– Конечно, милые мои, – улыбнулась Маргарита.

– Ты у нас самая лучшая мама, – обняла ее Аленка.

– Ты наша мама? – неожиданно серьезно спросил Алеша.

– Самая настоящая! – засмеялась Маргарита.

– Гнида, пес беззубый! – зло бормотал, ходя по комнате, Хорин. – Козленок! Чтоб тебе кол осиновый вбили в сердце! Шалава подзаборная! Тебя подобрали, мразь, а в благодарность ты, морда паскудная… – Он выругался.

– Что с ним случилось? – спросила средних лет женщина.

– Не знаю, – ответила горничная. – Может, из-за Петра. Но он был просто расстроен, а сейчас в бешенстве. Уж на что кота Кузьму любил, а тут как пнет его. Я не знаю, что с ним такое…

– Папа, – осторожно спросила женщина, – что с тобой? Кого ты так…

– Светка, – Хорин остановился, – братец твой двоюродный в Питер уехал к Червонову. Понимаешь? Его в Москву вернули, он там надоел всем, ведь работать надо, сезон кончается, а он… – Хорин выругался. – Ну я его и наладил в торговый отдел. А он исчез. Хорошо еще, что один знакомый гаишник позвонил и сказал, что Петька по Ленинградскому едет. В Питер он отправился к врагу нашему заклятому Червонову, к Червонному.

– Подожди, папа, – вздохнула Светлана, – но ведь Данила Валентинович ваш партнер.

– Какой, к дьяволу, партнер! Просто мы ему давали возможность торговать, точнее, позволяли с нашим грузом переправлять в Польшу и Прибалтику его самоделки. А Петушок этот уехал к нему и наверняка все ему расскажет, мразь!

– Да что он может рассказать? Он же ничего не знает. Просто что-то слышал, но точно ничего не знает. Он мне звонил и жаловался, мол, ему вообще работать не дают. Столько замыслов, а реализовать он их не может, ничего ему не доверяют.

– Ну хоть что-то утешительное я услышал, – покачал головой Хорин. – Он же действительно ничего не знает. Только приехал из Хабаровска и сразу удрал. Понимаешь, дочка, дело в том, что если Петька напакостит компании, то меня вышибут. Я его привел и письменно поручился за этого гаденыша. В результате я останусь на мели. Я же купил дом на Кипре, неизвестно зачем, просто хотел как лучше…

– Да ничего он не сумеет сделать, – попыталась успокоить его дочь. – Его Червонов сам выбросит. Хорошо еще, если не убьет.

– Было бы лучше, если б убил, – пробурчал отец.

– Ну? – Из «десятки» вышел плотный мужчина. – Интересно, что за подарок мне приготовили? Может, машину, о которой я мечтаю? – Он вошел во двор.

– Приехал, – послышался в сотовом Артура мужской голос.

– Сколько нужно времени? – спросил он.

– Минуту.

– Скажи ему, – Артур повернулся к Марине, – что меня нет и сегодня не будет, поэтому я буду ждать его завтра.

– Хорошо, милый! – Марина вышла из комнаты.

– Ты сам себя приговорил, – прошептал Артур. – Хотя я бы в любом случае тебя убрал.

– Но Артур сказал, что будет ждать меня с каким-то подарком, – удивленно глядя на Марину, проговорил мужчина.

– Вот как раз за подарком он и уехал. Поэтому завтра вы его получите и будете очень довольны.

– А что это?

– Не могу сказать, иначе сюрприза не получится.

– Тоже верно. До свидания.

– До завтра, – ответила Марина.

Мужчина, насвистывая, пошел к машине.

– Все нормально, – прозвучал голос в сотовом Артура.

– Задержи его, – бросил он Марине и приказал в телефон: – Снимайте, изменим программу.

– Подождите, Александр! – Из двери выбежала Марина.

– Вы мне? – уже от машины спросил мужчина.

– Вам-вам, – улыбнулась она. – Я совсем забыла. Извините, пожалуйста.

– Что именно?

– Артур просил вам передать бутылку коньяка, а у меня из головы вылетело. Сейчас принесу.

– Понятно? – спросил по телефону Артур.

– Сделаем.

– Говорят, «шмайссер» видели, – удивленно произнес капитан. – Описывают его правильно. Муляж, наверное.

– Странная парочка, – покачал головой майор милиции. – Ружейный обрез и «шмайссер». Вряд ли мужика с муляжом под прицелом держать бы стали. Будем надеяться, что не заговорит этот муляж.

– Да, – кивнул Эдгар, – я в Москве давно. Хотя уезжал на заработки. Думал, смогу найти работу подходящую и на ней жениться. – Подняв голову, он посмотрел на сидевшую напротив Таню. Та плакала.

– А где вы взяли пистолет? – спросил следователь.

– Да я уже сто раз говорил – нашел я ствол. Хотел идти сдавать, потом передумал. Может, за ним пара трупов, а я его в милицию принесу. Выбрасывать не стал, жалко. Да и жизнь веселая пошла, без пистолета никуда. Вот, например, мент у метро… Если бы я его не подстрелил, он бы поубивал там кучу народу.

– Уведите, – кивнул вошедшему конвойному следователь.

– Я люблю тебя, и мы будем тебя ждать, – громко сказала Таня.

Эдгар, заложив руки за спину, посмотрел на нее.

– Я тоже вас люблю. Прости, Танюшка, пожалуйста… – Он вышел из кабинета.

– Вы сказали, мы будем ждать, – подозрительно заметил следователь. – А кто это мы?

– Я и ребенок. Я беременна. Отец – он.

– Долго же вам его ждать придется, – усмехнулся милиционер.

– Есть женщины, которые умеют ждать. И я одна из них.

– Она в милиции, – сообщила Зое Виктория. – Очная ставка будет. Она, мам, аборт делать не хочет…

– Ну и время настало! – покачала головой Зоя. – Дочь, почти ребенок, запросто говорит об этом с матерью…

– Ну, мама, – заныла Вика, – мне очень интересно. Ведь этого Эдгара посадят лет на десять как минимум. Тете Тане уже…

– Все, – остановила ее Зоя. – Обсуждению это не подлежит.

– Понятно, – недовольно буркнула Вика.

– Что-то отец не звонит. В компании мне сказали, что там нарушена связь, но из Якутска с ними постоянно разговаривают, вроде бы все живы и здоровы. Хотелось бы верить, что это так.

– А ты думаешь, в компании могут обманывать?

– В частной компании могут. Они хорошо платят за результат, а остальное их не интересует. Вот возьми папиного друга Фролова. Я познакомилась с женой Ивана Михайловича. Он человек замечательный, но, к сожалению, не может иметь детей. И решил усыновить мальчика из детского дома, но ему предложили работу.

– Это я помню, дедушка рассказывал.

– Ну вот. Его жена убедила мужа, что сама будет заниматься усыновлением мальчика и девочки. А вчера и сегодня я видела ее с каким-то мужчиной, они упоенно целовались в машине. Понятно, что ни о каком усыновлении речи быть не может. И я не представляю, как она встретит Ивана Михайловича. Так что, может, даже хорошо, что они не могут дозвониться. Я бы не выдержала и все рассказала папе, а он Ивану Михайловичу.