не один ли черт.

– А никак, – мрачно откликнулась Марьяна. – Мой друг, единственный человек на свете, которого Мак-Кински худо-бедно терпит, уезжает буквально на днях. На форумах мрак и ужас, даже не ожидала. На одном мне вообще написали: «Да вы не переживайте, если что, его усыпят». Их счастье, что взглядом через экран не убивают… хотя я все-таки надеюсь, что убивают, просто с отложенным эффектом. Не описать, как я зла. Утешили, благодетели! Ну правда, одна девочка дала мне ссылку на сайт приюта. Вроде вполне ничего, кошки там сытые и ухоженные. И не в клетках сидят, а валяются на диванах, как домашние. А по стенам специальные полки развешаны, чтобы лазать, и домики, чтобы прятаться – красота! Была бы кошкой, лопнула бы от зависти. У них там[15] веб-камеры в каждой комнате, так я целый час смотрела, не могла оторваться… Ладно, неважно. В общем, действительно неплохой приют. Я им сразу позвонила. Соврала, что умерла старушка соседка, остался кот, некуда девать. Но у них сейчас ни одного свободного места, даже на трех кошек больше, чем они объективно могут содержать. Сказали: «Позвоните через неделю-другую, может, появится место, у нас часто кого-нибудь забирают». Но, сами понимаете, никаких гарантий. В общем, я – пас.

– Я так и думал, – вздохнул ангел смерти. – С самого начала все было ясно. Чего уж теперь.

– Слушайте, – сказала Марьяна, – неужели я одна такая? А как же другие одинокие люди, у которых коты, собаки, или там, не знаю, аквариумные рыбки, и никого, чтобы за ними присмотреть? Как они соглашаются умереть? Это же безответственно!

– Так их никто и не спрашивает, – пожал прозрачными плечами ангел смерти. – И вас бы никто не спросил, если бы не досадное стечение обстоятельств. В смысле, если бы ваш кот меня не учуял и вас не разбудил. А я оказался недостаточно убедителен, чтобы повернуть все по-своему. В нашем деле нужна харизма. Вот у моего брата ее столько, что на сотню ангелов смерти хватило бы! Можно сказать, из одной харизмы и состоит. И еще из неумолимости. А у меня того и другого – ноль.

– Да ладно вам! – возмутилась Марьяна. – Не наговаривайте на себя. Вы очень обаятельный. И вызываете доверие. Я сегодня весь день думала, что смерть, оказывается, совсем не страшная штука. Даже интересно теперь, куда бы вы меня увели. Если бы не Мак-Кински, пошла бы с вами, подпрыгивая от нетерпения. Хотя раньше ужасно боялась умирать – как наверное все нормальные люди. Но вы полностью изменили мое отношение к этому вопросу; надеюсь, навсегда.

– Правда? – улыбнулся ангел смерти. – Вы после встречи со мной перестали бояться смерти? Спасибо. Очень приятно об этом узнать. Значит, кое-что у меня все-таки получается! – и, внезапно помрачнев, добавил: – Хотя, по большому счету, полный провал.

– Просто я – тринадцатая, – напомнила Марьяна. – И еще у меня Мак-Кински, страшный черный кот. Тоже, между прочим, плохая примета. Просто ужасная! Так и скажите своему брату. Не горюйте, все у вас будет хорошо.

– Муаааааау! – подтвердил со шкафа Мак-Кински. Довольно противным голосом, но далеко не худшим из возможных. Видимо, решил тоже проявить сочувствие и симпатию к юному ангелу смерти. Ну и проявил – как смог.

Спала Марьяна после этого визита, как ни странно, крепко. То ли уже привыкла болтаться между жизнью и смертью, то ли просто устала переживать. А проснувшись и выпив наскоро кофе, принялась за уборку, хоть и говорила себе, что это неблагоразумно: наверняка отсрочка окажется совсем короткой. Нынче вечером вернется из отпуска этот хваленый старший брат, а я тут, как дура, стараюсь.

С другой стороны, надо же чем-то себя занять.

К вечеру ее осенило: надо постоянно держать открытым хотя бы одно окно. На улице уже довольно тепло, а Мак-Кински, небось, не дурак, не выскочит. Вот прямо сейчас точно не выскочит – пока у нас все хорошо. На всякий случай, провела разъяснительную работу. Подозвала кота, усадила на подоконник, сказала, указывая на щель:

– Если вылезешь и сбежишь, будешь распоследним дураком. Ничего особо хорошего на улице нет, ты это должен помнить. Как был рад, когда я забрала тебя оттуда в дом! Но если я все-таки умру, пусть у тебя будет выход. А то действительно еще усыпят, придурки. Чем так, лучше и правда во двор.

Кот внимательно ее слушал, но на слова «если умру» ответил таким душераздирающим воем, что Марьяна даже немного испугалась. Хотя давно могла бы привыкнуть к его вокальным возможностям. Но свою речь довела до конца. Пусть орет сколько хочет, а на ус все равно мотает. Благо есть, на что намотать.

В эту ночь неумолимый старший брат ангела смерти за ней не явился. То ли задержался в отпуске, то ли слишком много пришлось исправлять за помощником, и до Марьяны у него просто руки не дошли.