— Савва, гон какой-то, валим отсюда, — поддержал «ежик» и на негнущихся ногах засеменил к выходу.

Двое быстро скрылись в коридоре, хлопнув дверью. На прощание ненароком помяв цветы. Розы смялись, букет распался, потеряв красу и привлекательность.

* * *

— Красивая гостиница, неплохо устроились, — протянул Медведь, поправляя десантный берет.

— Мне сейчас все равно, лишь бы помыться, отъесться, отоспаться и довести дело командировки до конца, — сухо обрезал Кот, перекидывая походную сумку на другое плечо.

Вдвоем в повседневных военных комбезах добрели до входа. Швейцар преградил дорогу:

— В такой одежде нельзя. Вояки, найдите себе гостиницу попроще.

Андрей поднял бровь:

— Я не буду сравнивать себя и тебя. Я устал и не в настроении спорить, просто сломаю руку. Уйди!

Швейцар отпрянул от мощного толчка плечом.

— Да он шутит, — похлопал по плечу швейцара Даниил, и чуть тише добавил, — не будет он руки ломать. В такую погоду он обычно… зубы выбивает. Сделай одолжение, сменись, не умеешь ты с людьми разговаривать.

Швейцар побагровел, убежал к менеджеру. Через сорок секунд двух военных окружило кольцо охраны. Бритые парни в стильных пиджаках с одинаковыми лицами хмуро смотрели на нежеланных посетителей. На их фоне выделялся менеджер, сложивший руки на груди.

Андрей неторопливо потянулся к сумке, не обращая внимания на предостерегающие позиции охраны — все потянулись к пистолетам под пиджаками — и расстегнул молнию. Тугая зеленая пачка разрезала воздух и с хлестком врезалась менеджеру в лицо. Стодолларовые банкноты рассыпались по пиджаку. Незнакомое прежде чувство стыда отразилось на физиономии. Побагровел. Так на место еще никто не ставил.

Кот молча протиснулся сквозь кольцо опешившей охраны, неторопливо двинулся к лифтам. Даня широкими плечами просто разорвал всю цепь секьюрити, двинулся следом.

Охрана молча проводила странных гостей до лифта. После желание двигаться пропало. Было стойкое ощущение, что те двое могут расправиться как с малолетними детьми. Уровень мастеров боя отражался в походке, осанке, но больше всего в глазах.

Менеджер сухо обронил, уходя:

— Собрать деньги. Гостям любой номер. По пустякам не беспокоить.

Даня первым открыл дверь номера, сразу отметив странный привкус воздуха. Словно кто-то насытил его переизбытком ионов или что-то вроде того. У порога валялись роскошные цветы, ключи с блестящими, начищенными брелками совсем неплохих фирм. За столиком в мягких креслах сидели две неподвижные фигуры. На щеках обеих двумя дорожками застыли солевые потоки. На самом столике давно растаяло мороженое, валялись сотовые, фужеры и ведро с двумя бутылками шампанского.

Даня вздохнул:

— Вот и отдохнули.

* * *

Скорпион не помнил, как сел в машину рядом с Семой. Мир вокруг странно опустел и потерял все краски. Не мог даже понять, о чем думает. Странная пустота завладела сознанием. Из тела словно вытащили стержень, сам смысл жизни существования. Не мог себя назвать даже медузой, просто какое-то невесомое облачко, не более.

Сема не торопился заводить мотор. Молчал. Ее глаза ничего не сказали, но зачем такие глупые шутки? Вздрогнул от зазвонившего сотового брата. Сергей, ничего не видя перед собой, на ощупь достал пластиковую коробочку и… сжал ладонь.

Сема бы никогда не подумал, что пластик, микросхемы и даже прорезиненные кнопки, все, может осыпаться под ноги подобием песка.

Ну почему в голове даже не возникают вопросы: «зачем?» и «за что?». Все погрузилось в какую-то странную депрессию. Лучше бы взрывы, война, бои… так хоть выпустить пар, а тут велика вероятность, что брат станет тем, с кем три года назад боролся в Японии. И что тогда станет с миром? Хотя кому нужен этот мир, если он теряет смысл существования?

Зазвонил свой телефон. Мазнул взглядом по дисплею — Даня. Щелкнул кнопкой приема.

— Так, ничего мне не говори. Просто открой дверцу и посмотри на последний этаж. И Скорпиону скажи.

Сема приоткрыл дверь, поднимая взгляд к небу — девчонки стояли на подоконниках.

— Скорп, они хотят выпрыгнуть в окно.

Сергей вздрогнул, импульс прошиб все тело, но успокоил себя, вяло ответил:

— Не сделают они этого, успокойся. — А в душу уже закрались какие-то сомнения, заерзал, сдерживая себя, чтобы стремглав не помчаться обратно. И вряд что-то внутри подсказывало, что вряд ли дождется лифта…

— Прыгнут, прыгнут, — донеслось от Даниила через динамик. — Если не прыгнут, я сам их сброшу, потом Андрея. Ему это все тоже надоело. Потом спущусь за вами. Сначала сломаю все ребра, потом скину вдогонку, потом прыгну сам, на груди предварительно ножом выцарапав: «Я свободен!». — Даня сменил тон голоса. — Так, вы, балбесы, мне надоел этот детский сад. Ничего лучше не придумали, как надуть щеки и свалить. Мир у них видите ли перед глазами рухнул… Черт, прозябая на Кавказе несколько лет, я научился у горцев одной истине — за женщин надо бороться. Усекли? Эй, Скорп, ты размазня, и ты Сема, тоже. Не обязательно проливать кровь, но… — Даня куда-то отдалился, словно прикрыл динамик ладошкой, послышалось далекое. — Что, девчонки, вы уже прыгаете?

Связь оборвалась.

Взгляды ревнивцев скрестились.

Такой скорости гостиница «Космос» не наблюдала никогда. Входные стеклянные двери, как ураганом смело. Две смазанные тени за доли секунды миновали холл, помчались к лестницам — швейцар и менеджер, позже просматривая запись видеокамер, напьются как никогда в жизни.

Сквозь тугой, плотный воздух прорвались на верхний этаж, миновали коридор и ворвались в номер, тугой волной сопротивления воздуха напрочь вынося дверь.

— Любовь это — все… И это все, что мы о ней знаем, — заключил Андрей, подняв фужер и подмигивая девчонкам.

Даня притащил две вазы, собрал цветы, поставил на стол вместо бутылок шампанского, взял ключи. Одну связку бросил Андрею.

— Пойдем, брат, покатаемся. Успеешь еще помыться. Два сантиметра — не грязь, три — сама отвалится. Все равно твоей чумазой рожи любой микроб испугается.

— Ага, твоей уже испугались. Пусть короче дальше сами разбираются. Им все равно не до машин. Лера, я, кстати, потом скажу, есть ли в Порше кондиционер или это просто бесполезная машина… Маша, то же касается и тебя…

Парни, смеясь, перешагнули сломанную дверь и исчезли в коридоре.

Взрослые. Понимают больше.

Две пары остались одни… В тишине растворились все проблемы.

Через несколько минут мир был восстановлен и тучи над столицей разгладились подозрительно быстро. Солнце вновь засияло в полную силу, унося прочь все темные мысли.

Менеджер так и не рискнул прислать человека со счетом за выбитую дверь.