Она умерла у меня на руках. Когда я подошел, она еще была жива.

— Она что-то вам говорила?

— Нет. Только попросила спасти Анжелику.

— Что с внучкой?

— Ребенок в порядке. Сейчас она с моей женой. Я знаю закон и собирался ее удочерить. Пока не узнал о вас. В ноутбуке Луизы есть ваши семейные фото. Извините, но хотелось просто навести справки, кем были ее родители.

Испанец помолчал, потом тяжело вздохнув, продолжил:

— Я хотел бы ее сейчас забрать. За ее спасение и машину я готов заплатить прямо сейчас 25000 экю наличными.

— Я бы с удовольствием пошел бы Вам на встречу сеньор, но давайте оформим передачу завтра. Мне необходимо завтра утром явиться в отделение Ордена, чтобы дать необходимые пояснения по данному случаю. Там же я вам передам внучку. Ребенок устал и многое пережил. Сейчас он отдыхает.

— Я сам бы все уладил завтра с Орденом. А ребенком есть, кому заняться.

— Я не сомневаюсь сеньор. Но есть и еще одна проблема, о который вы наверняка в курсе.

Испанец бросил на меня такой взгляд что…

— О чем вы?

— Об имуществе сеньор. За спасение оного по законам Новой Земли владелец оплачивает одну четверть его стоимости.

— Вам мало 25 тысяч за машину?

— О нет. За сам авто это более чем щедрое вознаграждение. Но видите ли… В машине имелись некие ценности в виде золотых слитков испанского ЦБ и другие не менее, а то и более ценные вещи. И их четверть стоимости составляет сумму, гораздо большую, нежели озвучено Вами. Извините, сеньор, но так обстоят наши дела.

Я думал, Сервантес меня сейчас порвет на месте. Ему понадобилось больше минуты, чтобы успокоить свои эмоции и, оглядевшись оценить ситуацию. Да драка вышла бы знатная и со стрельбой. Но в данном раскладе испанец понял, что здесь и сейчас, может ни чего не получиться. Сидящие в зале явно были не новички, и его охрана могла нарваться на неприятности и он это почуял. Приходилось, как то договариваться.

— Сколько вы хотите? Это чужие деньги, у меня обязательства…

— Я понимаю сеньор. Ситуация у нас действительно сложная. Но и вы должны понять меня. У меня тоже обязательства. Я оцениваю груз примерно в 2 миллиона экю…

Буря эмоций, которую я спокойно пережил.

— Это даже не смешно. Там нет таких денег.

— Хосе, у меня в дельте Амазонки алмазный прииск. Я в курсе как оценивают бриллианты. Вы хотите проверить мою оценку? Я назвал минимальную сумму лежащих там камней. Очень приблизительно. Но если вы настаиваете… Можно сделать независимую оценку у специалиста здесь в Порто-Франко.

Испанец замолчал, переваривая мои слова и лихорадочно ища новые аргументы.

— Я предлагаю нам с вами остановиться на сумме в 500 тысяч экю. На которую вы напишите мне расписку. Но и это еще не все. Я хочу сделать Вам следующее предложение… Через месяц я приглашаю Вас на форум в Новою Гавану. Там мы собираем все крупных частных инвесторов Новой Земли. И если вы на него приедете и сделаете инвестицию, в какой либо из предложенных вам проектов, то я верну вам эту расписку обратно. При условии естественно, что размеры таковой перекроют вашу сумму долга.

— Что за проекты?

— О нет. Я не готов вам сейчас все подробно рассказать. Могу только уверить вас, что условия, будут вполне привлекательными, и для вас я отберу самое вкусное. Выбор у вас будет широкий.

Испанец задумался.

— Хорошо. Вы получите ее завтра, перед передачей ребенка. Утром в 10-ть!

— Здесь. Я буду Вас ждать здесь, если не возражаете.

— Договорились. До завтра. — Испанец встал и, сделав знак своим телохранителям, вышел из бара и, загрузившись в машины, они уехали.

— Что думаешь? Стас.

— Думаю, мы вроде договорились, но парней с конвоя зови. И всех кого возможно. Ночка предстоит та еще.

— Может, надо было ему отдать все.

— Да счас. Он мне нужен. Если все пройдет, то это считай полный успех дела. Когда остальные узнают, что Сервантес вкладывает деньги в Новую Гавану, то они тут же поступят так же. Ты просто не представляешь, себе как это работает на этом уровне. А тут такой крючок. Но и он об этом знает. А потому возможно все сейчас. Я не думаю что у него здесь много боевиков, а нанять хороших, нет времени. Но попытаться он может.

— Я уже дозвонился, люди из охраны конвоя подъедут через час.

— Э… Станислав. — Передо мной стоял Игорь.

— Что?

— Я подумал над вашим предложением на счет работы. Вы знаете, нет.

— Ты о чем?

— Я про работу… Мы… Я с женой посоветовался. В общем, мы… я не буду у Вас работать.

— Хорошо.

— И это… Мы бы хотели переехать. У нас маленький ребенок.

— Хорошо. Док. Распорядись, чтоб ребят отвезли в другой отель.

— Да не надо беспокоиться. Мы сами…

— Куда вы сами. Города не зная, с маленьким ребенком. Стой. Держи. — Я достал кошелек и выложил на стол 100 экю. — Это за доставку машины вам. Спасибо за помощь.

Игорь поблагодарив, отошел и я в общем, сразу переключился на другое. Просто не когда с ним разбираться.

Я же подошел к Саркису.

— Станислав, проблемы?

— Да вообщем-то нет, Саркис, но вероятность, если честно присутствует. Мы обо всем договорились. Но при таких делах велик соблазн кинуть партнера или переиграть по силовому. Я, к сожалению, не смогу сейчас съехать, просто не куда. Ты не возражаешь, если эту ночь проведем у тебя. Если что, то все убытки я компенсирую.

— Все настолько серьезно? Мне пригласить своих ребят?

— Не надо. Просто будь осторожен сам. Если что, то будут атаковать наши бунгало. А сейчас приедет охрана русского конвоя, они обеспечат охрану этой ночью всего отеля.

— Русская армия? Их Конвойщики, тогда я спокоен. Очень крутые ребята.

— Да они. Найдешь им несколько номеров свободных? Счет мне, я оплачу, и вот возьми на депозит — я протянул Саркису тысячу экю. — В счет оплаты.

— Это много.

— Саркис не морочь мне голову. Бери, послезавтра вернешь лишнее и только.

Так с этим решили. Теперь в бунгало предупредить своих.

21

— Что! Как?

— Дорогая, у Анжелики есть дедушка. Очень богатый человек, основатель испанского анклава на Новой Земле. Погибшими были его дочь и тесть. Завтра утром, я в присутствии представителя Ордена, передам девочку ему.

У нее все будет хорошо. Это ее семья. А сейчас давайте ложиться спать. Нет не на кровать. Расстелите спальники на полу за ней.

— Зачем?

— Потому что может