– Можете ему передать, чтобы позвонил Джереми, ну или хотя бы написал ему, согласен ли он на ту работу в Остине или нет? Нельзя же вечно держать его в подвешенном состоянии.

Она не ослышалась? Он говорит о Калебе?

– Вы имеете в виду, Калеб? – заикаясь, переспросила Джейн. – В Остине? Настоящую работу?

– Ну да. Он знает, о чем речь. Он в пятницу сказал, что свяжется с Джереми, но так и не связался, а они не могут долго ждать.

– Да, конечно, – отозвалась Джейн. – Я передам.

– Спасибо, – кивнул тот. – Господи, когда этот парень уже заведет себе мобильник. Он отстал от жизни.

Джейн немного постояла, привалившись к барной стойке. Голова у нее шла кругом, как у пьяной. Бармен улыбнулся, а потом снова взялся за ящик и принялся выставлять бутылки на полку.

Когда Джейн уже двинулась к выходу, пьяница поинтересовался:

– А знаете, где арахис заправляет свою машину?

Джейн, не оглядываясь, прошла мимо него к выходу.

– На «Шелухелле»! – крикнул он ей в спину.

Взрыв его смеха донесся до нее уже на улице.

Каким-то образом за то время, пока Джейн была в баре, внутри у нее что-то переключилось, и солнце, казавшееся всего несколько минут назад таким ласковым, теперь беспощадно палило с неприветливого неба. Люди вокруг по-прежнему продолжали радоваться жизни, и Джейн почувствовала себя трагической актрисой, которая вышла не на ту сцену.

На автопилоте она доехала до пристани и в каком-то отупении стала ждать следующего парома. В глубине души Джейн всегда знала: так в конце концов и случится, но надеялась, что до этого еще далеко. Надо же было быть такой дурой! Надо же было втрескаться в парня чуть ли не в два раза себя моложе. У него вся жизнь впереди, и его будущее поведет его по таким дорогам, по которым она никогда не сможет за ним последовать.

И Джейн не могла его в этом винить.

Как можно винить другого человека в том, что жизнь устроена так, как устроена?

Она не сомневалась: все, что говорил ей Калеб, он говорил искренне. Но откуда ему было знать? У него не было никакого жизненного опыта. Ведь он такой душевно зрелый и добросердечный, что очень легко забыть, что ему нет еще двадцати пяти. Нет, если и стоит кого винить, то исключительно себя саму.

Когда паром отчалил от пристани, Джейн вытащила мобильник и выбрала из списка контактов номер Грейс. Но, уже держа палец на кнопке звонка, передумала и бросила телефон обратно в сумочку. Со всеми своими проблемами она первым делом немедленно бросалась звонить Грейс. Так не может продолжаться бесконечно. Она в состоянии сама с этим справиться. Она уже большая девочка.

Джейн собиралась отправиться прямиком домой, но на съезде с парома заметила на бампере стоявшей перед ней «субару» наклейку: «Делай что следует, и будь что будет». Ей подумалось, что этот совет подходит к любой ситуации, поэтому она решила все-таки поехать на назначенную встречу. И была права, потому что клиентка уже ждала ее в кафе «Джампинг джава».

Это была приятная женщина, которая сидела без работы с тех пор, как ее уволили из местного банка, и теперь оплачивать прежнюю медстраховку было ей не по карману. Джейн очень ей сочувствовала и рада была возможности отвлечься от своих мыслей, поэтому усилием воли выкинула из головы мысли о Калебе и, вытащив ноутбук, принялась вбивать данные женщины в бланк полиса.

– Вам нехорошо? – забеспокоилась та.

Джейн очнулась и поняла, что с отсутствующим видом таращится в монитор.

– Нет-нет, все в порядке. Простите. Еще минуточку. Здесь не самая лучшая связь.

– А это трудно? – поинтересовалась женщина. – Я имею в виду, продавать страховки?

– Не очень, – покачала головой Джейн. – Нужно закончить курсы, чтобы продавать медстраховки и страховки от несчастных случаев, а потом еще каждый год проходить тренинги по этике. У меня еще есть лицензия на продажу страхования жизни, но для этого нужно сдать специальный экзамен. А почему вы спрашиваете?

Женщина закатила глаза:

– На рынке сейчас творится черт знает что. Я подумывала заняться продажей недвижимости, но, похоже, лицензия сейчас есть у каждого встречного-поперечного. Даже моя парикмахерша подрабатывает этим делом. Да и конкуренция там о-го-го.

Джейн знала, что найти работу сейчас нелегко, особенно людям в возрасте. Слишком часто она имела дело с теми, кто, потеряв работу, лишался вместе с ней и корпоративной медстраховки. Ей самой еще грех жаловаться, подумалось Джейн.

– Думаю, вам стоит изучить этот вопрос, – сказала она. – На рынке есть несколько неплохих компаний. Не уверена, что в моей сейчас есть вакансии, но могу дать вам телефон отдела найма.

– А вы точно не будете против? Вряд ли вам так уж хочется собственными руками плодить себе конкуренцию.

– Ну конечно, я не против. Это же не недвижимость.

Распрощавшись с клиенткой, Джейн села в машину, но домой не поехала. Объехав половину острова, она направилась к прибрежному парку Форт-Уорд. Там она оставила машину и двинулась вдоль пляжа. Плеск волн, набегающих на берег, всегда успокаивал ее точно так же, как поиск маленьких сокровищ в песке. Джейн отыскала крошечную розовую ракушку и обкатанное волнами зеленое стеклышко. Потом села на скамью и долго смотрела в голубую даль. Не раз она сидела на этой самой скамье, пока Мелоди переворачивала камни и приносила показать ей мелких черных крабов. Мелоди всегда была бесстрашной девочкой.

Наконец вода потемнела, а небо охватило малиновое зарево – изумительной красоты закат, отражающийся в волнах. У Джейн не укладывалось в голове, как такая красота могла существовать в такой день. Неподалеку приземлилась чайка и, склонив голову набок, посмотрела на нее, словно хотела что-то сказать. Но если ей и было что сказать Джейн, оно так и осталось невысказанным, когда чайка скрылась в закатном небе.

Джейн пыталась понять, действительно ли она любит Калеба, или он стал для нее чем-то вроде способа отвлечься, не думать о смерти дочери. Она где-то читала, что люди избегают горя, пока не готовы встретиться с ним лицом к лицу. Это что-то вроде защитного механизма, помогающего не сломаться. Она ведь тогда практически сломалась, разве нет? Даже задумывалась о самоубийстве. Теперь же она чувствовала в себе силы встретиться со своим горем. В одиночестве, если понадобится. Джейн отдавала себе отчет в том, что ее дочь умерла и ее уже не вернуть. Воспоминания по-прежнему ранили тысячей раскаленных ножей, но Джейн уже привыкла к этому. Ведь привыкла же? Наверное, теперь настало время идти дальше. Оставив в прошлом свою утрату и Калеба тоже. Одно она знала наверняка: она любит его настолько сильно, что одна мысль о том, чтобы эгоистично убить его мечты, ей невыносима. Джейн верила, что Калеб любит ее, и знала, что он останется с ней, если она позволит. Как знала, что в конечном итоге он будет винить ее в этом. Разве может быть иначе? Он слишком молод и полон надежд, а она слишком устала и слишком потрепана житейскими бурями.