Он повернулся к Макмердо:

— Что произошло?

Бармен завел глаза к потолку.

— Наш друг мистер Доу вон там, похоже, склонен считать, что единственная причина, по которой ему сели на хвост насчет смерти Хэдлеров, — это что у Джейми Салливана кишка тонка признаться самому. Он решил, что ему как раз представился случай побудить мистера Салливана это сделать.

Фальк подошел к Доу.

— Что здесь случилось?

— Недоразумение.

Фальк наклонился поближе, прямо к уху Доу, так, что в нос ему ударил застарелый запах алкоголя.

— Если мы заставляем тебя нервничать, Грант, все, что от тебя требуется, — назвать стоящую причину, почему она написала твое имя.

Доу издал горький смешок. Изо рта у него воняло.

— Да это, на хрен, забавно, слышать такое от тебя. То есть стоящую причину вроде той, что ты так и не назвал? После той записки, которую оставила Элли? Нет. — Он потряс головой. — Мог бы назвать тебе тысячу причин, приятель, но ты ж все равно с меня не слезешь. Ты не успокоишься, пока не пришьешь убийство Хэдлеров либо мне, либо моему дядюшке.

Фальк разогнулся.

— Ты смотри. Поговори мне тут — и будешь задержан, подвергнут формальному допросу и вообще огребешь кучу неприятностей, понял? — Фальк протянул руку: — Ключи.

Грант взглянул на него, явно не веря собственным ушам.

— Без шансов.

— Можешь забрать их завтра в участке.

— Да мне до дома пять километров пёхать! — возмутился Грант, баюкая ключи в ладони.

— Сочувствую. Хорошей прогулки, — сказал Фальк, выковыривая ключи у него из лапы и засовывая себе в карман. — А теперь вали.

Он перенес внимание на Салливана и Уитлэма, вокруг которых неумело хлопотали Макмердо и Рако.

— Не хочешь рассказать нам, что случилось, Джейми?

Салливан уставился в пол единственным здоровым глазом.

— Как он и сказал. Недоразумение.

— Я не имел в виду сегодня.

Ответа не было. Фальк дал молчанию повиснуть в воздухе.

— Лучше не будет. Чем дальше, тем будет только хуже, если дашь себе влипнуть.

Ничего.

— Ладно, — сказал Фальк. Одежда мерзко липла к мокрой после душа коже, и его все задолбало. — Завтра в десять в участке. Нам по-любому надо с тобой побеседовать. И честно тебя предупреждаю, приятель: я бы на твоем месте как следует подумал, чем ты в тот день занимался.

Лицо у Салливана все сморщилось. Казалось, он вот-вот заплачет. Фальк обменялся взглядами с Рако.

— …Я завезу тебя домой, Джейми, — сказал Рако. — А ну-ка, давай, встали.

Салливан дал увести себя из бара. Он ни на кого не смотрел. Фальк, наконец, обернулся к Уитлэму, который, сидя в своем углу, со смущенным видом выглядывал из-за своей тряпки.

— Мне кажется, кровотечение остановилось, — сказал Уитлэм, осторожно трогая себя за нос.

— Ну-ка, посмотрим. — Фальк осмотрел нос, пытаясь вызвать в памяти уроки первой помощи. — Ну, если в ближайшее время школа фотосессии не планируется, думаю, жить будешь.

— Ура.

— Тебя ведь завтра в участок нам вызывать не нужно, а?

— Только не меня, начальник. Я тут случайная жертва. Выходил из туалета, и тут они в меня врезались. Я их даже не видел. Потерял равновесие и — лицом прямо о стул.

— Ладно, — сказал Фальк, помогая Уитлэму подняться на ноги. — Но я не думаю, что тебе стоит садиться за руль.

— Да я на байке.

— На мотоцикле?

— Господи. Я же учитель. Велосипед, с педалями.

— Ладно. Пошли.

С некоторым трудом они умудрились все же втиснуть велосипед в багажник Фальковой машины, подвернув руль. В молчании они ехали по пустынным улицам.

— Удалось обнаружить что-нибудь на камерах наблюдения? — сказал, наконец, Уитлэм, закашлявшись — он попытался втянуть воздух носом.

— Мы все еще с этим разбираемся, — сказал Фальк. — Спасибо большое за помощь.

— Да не за что, — отвернувшись к окну, Уитлэм глядел в пустоту. Искаженное отражение его опухшего лица пялилось в ответ. — Господи, скорее бы все это кончилось. Это не место, а какой-то кошмар.

— Да все наладится, — автоматически ответил Фальк.

— Наладится? — сказал Уитлэм. Он вновь откинулся на сиденье, осторожно ощупывая нос. — Что-то я не уверен. Помню, было время, когда я переживал из-за нормальных вещей. Футбольные матчи. Реалити-шоу. А теперь это школа, и вечный недостаток финансирования, и вот постоянно ищешь, чем заткнуть дыры. Детишек мертвыми находят, господи ты боже мой.

Уитлэм все смотрел в окно до самого своего дома. Они притормозили на подъездной дорожке, на которую падал приветливый свет из окон. На его лице отразилось облегчение. Дом.

Фальк, измотанный, в липнущей к телу одежде, вдруг ощутил острую вспышку тоски по собственной квартире.

— Спасибо, что подвез. Хочешь зайти выпить? — спросил Уитлэм, когда они вышли из машины. Фальк потряс головой.

— Я на боковую, спасибо. Долгий сегодня был день.

Фальк открыл багажник и вытащил оттуда велосипед, поворачивая руль и так, и сяк, пока не удалось его высвободить.

— Прости, если все тебе тут запачкал, — сказал Уитлэм, пытаясь разглядеть что-то в темном багажнике.

— Не беспокойся об этом. Ты дальше-то как, нормально? С носом и со всем прочим?

Уитлэм развернул велосипед. Попытался улыбнуться.

— Да, жить буду. Извини, что расклеился. Считай, это все парацетамол натворил.

— Вечно это не продлится. Тебе просто не повезло здесь оказаться.

— Но дело-то именно в этом, правда? Никто не может заранее рассчитать, чем такое может кончиться и кого затронет. — Голос у Уитлэма был каким-то тусклым, и Фальку показалось, что дело было не только в носе. — Это просто смешно. Вот стою я тут, жалею себя, но потом как подумаю о несчастном Билли. Вот это называется «не повезло». Говорю тебе, что бы ни происходило в этом доме — с Люком, с засухой, с фермой, — оно не должно было затронуть этого мальчонку.

В конце подъездной дорожки открылась дверь. Сандра стояла на пороге — четко очерченный силуэт на фоне льющегося из дома света. Она помахала рукой. Распрощавшись с Уитлэмом, Фальк смотрел, как тот катит велосипед по дорожке к дому. Походка у него все еще была слегка нетвердой. Когда Фальк садился обратно в машину, у него пискнул телефон. Это была смска от Рако. Фальк прочел и в восторге хлопнул ладонью по рулю.

Когда Фальк и Рако подъехали следующим утром, он уже ждал их возле участка.