— Кажется, кто-то считал, что нам с вами необходимо поговорить. Ваша… близость к той стороне открыла дороги, которые обычно запретны. А когда танец леди в белом порвал грань, мне удалось проскочить. Ненадолго.

Медленно склонила уши. Похоже, в последнее время и в самом деле слишком часто беседую с мёртвыми. «Близость к той стороне?» Не важно. Сейчас значение имел лишь одно:

— О чём вы хотели поговорить со мной, лорд ди Лэроэ?

Он собрался, готовясь передать важное послание. Откашлялся.

— Я… и сам не совсем понимаю, леди. Меня просто просили передать вам несколько слов.

Ауте милосердная…

— Я вас внимательно слушаю.

Снова откашлялся.

— «У всякого действия есть последствия». И ещё: «Ответственность существует независимо от наших желаний».

Я вздрогнула, точно получила удар раскалённым прутом. Да так оно, в сущности, и было. Каким-то образом смогла совладать с голосом:

— Благодарю вас, Тай ди Лэроэ. Я всё поняла.

Он кивнул, не по-детски серьёзный.

— Я также хотел добавить от себя… — Он гордо, даже яростно выпрямился. — …Я знал, на что шёл. Ваша жалость и самобичевание унизительны.

Я подавленно кивнула. И мальчишка растаял в полуденном свете. Теперь, когда сообщение было наконец доставлено и принято, убитый двадцать лет назад маг был свободен перейти в своё посмертие.

Застыла, борясь с подступающей истерикой. Слова бессмысленны. Тай сам был посланием. Его смерть, страшная и нелепая, была тем самым последствием, которое уже много лет подряд заполняло мои сны кошмарами. Его небрежно загубленное существование было символом этой пресловутой ответственности, которая существовала независимо от моих желаний. Ауте свидетель, на совести Хранительницы Эль-онн лежали куда более страшные деяния. Но имя Тая всегда приходило мне на ум, когда я думала о собственной вопиющей некомпетентности, обо всех ошибках, обо всех непоправимых глупостях…

Но больше всего жгли последние слова. «Унизительны». О Ауте…

Я не буду больше унижать тебя, Тай ди Лэроэ. Не буду думать о тебе как о «мальчике» и «глупыше». Ты заслужил большее. Но, во имя Бездны, я извлеку урок из того, что между нами случилось.

«У всякого действия есть последствия». И совершая действие, обдуманное или нет, ты обрекаешь себя на эти последствия.

Не жалость, не самобичевание. Но память.

Я тщательно, с болезненным вниманием к деталям выписывала изменения в своей психике. Эта встреча и всё, что за ней стояло, теперь уже не забудутся никогда. Никогда. Закончив, пробежалась по своему настроению, пытаясь вернуться к задиристо-насмешливому, отрывистому тону, с которым прибыла на планету.

Убедившись, что на физиономии блуждает обычная сардоническая улыбочка, наконец обратила внимание на группу Тэмино, всё так же погруженную в жаркое обсуждение результатов опыта. Судя по пляске сил и сен-образов у них над головами, кое-какие мелкие эксперименты ставились прямо сейчас: результат ставил всех в тупик. Даже тёмного, который выглядел остолбеневшим и не до конца верящим в происходящее. Похоже, смертные преподнесли очередной из своих многочисленных сюрпризов.

Я подошла поближе и какое-то время стояла среди них внимательно вглядываясь и вслушиваясь в переплетение мыслей и ни-че-го не понимая. Да и не желая понимать если честно. В тот день, когда я обнаружу, что стала экспертом в высшей некромантии, настанет время серьёзно беспокоиться о сохранности собственной души. Не говоря уже о таких мелочах, как рассудок.

К счастью, столь печальный день для меня наступить просто не успеет. Завтра всё кончится. Совсем. Или наоборот, начнётся — это как посмотреть.

От этой мысли я несколько повеселела.

Но кое-что из беседы всё-таки удалось понять. А именно поиск истины зашёл в тупик, переродившись в обыкновенную свару. Ещё немного, и они, исчерпав аргументы перейдут на личности. Что-то вроде: «Ты и твоя генетическая линия всегда были хроническими тупицами, так что эта теорема чушь. Потому что чушь». Пора было вмешиваться.

— Брейк! — Я шагнула в центр группы и вскинула руки, направленным энергетическим ударом уничтожая все парящие в воздухе сен-образы. — Дальнейшая дискуссия откладывается до тех пор, пока каждый не обдумает свою версию. И её недостатки.

Все взорвались негодующими протестами, но Раниель-Атеро, который сам же учил меня координации дискуссий, благодарно взмахнул ушами и не терпящим возражений тоном поддержал мой приказ. И (вот он, авторитет древнейшего!) ответом ему были лишь склонённые в подчинении уши.

Когда мы выходили за ограду сада, я поймала несколько озадаченный взгляд Ворона.

Действия… Противодействия… «И принимая решения, ты принимаешь и последствия этих решений».

Я жестом приказала человеку приблизиться.

— Вас что-то смущает, оперативник?

— М-мм… — Оливулец уже достаточно долго отирался среди нашего брата, чтобы понимать: ложь бесполезна. — Да. — Он предоставил мне самой гадать, в чём дело. Этакий компромисс между дипломатичностью и разбирающим его любопытством.

Я улыбнулась. Искренне.

— Я — Хранительница Эль-онн. Это подразумевает, что я обладаю властью. Властью, не столько опирающейся на закон, сколько на религию. Но при этом среди своих соплеменников я считаюсь едва вылезшей из пелёнок девчонкой, мало понимающей что-то в сложных и противоречивых областях высшей магии. Они, конечно, подчиняются, но в ситуациях вроде той, свидетелем которой вы только что стали, считают своим долгом меня просветить, вывалив целый ворох суматошных возражений. Раниель-Атеро обладает властью знания и опыта. Предполагается, что он и сам прекрасно понимает, что делает.

Оливулец посмотрел на меня — очень внимательно. Совсем не так, как подданный смотрит на Императрицу. И даже не так, как порабощённый патриций смотрит на варвара-завоевателя. Скорее, так гений математики разглядывает давно занимающую его задачку. И знает, что где-то, когда-то он сможет найти решение.

— Ваше Величество, дозволено ли мне задать вопрос?

Ого! В ход пошла тяжёлая артиллерия: высокий аррский этикет. Согласно неписаным правилам Эйхаррона, если я соглашусь выслушать этот вопрос, мне не позволяется интересоваться, чем он вызван и что подразумевает. Впрочем отвечать меня тоже никто вынуждать не собирается.

— Задавайте.

— Почему вы мне это показываете… и рассказываете? — Я поняла, что он имеет в виду не только и не столько последний разговор.

Хороший вопрос.

— Потому, что я надеюсь вас использовать в своих далеко идущих планах, — совершенно правдиво ответила я. — Кроме того, благодаря самоуверенности Тэмино вы уже знаете столько, что ещё немного секретов ничего не изменит.

Под безмятежностью моего ответа таилась угроза, и такой мастер шпионских комбинаций, как этот, не мог её не ощутить.