В районе предстоящих боевых действий (Березинский и Осиповичский районы Могилевской, Пуховичский и Червенский районы Минской области), находилось несколько партизанских соединений и отдельных отрядов.

Среди этих сил следует назвать, в первую очередь, 1-ю Осиповичскую партизанскую бригаду (командир — Н.Ф. Королев, комиссар — А.В. Шиенок) в составе 210-го отряда им. Сталина (командир — С.С. Сумченко, комиссар — В.В. Глотов), 211-го отряда им. Рокоссовского (командир — Г.Н. Бронза, комиссар — Г.Я. Черепенко), 213-го отряда «За Советскую Белоруссию» (командир — В.Н. Волков, комиссар — Ф.У. Корунчиков), 309-го отряда им. Кирова (командир — М.П. Самсоник, комиссар — СП. Багров). Бригада «За Родину» (командир — А.К. Флегонтов) была представлена партизанским отрядом «Пламя» (командир — Е.Ф. Филипских). 161-я бригада им. Котовского (командир — А.С. Шатура, комиссар — А.И. Кудашев) состояла из отрядов им. Дзержинского (командир — Ф.М. Анисимов, комиссар — М.С. Полонейчик), им. Пархоменко (командир — Ф.Н. Голоцван, комиссар — Ф.А. Козеев) и отряда Р.П. Светозарова (комиссар — В.Г. Лабзин). В четырехугольнике Березино — Червень — Марьина Горка — Осиповичи действовали также отдельные 752-й отряд (командир — В.И. Ливенцев, комиссар — Д.А. Лепешкин) и отряд им. Сталина (командир — В.А. Тихомиров, комиссар — И.А. Теплинский)[474].

Несмотря на хорошо поставленную разведку, осиповичские и бобруйские партизаны не смогли вовремя обнаружить сосредоточение боевых групп Кучеры и фон Готтберга и сразу оказались в окружении. Значительно больше повезло кличевским «народным мстителям». Как вспоминал начальник разведывательного отдела Кличевского оперативного центра П.В. Яхонотов, «чтобы не повторить ошибки прошлого лета, когда в тиски блокады попали почти все наши основные силы [имеется в виду операция "Орел". — Примеч. авт.], командование оперцентра приказало кличевским бригадам покинуть свои зимние лагеря и, маневрируя, глухими дорогами уйти из опасной зоны»[475].

Операция «Франц» началась 6 января 1943 г. Части восточных добровольцев, СС и полиции выдвинулись из исходных районов. Особый батальон Дирлевангера 6 января выступил из деревни Новая Нива к рубежу перехода в атаку. Батальон двигался по дороге Новая Нива— Красная Слобода в походном порядке. Авангард, состоявший из двух танков, мотоциклетного взвода и грузовика 1-й русской роты с двумя ручными пулеметами и противотанковым орудием, возглавлял обер-штурмфюрер СС Эгид Ингрубер. За авангардом шла колонна главных сил: два грузовика 1-й русской роты с двумя ручными и одним станковым пулеметами (командир — оберштурмфюрер СС Вальдемар Вильгельм), штаб батальона, команда СД с военными корреспондентами, подвижная радиостанция, полевая кухня, грузовик немецкой роты со станковым пулеметом и гранатометами. За ними двигались артиллерийская батарея 56-го дивизиона охранной полиции (четыре орудия калибра 7,62-мм), приданная батальону на время операции, группа мотоциклистов, 2-я русская рота и 12-я полицейская танковая рота[476].

7 января произошли мелкие стычки между экспедиционными силами и отрядами «народных мстителей». Партизаны поначалу действовали из засад. Но 8 января, когда Кучера приказал разгромить главные «банды», боевые действия приняли другой характер. Разгорелись ожесточенные бои за рабочий поселок Гродзянка, деревни Каменичи, Лочин, Погорелое и другие населенные пункты, находившиеся на границе лесного массива[477].

9 января бои продолжились с новой силой. Особый батальон СС Дирлевангера и I батальон 24-го полицейского полка заняли южный край леса в 1 км севернее населенного пункта Веселово, включая до деревни Язвенки, и старались выбить «народных мстителей» на лесную прогалину между деревней Маковье и южным краем леса, где намеревались уничтожить партизан. Но, несмотря на численное превосходство, немцам не удалось достичь поставленной цели.

Магиль отдал приказ о переходе к обороне. Артиллерийская батарея 56-го дивизиона была оставлена в Кобзевичах, а штаб части переехал в деревню Россоша (отметка 40/08). Магиль не случайно решил прервать наступление своей части: от соседей справа (I батальон 24-го полицейского полка) и слева (57-й батальон охранной полиции) стала поступать информация, что партизанские отряды, оказавшиеся в «котле», возможно, попытаются прорваться через боевые порядки его батальона. Чтобы не дать «бандитам» выскочить из кольца, подразделения штрафников подготовили оборонительные позиции[478].

Партизаны, однако, решили выходить из блокады на другом участке. По словам Героя Советского Союза В.И. Ливенцева, разведчики 1-й Осиповичской бригады, получившие задачу найти уязвимое место в блокадном кольце, установили, что перешеек заболоченного леса между поселками Трехгранный Дуб и Лядецкое немцы не успели перерезать, поэтому партизанские отряды устремились именно сюда.

Тем не менее выход «народных мстителей» из окружения сопровождался боями. 1-я Осиповичская бригада, миновав лесную гать, проложенную через болота (она называлась Французской Греблей, так как этой же дорогой в 1812 г. пробовали отступать войска Наполеона и были загнаны в трясину), вступила в бой с частями боевой группы «фон Готтберг». Партизаны понесли тяжелые потери, бросили обоз, часть бойцов рассеялась.

10 января боевые действия в районе Французской Гребли возобновились. Отряды А.К. Флегонтова, В.А. Тихомирова и В.И. Ливенцева отражали атаки полицейских подразделений, пытавшихся опрокинуть «народных мстителей» в болото. Оценив ситуацию, партизанские командиры решили пойти на хитрость: сымитировать общее отступление, заманив наступавшие роты полиции в заранее подготовленный огневой «мешок». Партизанский план удался: личный состав полицейских батальонов попал под кинжальный огонь. Это позволило партизанам вырваться из «котла»[479].

10 января Кучера приказал захватить в «освобожденном» от «бандитов» районе сельхозпродукцию и рабочую силу. Учет работоспособного населения проводился в соответствии с особыми распоряжениями, требовавшими брать мужчин в возрасте от 16 до 45 лет и незамужних женщин от 16 до 30 лет. Людей доставляли к местам сбора частей полиции, а далее — отвозили в сборный лагерь в Березино. Указанные акции, особенно транспортировка скота и зерна, осуществлялись под контролем руководителей хозяйственных команд. Общий учет захваченного имущества и рабочей силы находился в компетенции доктора Борхеса — начальника сельскохозяйственного штаба[480].