Забодаемся проветривать… Кстати, надо будет обязательно заказать шампунь от блох — у нас же дети, не дай бог на них перескочат…

— Вода ж ледяная!

— Набрать побольше, как вчера. И как нагреется, мыть — в первую очередь мамаш. А пока, может их сюда пока пустить? В беседку щенки не пролезут. Смотрите как смирно себя ведут. Накормили и всё, больше ничего не надо. Лежат себе смирненько, послушные.

— Эээ… Нет, не факт! «Накормили» — вот ключевое слово. С голодухи и не так присмиреешь. А характеры мы через несколько дней только сможем узнать. Да и то, если они не особо хитрить будут…

— А что, можно и пустить сюда. Обеим сейчас только б поспать. Да и присмотрим…

— Где им только место отвести?

— У овчарни неплохо бы и привыкнут скорее…

— Не погрызут?

— Приглядим! Попервости я могу снова к овцам перебраться, — предложил подошедший Тофик.

— Уйй Ёёё! — «Поглядим». «Проследим». «Пощупаем». Послушаем! — Совсем с этой собачьей «ребятнёй» о деле забыл! У нас же ещё темка нарисовалась! У выхода на песчаную косу, лежит ещё одна псина! Убитая! Причём недавно. С раскроенным черепом!! Рвалась обратно к логову. По направлению куда ползла из последних сил, я и прошёл, и вот их всех и встретил…

— И кто ж у нас ещё тут завёлся?

— А поди угадай⁈

— Выслеживать нужно…

— «Наконец они смекнули, чтоб стоять на карауле…»

— А что, самое то.

— Ну чё? Я ничё. Кнём морге, значит кнём. Кстати, насчёт «усидят или нет» — плюсы тоже есть. При теперешней «сигналке» чужак вряд ли сунется!

— Эт точно!

— Мне не нравится один щен, — заявила Гульнара. — Я нагнулась его погладить, а он клацнул зубами около моего горла.

— Это который же из них⁈

— Вон тот, похож на ротвейлера.

— Таких два. Не перепутаешь?

— Нет, я хорошо рассмотрела, обоих.

— Таких давить сразу нужно!

— Знаю, согласен. Вот и уводите с собой.

— Куда, зачем⁈ Они же такие милые все…

— Катюш, пойми! Это признак — инстинкт убийцы проявляется. Как только видит бьющуюся жилку — сразу тянется к ней! И ему всё равно. Овечка перед ним или человек. Взрослый или ребёнок. Он убьёт! Не сможет остановится.

— Ну а если следить, воспитать?

— Сталкивался я с подобным. Мои знакомые — оставили воспитывать. Вырастили, потом пришлось отдать. Попросту встал вопрос: либо люди живут в доме, либо пёс. И куда отдали, я не спрашивал…

— Катенька, знаю, жалко. Ну а если бы он тебя зарезал, пока ты в кустах сидела с ними, что тогда⁈

— Вот именно! Я с ними около часа сидела, и ничего!

— Значит другие его оттесняли. Или он слаб был, сам не лез. А теперь поел, осмелел… Всё, Не спорь! Вон их сколько ещё…

— Кстати, мы хоть знаем, сколько их всего?

— Мельтешат, фиг посчитаешь…

— Ну пожалуйста! Давайте проверим — вдруг ошибка? — Катя уже плакала.

— Охх, ё…

— Ну где твой неблагонадёжный?

— Вон, бегает.

— Тащи сюда.

Азамата с сестрой отправили в беседку. И начали играть со щенятами. Хоть посчитали, и то ладно — оказалось девять штук. Всех перетаскали на руки, только бешено лизались… Раз шесть «подозреваемого»- он клацнул больше половины. Катюшка просто разрыдалась. Настя обняла её.

— Хорошо, разобрались. Кто эту псинку «приберет»?

— Разделывать лучше не здесь. Сами понимаете…

— Ну чё говорить попусту? Я с Гульнарой и пойду… За час управимся. И за обстановкой послежу! — это Тофик, ну да, куда уж тут без него.

— Добро.

— Сейчас только казан возьмём, — направившись к кухне произнесла Гульнара.

— Да казан разве удобно будет? Да и нету вроде такого большого…

— На узбекском языке, — пояснил нам Азамат, — казан — это кастрюля. Любая. Маленький или большой, с круглым дном или с плоским. Всё — казан…

— Вот здорово! А я не знал…

Тофик с Гульнарой ушли, увлекая за собой бедолагу с дурной кровью.

— А мы тогда воду греть начнём.

Наши вернулись через часа полтора. Хмурые оба, донельзя. Без вредного псенка.

— Собаки той нэт! Кровавый след до песка, а дальше засыпан песком. — Это Тофик волнуется и акцент проскальзывает.

— Но совсем не аккуратно, кровь местами проступает, — добавляет Гульнара.

— Следы босых ног уходят в воду. Не везде видны. Пытался шифроваться.

Интерлюдия

Капитан Часть 1. «Капитан, капитан — улыбнитесь!» ©

(Из личного дела в спецотделе: Истомин Александр Сергеевич. Год рождения — 1993)

Мои друзья — начальники, а мне не повезло:

Который год скитаюсь с автоматом.

Такое вот суровое, мужское ремесло

Аты-баты, Аты-баты. (здесь и далее: текст песни Трофима (Сергея Трофимова) — Аты-баты…)

Он был здоров. И морально, и физически. Чувствовал себя здоровым, если уж совсем точнее. Хотя авторитетные врачи из медкомиссии именно насчет физического состояния что-то, всё же, ему темнили. По своему обыкновению… Перестраховщики, блин!!! «Реабилитация после ранения — это ж такое затяжное дело… Вы ж должны понимать… Не первый раз вы, Александр Сергеевич, у нас в нашем в медцентре обследование проходите. И, если, в прошлые разы мы вашему напору уступали, то теперь — нет! Категорически. Даже и не просите. Надо так! Вам надо отдохнуть, возможно что и несколько лет. И никакой тяжелой изнурительной работы, запредельных нагрузок, стрессов… Свежий воздух, усиленное и разнообразное калорийное