Полуправда хуже лжи.

— Если так посмотреть…

— Ну, конечно! Сегодня важный день для Адриана. И необходимо, чтобы он не ощущал дискомфорта. Вспомни, как все было на презентации твоей книги.

— Нереа, презентация моей книги ничего, кроме смеха, не вызывала. Мне до сих пор смешно, когда я вспоминаю об этом.

— Но ты была как флан[10].

— Видишь ли…

— Каждый справляется с напряжением, как умеет. Эй, а его нет, случайно, рядом с тобой? Разве Адриан не готовится к выходу?

— Нет, он прихватил одежду с собой в студию. Там есть туалет. Полагаю, ему хотелось побыть одному. Или с Алекс. Точно не знаю.

— Не глупи.

В дверь позвонили.

— Спасибо за совет, крошка. Скоро увидимся.

— Не ломай голову, — на прощание сказала Нереа.

Какой смысл ломать голову, если дело уже сделано. Положив трубку, я направилась к двери. Посмотрев в глазок, я обнаружила, что пришел Виктор, выглядевший очень эффектно. Однако мне показалось, что он немного взвинчен.

— Я в халате, — предупредила я.

— Я с радостью сказал бы, что специально пришел пораньше, чтобы застать тебя врасплох, голую, но на самом деле я неправильно рассчитал время. — Он прижался к двери. — И мне срочно нужно облегчиться.

Открыв дверь, я махнула рукой, указывая направление:

— Туда. Не заблудишься.

Он ринулся вперед так стремительно, что даже не поинтересовался обстановкой комнаты.

Я бросила взгляд в зеркало. Я была уже накрашена и причесана. Последний час ушел на то, чтобы завить длинные волосы щипцами и наложить макияж с давно забытым мастерством. Оставалось надеть платье и туфли, те самые, фантастические красные шпильки, смирно дожидавшиеся меня у кровати.

Я услышала щелчок сработавшей камеры телефона и растерянно посмотрела в сторону ванной комнаты.

— Какого черта ты снимаешь в ванной? — спросила я с веселым недоумением. Когда появился Виктор, сияя лукавой улыбкой, мой взгляд упал на фотографии, украшавшие стены. — О нет! — Я расхохоталась.

— О да, да, — отозвался он.

Опустив мобильник в карман блейзера, он оглядел меня с ног до головы и присвистнул.

— Фотографиям много лет, теперь это уже не то тело, которое ты видел на снимках, — запротестовала я.

— Кажется, его я тоже видел краем глаза, и оно мне нравится больше. Тебя не затруднит сбросить халат на пол?

— Даже не надейся. — Обстоятельства вынуждали меня подойти к нему вплотную. Я принялась ощупывать карманы блейзера, намереваясь вытащить телефон и удалить фотографию.

— Стоит только потянуть завязочку, и… — он протянул руку к поясу моего японского халатика.

— Без шуток… Отдай мне мобильный. Я не хочу, чтобы моя фотография осталась в памяти.

— Какая тебе разница? Представляешь, сколько приятных мгновений она мне подарит? Будь милосердна, женщина.

Он схватил меня за локоть, притянул к себе, обнял, прижав к груди, и осыпал поцелуями висок, щеки, шею. Его руки скользили по тонкой ткани вдоль спины к поясу. Когда они опустились к ягодицам, следуя вдоль полоски моего нижнего белья, я замерла.

— О боже… — выдохнула я, уткнувшись в его грудь и сопротивляясь желанию сбросить халат.

— Обнимать тебя тоже нельзя? — прошептал он игриво, прильнув губами к моей шее.

— Только не так, пожалуйста.

— Тебе не приходит в голову, что однажды мы кончим, только посмотрев друг на друга? — Он отступил, и мы рассмеялись, скрывая смущение. — Нужно помочь с молнией?

— Нет. — Я взяла проволочку с комода. — Я смастерила замену Виктору. — Ему стало смешно. — Пойду в ванную надевать платье.

— Нет необходимости прятаться. Я уже видел все твои сокровища.

— Ничего ты не видел, — улыбнулась я.

— Неужели? Скажи, что под халатиком на тебе ничего нет.

Я не ответила, поскольку на языке вертелось только отчаянное «давай, раздень меня поскорее». Безопаснее было промолчать. Я закрыла дверь ванной и, когда легкая ткань обволокла тело, сообразила, что от моего изобретения пользы мало. Я мысленно разразилась самыми страшными проклятиями. Выглянув за дверь, я позвала:

— Виктор, мое приспособление не работает. Не мог бы ты все же…

— Конечно. — Он уже был рядом. — Вот он, лучший момент в моей жизни.

По лестнице я спускалась у него на закорках (понятное дело, каблуки), и старушка, жившая на нижнем этаже, зааплодировала нам, когда мы добрались до вестибюля. Полагаю, она перепутала Виктора с Адрианом, так как нисколько не удивилась, что посторонний мужчина выносил меня из дома на руках. Ей-богу, я готова была спрыгнуть на землю и пуститься в объяснения, что этот мужчина совсем не похож на Адриана, ведь в его теле определенно еще текла горячая кровь и бурлило желание.

Виктор открыл передо мной правую переднюю дверцу машины и, поспешив сесть на водительское кресло, достал с заднего сиденья изумительно красную розу на длинном стебле.

— О! Спасибо! Какая красивая!

— Ладно тебе, ерунда.

— Она идеально подходит к туфлям!

Мы замолчали. Виктор, улыбаясь, детально осмотрел меня, переводя взгляд от волос к глазам, от глаз — к губам, от губ — к груди. Потом он сказал с легким смешком:

— Ты и вправду сведешь меня с ума.

Мы переглянулись.

Когда мы припарковались в квартале от галереи, Виктор предложил снова понести меня на руках. Но прежде чем он успел выудить у меня согласие, мы встретились с Кармен и Борхой. После взаимных представлений пара присоединилась к нам. Кармен смотрела на Виктора, открыв рот. Без сомнения, он казался очень красивым не только мне. К тому же в тот вечер он выглядел особенно импозантно. Пиджак он снял, когда вышел из машины, сложил и убрал в багажник. И теперь, по контрасту с белым цветом рубашки с закатанными рукавами, его зеленые глаза обрели особенно глубокий оттенок.

У дверей галереи, как мы и договаривались, нас ждала Лола с Карлосом. Поздоровавшись, обменявшись поцелуями и рукопожатиями, мы все вместе вошли в галерею, уже почти заполнившуюся друзьями организаторов выставки, коллегами Адриана и людьми, которых я в жизни не видела.

Я пробралась сквозь толпу к своему мужу, сиявшему улыбкой. Похоже, все шло как нужно.

— Привет! — удивленно сказал он и поцеловал меня.

— Привет, дорогой! — отозвалась я.

— Ты очень красивая сегодня.

— Спасибо. Ты тоже хорошо выглядишь.

— С кем ты пришла? — он с интересом посмотрел на гостей.