заехать. Если они так и не приехали, сестра Реджи Эспера живет в Лонгмонте, штат Колорадо. Позвони в полицию города Лонгмонт и скажи им, что нам нужны все зарегистрированные автомобили Эсперов кроме этого бордового дизеля.

– А что потом?

– Возвращайся сюда.

Он спешно запрыгнул в свою маленькую синюю «тойоту».

– Ферг? – Он опустил окно и наклонился ко мне. – У тебя с собой электронный алкотестер? – Ферг передал его мне с вопросительным взглядом. – Не забудь про металлоискатель. И спасибо.

Я сунул устройство в карман и зашагал обратно, где Вик все еще делала фотографии.

– Когда закончишь, садись в машину и погрейся еще немного. Нас ждет длинная ночь. Я пойду возьму показания у Ала Монро.

– Удачи, – кивнула она и встала подальше для нового снимка.

Оказалось, что нужная хижина находится в километре от восточного берега. Неудивительно, что Ал ездил на муле. Его хижина была самодельной; она не выглядела так, будто изначально задумывалась как туристическая. Первоначальное сооружение представляло собой строение размером четыре на четыре, окруженное панелями Т-111 и разноцветной жестяной крышей. Остальная часть хижины была сделана из навесов, которые до такой степени наслоились друг на друге, что внешний периметр лежал на земле. Не знаю, кем работал Ал, но можно было с уверенностью заявить, что явно не строителем. Мул стоял в одном из вертикальных навесов рядом с хижиной, и я постарался не наступить так, чтобы все развалилось. Рядом с дверью были сложены добрых три связки дерева. Резкий пропановый свет падал на окна и пятисантиметровую щель под дверью. Я постучал. А потом еще раз.

– Да подождите, черт возьми! – За дверью продолжали раздаваться спотыкания, грохот и ругательства. Ал рванул на себя дверь, и из хижины хлынули волны тепла и запахов. – Заходите, генерал. Кофе готов.

Изнутри хижина Ала выглядела намного хуже, чем снаружи, этакий испорченный шкаф Фиббера МакГи. Вдоль стены стоял ветхий диван неопределенных цвета и формы, кресло примерно того же образца и серый пластиковый кухонный стол, вокруг которого стояли три складных стула – два коричневых, один некогда коричневый. В центре комнаты стояла самодельная печь, которая обычно работает только с двумя стальными бочками; дно нижней бочки светилось оранжевым, и я удивился, как она еще не расплавилась. Ал предпринял попытку создать стиль тики, повесив соответствующие картинки обнаженных женщин и расставив резные деревянные скульптуры в качестве украшений. У стен возвышались неимоверные стопки журналов и каталогов; видимое большинство составляли National Geographic и American Rifleman. Хижина походила на заброшенное почтовое отделение на Фиджи.

Я пошел за Алом и с грустью закрыл за собой дверь, пока Ал шел на кухню. На нем не было майки, и вся верхняя часть его тела была покрыта татуировками. Когда он вернулся с дымящейся чашкой кофе, я ожидал увидеть на его шее мертвого альбатроса. Ал уселся в кресло и жестом указал мне сесть на диван. Я сдвинул шляпу назад и посмотрел на Ала.

– Морской флот?

Он поднял свой мартини со стопки журналов.

– Хренов одиннадцатый инженерный. А вы?

– Первая дивизия.

– Вот же черт, – Ал потянулся вперед, и мы пожали друг другу руки как старые друзья. – Всегда готов служить. Наверное, вы насмотрелись там всякого дерьма.

– Ал, у меня к вам есть просьба.

– Конечно, – он с трудом попытался состроить серьезную мину.

Я вытащил электронный алкотестер из кармана куртки и протянул ему, после чего снял куртку и положил рядом с собой.

– Пожалуйста, подуйте в трубочку.

Ал посмотрел на устройство, затем на меня, а потом пожал плечами.

– Ни один закон не запрещает мне пьяным водить мула.

– Я бы только таким и водил.

Ал подул в алкотестер и отдал мне.

– Ну как я, генерал?

Я постучал по устройству, но оно так и показывало 4.2.

– Стремительно приближаетесь к алкогольной коме. – Он приподнял бокал с мартини и увеличил процент сложных углеводов в своей кровеносной системе. – Ал, почему я вас не знаю?

Он снова пожал плечами – видимо, это его любимая форма коммуникации.

– Не знаю. Черт, а почему я вас не знаю?

Я посмотрел на свою гражданскую одежду, на куртку из овчины и на поля моей безукоризненной шляпы с серебряными краями.

– Ал, я шериф округа Абсарока.

– Правда? – Какое-то время он обдумывал эту информацию. – А где это?

– Вы сейчас в нем.

Он оглянулся как будто в поисках указателя.

– Я думал, мы в округе Бигхорн.

Я внимательно на него посмотрел.

– Вы бармен, Ал?

– Сраных тридцать два года.

– Почему вы этим занялись?

– Мы с другом объединились и купили бар у какого-то дебила в Кеммерере.

– Там вы и живете весь остальной год?

– В точку.

Ал снова сделал глоток мартини, а я первый раз попробовал кофе – он был неплохим и горячим.

– Мне надо задать вам несколько вопросов. – Я старался не сильно задумываться о том, что мой свидетель пил все последние три дня. – Вы не слышали никаких громких звуков этим утром?

– Например, хренов пушечный выстрел прямо перед рассветом?

Наши взгляды пересеклись.

– Вы это слышали?

– Черт, сейчас же охотничий сезон, так что в лесу как будто идет маленькая война. Даже пришлось повесить бантики на Салли, чтобы какой-нибудь недоумок ее не застрелил. – Ал ненадолго замолчал, вспоминая. – Но на этот раз все было иначе, ближе, и тогда было рано, очень рано.

– Вы не запомнили время?

– Ноль пять двенадцать, – шмыгнул носом он.

Я выпучил глаза, когда понял, что услышал верно.

– Вы уверены?

– Ну еще бы, – Ал показал на огромный заводной будильник на столе, – я проверил часы.

– А потом что?

– Я пошел туда, – махнул рукой он, – к двери и заорал, чтобы они там угомонились.

– Почему вы пошли к этой двери?

– Оттуда доносился шум.

– С востока или с запада?

– Прямо с холма, – покачал головой Ал, и я закивал, пока он продолжал попивать мартини. – Так и умер парнишка?

– Возможно, – я наклонился и поставил чашку с кофе на колено, она была очень горячей. – Когда вы дошли до двери, вы открывали ее и выглядывали на улицу?

– Да.

– И вы что-нибудь увидели?

– Кто-то шел между деревьев спиной ко мне. – Наверное, мое выражение лица ничего не выражало. – Это вам как-то поможет?

– Еще как. Как он выглядел?

– Это кто-то большой, насколько я мог судить. Тогда еще не вышло солнце, было темно.

– Какие-нибудь отличительные черты? Волосы?

Ал отрицательно покачал головой.

– Стоп. – Я чувствовал, как барабанит мое сердце. – Длинные.

А после этого оно остановилось.

– Длинные волосы…

– Да, я сейчас повспоминал. Точно.

– Вы в этом уверены?

– Да, длинные волосы.

– Насколько?

– Минимум до