26 февраля 2004 года в московском аэропорту Шереметьево были задержаны двое граждан Катара. Сотрудники ФСБ заявили, что эти люди подозреваются в связях с чеченскими боевиками. ФСБ не смущал тот факт, что оба задержанных, Ибат Ахмедов и Насер Ибрагим Мидахи, были членами национальной олимпийской сборной Катара. Они летели из Белоруссии в Сербию через Москву, но вместо самолета оказались в Лефортовской тюрьме. Задержание двоих членов национальной сборной было практически неприкрытой попыткой российских властей навязать Катару сделку.[302]

23 марта Путин позвонил эмиру Катара. После этого звонка Фетисову разрешили вернуться в Москву, а двух граждан Катара выпустили из московской тюрьмы.[303]В апреле начался суд в Катаре, и по просьбе российской стороны он проходил за закрытыми дверями.[304]Суд продолжался несколько месяцев, подсудимых признали виновными в убийстве и приговорили к пожизненному заключению (прокурор требовал смертной казни).[305]Летом власти Катара пообещали передать осужденных России — якобы для того, чтобы они отбывали наказание на родине. Чтобы выполнить обещание, Катару пришлось внести изменения в Уголовный кодекс, ранее не предусматривавший возможности передачи осужденных иностранцев на родину.[306]Спустя недолгое время Россия и Катар подписали договор об обмене заключенными.

Вечером 23 декабря в московском аэропорту Внуково приземлился правительственный самолет. Выбор пал на Внуково именно благодаря VIP-статусу этого аэропорта: возвращаясь на родину из зарубежных поездок, Путин обычно прилетает именно сюда. Освобожденных катарских узников встречали российские официальные лица — и хотя прессу на встречу не пустили, в СМИ просочились сведения, что перед трапом самолета расстелили красную ковровую дорожку. Родина встречала своих тайных агентов как героев.[307]

В тот же день официальное новостное агентство Катара сообщило:

— Государство Катар удовлетворило запрос правительства России о выдаче двух российских граждан для дальнейшего отбывания наказания, определенного приговором катарского суда, в российской тюрьме. Запрос был удовлетворен на основании договоренности между двумя государствами, достигнутой на основе правил и законов, имеющих отношение к этому казусу.[308]

В Москве же тем временем депутаты парламента и правительственные чиновники обсуждали, какой награды достойны национальные герои, — никто даже не пытался создавать видимость соблюдения условий, поставленных катарскими властями.[309]

«В глазах России они невиновны. Нет никакой необходимости в новых судебных разбирательствах», — заявил Дмитрий Песков, заместитель пресс-секретаря Путина, в январе 2005 года.[310]В феврале 2005-го глава Федеральной службы исполнения наказаний Юрий Калинин утверждал, что у него нет информации о местонахождении агентов, осужденных в Катаре. «Я не знаю ничего о местонахождении граждан России, осужденных в Катаре за убийство Яндарбиева, у нас их нет, — сказал Калинин корреспондентам телеканала РЕН-ТВ. — Может быть, им где-нибудь оказывается медицинская помощь. Приговор катарского суда не является основанием для заключения под стражу в России».[311]

Катарская операция должна была стать показательной для российских спецслужб. Последующий арест трех подозреваемых в убийстве россиян, приговор катарского суда и триумфальное возвращение в Москву — все это помогло положить начало новой стратегии проведения операций за рубежом. Российские официальные лица постоянно ссылались на израильскую практику уничтожения террористов за границей. После убийства Яндарбиева один полковник ФСБ из элитного подразделения «Вымпел» прямо сказал Солдатову: «Посмотрите на «Моссад». Почему мы не можем поступать так же с нашими террористами?»

Группа «Вымпел» была создана КГБ в августе 1981 года для проведения операций по внедрению, подрывной деятельности и ликвидаций в условиях войны. В 1980-е годы офицеров «Вымпела» — высококвалифицированных профессионалов, бегло говорящих на разных языках, — отправляли в командировки по всему миру.[312]Однако в середине 1990-х «Вымпел» преобразовали в антитеррористическое подразделение и нацелили на уничтожение боевиков на Северном Кавказе. В процессе этих изменений бесценные навыки офицеров «Вымпела» постепенно утрачивались.

В то же время Кремль успешно учился на своих ошибках. Российские власти поняли, что ликвидации эффективнее всего проводить в странах, которые готовы под давлением пересмотреть свою политику в пользу тех, кто прибегает к подобным мерам. Катар с самого начал рассматривался как государство, на которое возможно повлиять, и расчет оказался верным.

Через два года после убийства Яндарбиева, 3 июня 2006 года, около 15:00 в Багдаде автомобиль Chevrolet Tahoe, в котором ехали пять российских дипломатов, в 400 метрах от российского посольства в иракской столице был блокирован микроавтобусом и седаном. По машине открыли огонь. Один из дипломатов, Виталий Титов, был тяжело ранен и скончался в тот же день, остальных четверых похитили. 19 июня иракские повстанцы потребовали от России в течение 48 часов вывести войска из Чечни и освободить всех заключенных-мусульман из российских тюрем. В противном случае они обещали казнить дипломатов. 25 июня террористы распространили видеозапись с казнью заложников: один из них был обезглавлен, другой убит выстрелом в упор, третий в момент съемки был уже мертв — камера засняла его тело. На следующий день Россия подтвердила, что все четыре дипломата мертвы.