присоединиться к пленнику в крепости. Все трое хотят разделить его судьбу, раз уж они не могут его освободить. Император призвал всю свою деликатность, чтобы убедить это героическое создание: но нет, она желает быть запертой в крепости вместе с мужем, и ей должны позволить отправиться туда. И император уступает: мадам Лафайет с дочерьми могут отправиться в верхнюю Моравию.

Несмотря на всю смелость, она испытала приступ слабости при виде серых стен старой крепости, сохранившихся еще со времен турок. Дочь Анастасия, без сомнения обладавшая таким же характером, вернула ей твердость:

— Идемте, матушка, вы не должны падать в обморок теперь, когда мы наконец сможем жить одной семьей!

Странная «семейная жизнь». Три женщины содержались как заключенные, и были лишены всего, что имели, несмотря на письмо императора, привезенное Адриан-ной… Но для нее все это неважно: она наконец вновь увидела своего мужа. Он был в жалком состоянии, постаревший, худой, сгорбленный. При виде ее он разразился рыданиями: «Вы, душа моя? Я брежу».

Но нет, встреча была реальной и продолжалась до октября 1797 года. Но какое страшное существование! Пленников немного кормили, всего же другого катастрофически недоставало. До такой степени, что Адрианна серьезно заболела. Все же она отказалась покинуть Ольмутц, зная, что в этом случае обратный путь будет закрыт для нее. Она предпочла умереть на месте.

Ее героизм сломил одного из стражников. Он согласился передать письма, написанные копотью при помощи деревянной палочки. Письма в Европу, в Америку… Вскоре появились защитники, поднялся шум, и Австрия была вынуждена отпустить пленников. Появилось время, чтобы вылечить мадам Лафайет… Переехали в Голландию, к мадам Тессе, сестре Лафайета. И наконец, в 1802 году, перебрались в Гранж-Блено, где Адрианна получила несколько месяцев счастья и покоя.

Увы, слишком мало! Здоровье ее было окончательно подорвано, и она смогла дотянуть только до Рождества 1807. Безмятежно встретила она свой конец, — ее рука покоилась в руке Жильбера. — Как Вы добры и как я Вас люблю! — сказала она с последним вздохом и добавила тише: «Я буду ждать вас там, наверху». Опять ожидание? И вот через двадцать семь лет после того дня, в мае 1834 года, Лафайет умер в Лагранже, — покинув его, чтобы присоединиться к Адрианне…

ДЬЕП. Приключения герцогини де Лонгвиль

Женщины всегда необычайны:

Они либо превосходят,

Либо уступают мужчинам.

Ла Бруйер

В ночь с 19 — го на 20 января 1650 года несколько экипажей без гербов, один за другим, соблюдая дистанцию, въезжают через Пашуазские ворота Парижа. В этих каретах сидят женщины в масках, мужчины, одетые как женщины, а на козлах расположился полуодетый молодой человек, укутанный в толстую накидку, полностью скрывающую его. В действительности же его зовут Франсуа де Ларошфуко, принц Марсильяк, и в данный момент он просто-напросто пытается помочь своей любовнице, очень красивой герцогине де Лонгвиль, покинуть столицу, где она была в опасности.

Действие происходит в самый разгар Фронды, этой безумной гражданской войны, во время которой Париж, выступивший с оружием в руках против кардинала Мазарини, оказывается вовлеченным в политическую игру то на стороне своего молодого короля Людовика XIV, то на стороне принцев, раздувающих огонь недовольства, чтобы попытаться снова захватить власть, могущество, отнятые железной рукой кардинала Ришелье.

И вот в начале этого года удача оказывается в руках Мазарини, арестовавшего и отправившего в Венсенны разжигающих войну принцев: Конде, его брата Конти и зятя Лонгвиля. Лишь герцогине де Лонгвиль — Анне-Женевьеве де Бурбон-Конде, сестре Конде и Конти — удалось улизнуть от стражей кардинала, найдя себе и еще нескольким преданным людям убежище в маленьком домике в предместьях Сент-Жермена. И теперь она находится постоянно во власти страха. Эта женщина обладает настолько мятежной душой, что ее прозвали «черным Ангелом Фронды», несмотря на ее светлые волосы. Итак, когда Марсильяк сообщил, что это пристанище не сможет больше укрывать ее, она тотчас же решила бежать. Но куда? В Нормандию, где еще недавно ее супруг герцог был губернатором, и где у него остались многочисленные связи.

Она с такой уверенностью утверждала, что нормандские города широко раскроют ворота при одном лишь упоминании ее имени, что ей удалось убедить Марсильяка, предпочитавшего отправиться в его собственное владение Пуату. Но еще никому не удалось противостоять очарованию мадам де Лонгвиль, и, в конце концов, все отправились в Нормандию. Однако, когда после целой ночи изнуряющего путешествия по обледеневшим дорогам путники наконец приехали к воротам Руана, герцогиня потерпела целый ряд неудач.

Она ожидала, что губернатор города встретит ее с большой пышностью в ответ на ее послание, которое она вручила виконту де Сент-Ибар, отправившегося на разведку. Но, к несчастью для нее, губернатор города сменился. Мазарини, догадавшись, что его противник найдет убежище в Нормандии, предпринял опережающие шаги. Когда герцогиня увидела маркиза де Беврон, который, как она прекрасно знала это, не любил ее, Анна-Женевьева поняла, что ей практически не на что надеяться. Действительно, Беврон, одновременно любезный и непреклонный, сообщил, что ей не только не предоставят убежище в городе, но и что ей не останется ничего, как повернуть назад, если она не желает, своего ареста.

Итак, приходится снова отправиться в путь. На этот раз в Гавр, но и гаврские ворота остаются закрытыми перед ним, и никто не соглашается даже приоткрыть их. Тогда у Марсильяка кончается терпение: путники не могут бесконечно колесить по Нормандии в грязных каретах, в которых приходится тесниться в течение долгих часов. Его благоразумие подсказывает изменить путь следования и отправиться в Пуату. Но мадам де Лонгвиль не хочет даже слышать об этом: если ее друг так желает вернуться к себе, пусть возвращается! Что же касается ее, то она решает остаться в Нормандии и ехать в Дьеп, куда ей с самого начала следовало направиться, и где она будет чувствовать себя как дома.

На этот раз ей не удалось уговорить своего любовника. Узнав, что правительство восстановлено и что в провинции разжигается война, он, считая, что поступает правильно, покидает свою амазонку, тем не менее убеждая ее, что она найдет у него защиту, когда захочет. Итак, они расстаются…

На следующий день мадам де Лонгвиль, наконец добралась до Дьепа, столь желанного убежища. Замок, угнездившийся на одной из двух береговых скал, возвышающихся над городом, — надежное строение из чередующихся рядов камня, кирпича и кремня, из-за чего его мощные башни блестят в лучах солнца. И у него есть, конечно, своя история, связанная с историей города.

С давних времен Дьеп, как и