— Тебе нужен телефон менеджера? — Соня рассчитывала, что это прозвучит как шутка, но в ее голосе послышались нотки горького упрека. Андрей должен был уехать, и ей показалось, что он мог это сделать, не попрощавшись.

— Нет. Я уже все разрулил. Спасибо. На — это тебе, — Андрей протянул ей сложенный листок бумаги.

Это был список рейсов.

— Ты не забыл…

— Как я мог? Ты у меня не выходишь из головы.

Девушка отвела глаза от поросшего утренней щетиной лица Андрея. Она почувствовала, что слезы подступают комом к ее горлу, и решила побыстрей распрощаться. Ее ждали важные дела. Надо было спешить.

— Ты сегодня съезжаешь?

— Да. Пойду собираться.

Соня смотрела себе под ноги.

— Я хочу тебя попросить об одолжении, — Андрей подошел к Соне вплотную.

Журналистка перевела взгляд на собеседника.

— Позволь мне проводить тебя.

— Разве это одолжение? — улыбнулась Соня.

— Ну, тебе наверняка придется кому-то отказать.

— Этому «кому-то» и так очень повезет. Я оставляю ему свою машину.

— Когда ты полетишь?

Соня смотрела на Андрея и боролась с желанием пригласить его с собой. Но романтическое путешествие плохо сочеталось с лечением в психдиспансере. Она взглянула на список рейсов.

— Чем скорее, тем лучше.

— Дай мне номер своего паспорта. На ночной рейс сегодня осталось два билета. Надо хватать, — Соболев надеялся, что Краско не успеет сориентироваться так быстро.

— Такого не бывает, — Соня была откровенно удивлена тем, что за несколько часов до вылета самолета остались нераспроданные билеты.

— Бывает. Эти места авиакомпании припасают для своих.

Журналистка посмотрела на «работника турагентства», и чувство благодарности накрыло ее новой волной. Ей не верилось, что такое возможно. Мужчина ее мечты, принц стоял перед ней и был готов сразиться с любым чудовищем во имя прекрасной дамы. То есть за нее.

Андрей записал данные Сони, которые и так у него были. Но он не мог не соблюдать «правила игры», которые были установлены обстоятельствами какое-то время назад.

Перед тем как уехать с парковки, Соня взглянула на окна своей квартиры, и у нее защемило сердце оттого, что она больше сюда никогда не вернется.

— Я оставлю машину на парковке соседнего дома. Там живет мой приятель, — крикнула она, опуская стекло.

— Хорошо. Я подъеду к половине второго. Билеты будут у меня. — Андрей стоял рядом с «мини». Он наклонился и поцеловал Соню через открытое окно.

— До встречи.

Как только Андрей отступил от машины, Соня тронулась с места.

— Пока, — бросила она на ходу.

Дядя Армен, как всегда, находился на своем рабочем месте в пункте обмена валюты и, как всегда, был рад видеть Соню.

— Привет, азизджан. Тебе повезло, что ты меня застала.

— Дядя Армен, ты же на этом месте сидишь каждый день уже семь лет. Как тебя можно не застать?

— Вай, дорогая, ты плохо знаешь мужчин. У них может быть много дел!

Соня раскрыла театральную сумочку и высыпала ее содержимое в поднос для купюр. Дядя Армен придвинул его к себе и стал рассматривать драгоценности.

— Соня-джан, это что такое? Теперь девушкам запонки дарят? Или это все, что от твоих женихов осталось? — пожилой армянин весело расхохотался.

Соне стало не по себе от его шутки.

— Это тебе, дядя Армен. Подарок от меня.

Армянин опустил увеличительное стекло и внимательно посмотрел на давнюю знакомую.

— Соня-джан, что случилось? Ты почему грустный такой?

— Я сегодня улетаю.

— Надолго?

— Не знаю. Как получится. Я хотела, чтобы моя коллекция была в хороших руках.

— А на руках она быть может?

Девушка заулыбалась.

— Конечно. Носи на здоровье.

Соня не призналась ни дяде Армену, ни даже самой себе в том, что она покупала эти мужские аксессуары в надежде когда-нибудь подарить их отцу. Она помнила, как тогда, в их последний Новый год вместе, они с мамой подарили отцу шикарные запонки. Отец им очень обрадовался и долго целовал маму и маленькую Соню. Он тут же их надел на рукава своей лучшей белой рубашки и красовался в них весь вечер. Когда ему звонили друзья с новогодними поздравлениями, он хвастался своим подарком, как ребенок.

Это воспоминание осталось с Соней, как один из самых светлых моментов ее семейного счастья.

Детский дом номер 137 находился на окраине города. Серое панельное здание стояло в ряду других жилых домов в рабочем районе столицы и было огорожено сеткой-рабицей. На небольшой детской площадке были только старые примитивные качели.

Серебристый «мини» подъехал к центральному входу и тут же привлек к себе внимание. Дети «прилипли» к окнам, наблюдая за тем, как к входной двери подошла стройная блондинка в темных очках. Она оставила у дверей большой пакет, села обратно в машину и уехала.

Соне было неприятно находиться на территории интерната в котором она провела два года своей жизни. Она не хотела видеться ни с директором, ни с воспитательницами. Ей было больно встречаться взглядами с несчастными детьми, с завистью рассматривающими, как им казалось, «везучую взрослую».

Свернув на ближайшее шоссе, Соня поехала по знакомой дороге к месту очередного преступления.

Андрей мчался на машине в свою квартиру, которая находилась в противоположном конце Москвы. В кармане у него был Сонин билет, который он купил в первом попавшемся на пути туристическом агентстве.

«Она гуляет на свободе последние деньки». Слова Краско звучали не добрым эхом. Андрей понимал, что его начальник не шутил. Он собирался лишить Соню не только свободы, но и жизни. Соболев был уверен, что Максим Александрович пойдет на все, чтобы посадить ее рядом с собой и уже никогда не отпускать.

Андрей также предполагал, что Краско сделает все возможное, чтобы полететь за Соней. Помимо ценной добычи, которая ждала его в конце пути, ему необходимо было оправдать высокий бюджет, затраченный на слежение. Соболев пока не мог придумать, что же делать ему? Как ему повлиять на ситуацию? От одной мысли, что Соня может оказаться в самолете рядом с Краско, у Андрея холодела кровь.

Несмотря на то что четкого плана у Соболева еще не было, интуиция ему подсказывала, что он должен быть готов ко всему. Поэтому он отложил сборы и переезд и теперь мчался к себе домой через весь город за пистолетом.

Оружие модели «Глок-17» было сделано из полимера и было очень удобно в обращении. С виду этот пистолет был похож на детскую игрушку. Соболев вспомнил, при каких обстоятельствах он ему достался, и у него защемило в груди. Он только теперь осознал, сколько разочарований постигло его за последние дни.