К реальности меня возвращает грохот отодвигаемых стульев: французские студенты засобирались уходить. Опускаю взгляд на свою руку, по-прежнему сжимающую телефон. Я даже не сбросила звонок – настолько была потрясена. Хотя, конечно, он сам прервался минуты через две. Теперь я судорожно пытаюсь сообразить, можно ли было за это время услышать что-нибудь такое, что выдало бы меня? Да нет, только приглушенные звуки голосов вокруг; но не безумную морзянку моего сердца. Да и он мог сразу повесить трубку, догадавшись, что это какое-то недоразумение.

Приносят кофе, и я проглатываю его залпом: Мэттью уже, наверно, недоумевает, куда я запропастилась, поскольку в записке я не упоминала встречу с Рэйчел, а лишь написала, что еду покупать новый телефон. Потом спешу к машине. Нужно как можно скорее добраться до дома, но по Блэкуотер-Лейн я не поеду ни за что в жизни. Единственное, что остается, – вдавить газ в пол. Мобильник Рэйчел я прячу в глубине бардачка и по дороге раздумываю, что сказать, когда она позвонит. А она точно позвонит.

– Ты, конечно, оставила записку, но я все равно не ожидал, что ты так задержишься, – укоризненно произносит Мэттью, когда я появляюсь на кухне, и тянется меня поцеловать.

– Извини, встретилась ненадолго с Рэйчел в пабе.

По сравнению с улицей здесь прохладно. Едва уловимо пахнет тостами.

– А, тогда понятно. Купила новый телефон?

– Нет, так и не смогла ничего выбрать. Обещаю завтра определиться.

– Мы можем вместе что-нибудь в интернете подобрать, – предлагает он. – Кстати, Рэйчел звонила, просила тебя перезвонить.

Сердце у меня екает.

– Ладно, перезвоню чуть позже. Схожу сначала в душ – на улице такая жара.

– Мне показалось, это что-то срочное.

– Да? Ну хорошо, тогда сейчас позвоню.

Я иду в холл за телефоном и возвращаюсь с ним на кухню.

– Вина? – спрашивает Мэттью, пока я набираю номер.

Бутылка уже открыта, и я киваю, прижав трубку к уху.

– Привет, Кэсс! – Рэйчел изо всех сил пытается скрыть совершенно не свойственное ей беспокойство в голосе.

– Мэттью сказал, ты звонила? – спрашиваю я.

– Да, слушай, ты не знаешь, там в пабе после моего ухода мобильник не находили? Я, похоже, его где-то посеяла.

– Не может быть – я ведь тебе на него звоню! – привожу я логичный довод.

– Это не мой, это мне друг на время отдал. Он, наверно, как-то выпал у меня из сумки, я не знаю…

Друг. Это слово тяжело отпечатывается в мозгу.

– А ты звонила в «Пятнистую корову», спрашивала, не передавали ли им телефон?

– Звонила. Ничего.

– Хм… Слушай, а он, случайно, не маленький, черненький такой?

– Да, да! Ты знаешь, где он?

– Боюсь, где-то на полпути во Францию. Помнишь, с нами рядом сидела толпа французских студентов? Так вот, когда ты ушла, они стали с этим телефончиком дурачиться. Кидались им, отнимали друг у друга. Но я особо внимания не обращала: думала, это чей-то из них.

На том конце провода повисает ошеломленное молчание.

– Это точно?!

– Да. Они явно шутили над тем, какой он примитивный. Поэтому я как раз не уверена, что это именно тот телефон, который тебе друг дал, – прибавляю я с сомнением в голосе. – Такими уже никто не пользуется.

– А ты не знаешь, они еще там? Студенты эти?

До ужаса приятно представлять, как она помчится обратно в Касл-Уэллс.

– Когда я уходила, были там. Они как будто надолго засели, – говорю я, не страшась разоблачения: ведь при мне они как раз собирались уходить, так что к приезду Рэйчел будут уже далеко.

– Попробую тогда съездить туда, вызволить его.

– Удачи тебе! Надеюсь, найдешь.

Я с облегчением кладу трубку. Справилась.

– Что там стряслось? – хмурится Мэттью.

– Рэйчел потеряла в пабе телефон, и его взяли французские студенты, – объясняю я. – Она поехала туда, попытается его вернуть.

– Понятно, – кивает он.

– Что хочешь сегодня на ужин? Стейк, может, сделать?

– Вообще-то тут Энди звонил, звал меня в паб. Ты не против?

– Да нет, езжай. Ты там поешь что-нибудь?

– Да, не готовь на меня.

Я, зевая, потягиваюсь:

– А я тогда, может, пораньше спать лягу.

– Постараюсь не шуметь тут, когда вернусь, – обещает он, выуживая из кармана ключи от машины, и направляется к выходу.

– Люблю тебя, – говорю я, глядя ему вслед.

– А я тебя еще больше, – оборачивается он с улыбкой.

Я жду, когда его машина вывернет на дорогу. Потом на всякий случай выжидаю еще немного. Потом бегу к своей машине за мобильником, который, как сказала Рэйчел, ей на время оставил друг.

Вернувшись в дом, я иду в гостиную и сажусь там. Меня так трясет, что я с трудом открываю мобильник. Захожу в сообщения и читаю последнее входящее, полученное перед выходом из паба.

Читаю последнее отправленное, которое Рэйчел, видимо, написала в туалете.

Чуть раньше, тоже сегодня.

И все оставшиеся сообщения за сегодня, с самого утра.