Этим указом предписывалось Верховному Совету Российской Федерации и Съезду народных депутатов, согласно Конституции — высшему органу государственной власти РФ прекратить свою деятельность.

Конституционный суд РФ, собравшись на экстренное заседание, пришел к заключению, что данный указ в двенадцати местах нарушает российскую Конституцию и, согласно ее конкретным пунктам, является основанием для отрешения президента Ельцина от должности. Поэтому Верховный Совет отказался подчиниться данному указу президента, квалифицируя его действия как государственный переворот.

Далее большинством участников Съезда народных депутатов было принято решение о созыве Х Чрезвычайного съезда народных депутатов.

В ответ на это решение парламентариев органам милиции и подразделениям ОМОН, подчинявшимся Лужкову, был отдан приказ на блокаду «Белого дома».

По воспоминаниям бывшего начальника Службы Безопасности президента, Александра Коржакова, план захвата Дома Советов — Белого дома, включавший применения танков, был разработан его замом — руководителем Центра специального назначения Геннадием Захаровым.

В ночь на 4 октября Ельцин принял решение о штурме Дома Советов на ночном заседании в здании Генштаба, где захаровский план им был полностью одобрен. Штурм парламента он лично назначил на семь утра. Но министр обороны Павел Грачев потребовал от президента подтвердить приказ о штурме в письменном виде. Произошла небольшая перепалка. Уставший от дел «важных и нужных», глава государства после принятия «выверенного стратегического решения», решил отдохнуть в Кремле и перед «битвой» выспаться, накануне то ли для смелости, то ли для крепкого сна опрокинув пару рюмок «отменной водяры».

Накануне президент США Буш-старший звонил канцлеру ФРГ Колю и просил помочь Ельцину расправится с «непослушным парламентом».

Войско президентское собралось нешуточное: присутствовали подразделения Таманской и Кантемировской дивизий, 119-го парашютно-десантного полка, Отдельной мотострелковой дивизии особого назначения им. Ф.Э. Дзержинского, Тульской воздушно-десантной дивизии, Смоленского ОМОНа и прочих войск.

Внезапное решение Б. Ельцина ликвидировать во многом оппозиционно настроенный к нему парламент, сразу же накалило обстановку в Москве. Провинция не почувствовала запаха крови. Трезвомыслящие же москвичи уловили в глазах кремлевского Нерона отблески будущего большого побоища и пожара. Здание парламента опутали по периметру «колючкой» под названием спиралью Бруно.

Омоновские отряды, которых в народе назовут орды, все прибывали и прибывали из других регионов страны. Скоро парламент полностью был в кольце. На такую дикость мог пойти только человек с больной фантазией, жестокий и трусливый, боявшийся ответственности за содеянное предательство в Беловежье.

Итак, в роли оскорбленных оказались народные депутаты и люди, избиравшие их. На Руси издавна общественное мнение на стороне человека, битого властью. Сразу же стихийно возникло движение защитников Парламента и Конституции. Не прекращались митинги у Белого дома. В ответ по требованию Лужкова власть Москвы ввела дополнительные отряды омоновцев. Пространство в районе станций метро «Баррикадная» и «Краснопресненская» покрылось, словно рыбьей чешуей, металлическими щитами стражей порядка. Кольцо окружения парламента теперь не сужалось или сжималось, а расширялось. Скоро образовалось уже два кольца — внутреннее и внешнее. Граждан не стали подпускать близко к стенам Белого дома, но их не пугали дожди, холода, резиновые дубинки и автоматы.

Митинговые очаги тлели практически по всему периметру осажденного Белого дома. Стержневым требованием парламентариев было: предоставить народным депутатам информационное окно на радио и телевидении. Власти его не давали. Продажные теле — и радио репортеры, словно не замечали другого мнения. Около президентские шептуны постепенно усиливали давление на своего кумира, требуя скорейшего разгона парламента. Митинги электризовали толпы, готовые взорваться.

Здание Белого дома охранялось департаментом охраны. Все они были сотрудниками МВД РФ, однако в отличие от своих коллег, стоящих по ту сторону баррикад, выказывали лояльность парламенту. Разве этого не знала исполнительная власть?

Знала!

А если знала, то почему вела общество к нагнетанию обстановки, провоцированию беспорядков и кровавой конфронтации?

Теперь о самом главном — мятеже, путче, восстании — называют по-всякому. Псевдодемократы назвали происшедшее мятежом. На самом деле это было восстание против ельцинского, агрессивного режима. В событиях 3 и 4 октября повинны были обе власти, но в первую очередь пострадали обманутые москвичи.

Слушая передачи телевидения и радио, читая официальную периодику, многие россияне приходили к мысли о полной схожести их содержания с вещанием перестроечного времени, когда хвалебные оды вождю и его политическому курсу являлись обязаловкой. Любая власть платит тем, кто крутит ей музыкальную пластинку. Оппозицию же к ТВ экрану правители не подпускали.

В ответ на политическое хамство последняя вынуждена была создавать свои органы информации, которые, естественно, противостояли властным «говорящим и пишущим головам».

У обывателя всегда существует недоверие к официальным источникам: слишком профессионально они врали, что вызывало у людей протест против неприкрытой лжи. Так было в СССР, так стало и в ельцинской России.

Экономические промахи, астрономические займы и кредиты, популистские обещания, быстро наступившее обнищание народа, опротивевшее всем противоборство ветвей власти, опасная суверенизация по рецептам президента Ельцина — все это заставляло задавать каждому нормальному человеку вопрос: «Куда мы идем? Куда нас тащат?»

Средства политического оболванивания успокаивали людей скорыми подвижками и светом в конце тоннеля. Президент к месту и не к месту хвастался всенародной поддержкой.

Какой?

В выборах принимала участие одна треть населения, а если учесть подтасовки тех, кто считал голоса, то картина «всенародной избранности» сомнительна…

* * *

3 октября зажатые омоновцами с 21 сентября люди решили прорвать кольцо щитов и бронежилетов.

Что же возбудило автоматно-орудийный огонь по зданию с людьми, большую кровь и сотни смертей ни в чем не повинных граждан России?

Во-первых, многотысячный марш демонстрантов, прорвавших милицейский кордон на Крымском мосту. Автор был свидетелем тех впечатляющих событий.

Во-вторых, провокационная стрельба еринских снайперов из мэрии по парламенту — искра обернулась пламенем. По другой версии стрельбу спровоцировали американские наемники.

Москвичи бросились на цепи омоновцев, блокирующих здания гостиницы «Мир» и мэрии. Началась сшибка. Не надо быть опытным следователем, чтобы по следам пуль на стволах деревьев понять, кто и откуда стрелял по людям. Шквал стихии разрастался, превращаясь в вал мести и жестокости. Вот они, контуры Пушкинского бунта!