Он мысленно рисует себе кабинку крановщика – ту, которую видел из квартиры Хавьера, – плывущий над городом крохотный пузырек спокойствия и безмятежности. Может, хоть там я окажусь в безопасности, думает мальчик, смутно осознавая, что думается ему как-то плохо. Наверное, наркотик еще до конца не выветрился…

Выше, выше!

Город остается далеко снизу – даже могучий собор уже исчезает внизу. Дэнни уже миновал огромную мерцающую надпись «HOSANNA».

Ступенька за ступенькой, ступенька за ступенькой…

Дэнни чувствует изнеможение.

Посмотрев вниз, он видит, что Ла Лока уже всего в каких-то пяти метрах от него. Почти не в силах бояться, он замирает на месте, ожидая выстрела.

Ну давай, стреляй. Карта с Повешенным на этот раз говорила правду. Грядет Смерть. Может, оно и к лучшему…

Ла Локе наконец удается сдержать рвущийся наружу смех достаточно долго, чтобы прицелиться. В воцарившейся тишине раздается громкий щелчок курка. Еще щелчок – это боек бьет по пустому патроннику. И Ла Локу снова разбирает смех.

Патроны кончились.

Дарко, Син-Син и Аки лезут вдогонку, быстро сокращая разрыв.

Ла Лока кричит – жуткий утробный вопль эхом разносится меж шпилей собора. Швырнув бесполезный пистолет в преследователей, она вытаскивает из сапога длинный острый нож и, зажав его в зубах, стремительно карабкается вверх по лестнице.

Вверху – ничего, лишь кабина крановщика. До земли более трехсот метров, ветер такой, что только держись.

Дэнни добирается до дверцы темной кабинки.

Юркнуть туда, закрыть за собой дверь – и наконец дать себе передышку. Закрыть глаза. Заснуть.

Заперто!

Ла Лока уже так близко, что Дэнни слышит свистящее дыхание, перемежаемое приступами полоумного хохота.

Куда теперь?

Он в отчаянии смотрит на вытянутую над площадью стрелу крана. Может, туда Ла Лока за ним лезть побоится?

Выбора нет, и Дэнни ползет вперед над пустотой, цепляясь руками за холодный металл, отталкиваясь ногами от поперечных ребер. Оборачивается. Проклятие, Ла Лока не прекратила погоню! Неустрашимая – или окончательно свихнувшаяся. Силы покидают Дэнни, а убийца все ближе…

Все без толку…

…и вот она уже наклоняется и хватает его за плечо железной хваткой, заносит над головой нож, готовая нанести удар. По лицу ее разливается неожиданное безмятежное спокойствие, точно владевшая ей буря миновала.

– Adéu, – говорит она, примериваясь.

А в следующий миг выражение ее лица вновь меняется, словно она вдруг передумала, резко и неожиданно. Смех стихает. Ла Лока медленно опускает руки, на вдруг утратившем внутреннюю силу лице отражается сперва удивление, а потом пустота, голова клонится набок. Закрыв глаза, она без единого звука кренится, поворачивается, заваливается вправо. Из основания шеи в спине у нее торчит нож с такой знакомой рукояткой…

Спотыкаясь, Ла Лока делает пару шагов по стальным перекладинам, вытягивает руку, хватаясь за пустоту – и безжизненной грудой падает в пропасть. Плащ ее раздувается словно гигантские крылья. Мелькает ярко-зеленая подкладка, и Ла Лока летит вниз, в парк.

Дэнни отворачивается, слыша, как тело Ла Локи с треском проламывается через кроны деревьев. Попугаи с пронзительными криками разлетаются с насиженных мест на ветвях.

Дэнни поникает, прижавшись к железной стреле, намертво вцепившись в нее. Внезапно на него накатывает ощущение беззащитности, уязвимости.

Сзади раздается голос Син-Син – звонкий, бодрый, бурлящий энергией:

– Вот это бросок, Дарко! Ты остановил ее!

Обернувшись, Дэнни видит метателя ножей, застывшего в своей неизменной позе после броска. Он тяжело дышит, силясь сохранить знаменитое самообладание, но глядит на метнувшую нож руку с таким видом, точно сам никак не поверит, что это все взаправду. Потом он смотрит вниз, в темную бездну, качает головой и прикрывает глаза.

– Что посеешь, то и пожнешь… – рычит он.

Но Син-Син уже идет ровной походкой по стреле. Лицо ее разрумянилось от погони, облегчения, от всех треволнений последних нескольких минут.

– Ты цел! – выдыхает она. – Цел! Я думала, что потеряла тебя!

Дэнни кивает, хотя все еще не может охватить разумом произошедшее. Не в силах осознать, что это все значит. Кран вибрирует в порывах налетевшего ветра.

Ла Локи больше нет. Возможно, вместе с ней исчезла и часть угрозы. Но и частица общей тайны.

А вдруг она открыла бы мне что-то еще. Рассказала бы про Джимми или почему мама с отцом обречены были погибнуть в пожаре. Почему «Сорок девять» хотят, чтобы я тоже умер.

Он поднимается на колени, держится за поручень, чтобы не упасть. Ветер ерошит его челку.

И все же я знаю, что делать дальше: надо расспросить Розу обо всем, что ей известно, потребовать от нее откровенности, полной откровенности. А потом самому отправиться к Джимми Т. И, возможно, две следующие шифровки подскажут, что еще я должен узнать. Приоткроют завесу тайны.

Он смотрит на огни, сияющие на бе-зумных шпилях собора, на другие краны, сверкающие желтым фосфоресцирующим светом на фоне огромного темного города внизу. На мерцающее вдали море.

Над всем этим висит луна.

Дэнни встает на ноги и поворачивается к Син-Син, в глазах его пляшут острые лучики. Пропасти под ногами он больше не замечает.

– Вы видели? – тихонько спрашивает он у нее, у себя самого, у всех остальных, кто сейчас не может слышать его. – Видели? – кричит он. – У меня получилось! Я жив, я здесь!

И шагает обратно, в безопасность, к обретенной сестре.

Спасибо моему неизменно поддерживающему агенту Кирсти Маклачлану и моему восхитительно чуткому редактору Джону Апплтону, а также всей остальной команде Hodder Children’s Books. Я крайне благодарен им за помощь и поддержку.

Еще раз огромное спасибо Изабель (разгадай-ка тот код!), Маркусу и Томасу Тэйлору, который всю дорогу меня подбадривал.

Отдельные благодарности двум моим мальчишкам: Уиллу – за ключевую идею для развития сюжета на предыдущих страницах – и Джо, который (в буквальном смысле слова) соскреб меня с пола, когда в один дождливый ноябрьский денек поломка жесткого диска разом уничтожила тридцать тысяч слов текста «Чертогов памяти». Без вашей помощи мне бы ни за что не справиться.