– Нет, судьба свела нас вместе. А та ночь, которую мы провели вдвоем, доказала, что мы созданы друг для друга.

Больше им не о чем было говорить. Маркус в последний раз взглянул в полные боли глаза Джулии и повернулся, чтобы уйти навсегда. Ему было трудно дышать, но он понимал, что заслуживает более сурового наказания, чем душевные муки.

Может быть, мне лучше оставаться одной, потому что я не переживу, если меня снова бросят.

Направляясь к своей лошади, Маркус рассматривал лагерь бродячих артистов. От пестроты разноцветных кибиток у него рябило в глазах.

Фургоны были сдвинуты вместе и образовывали окружность. На периферии стояли более старые кибитки, разрисованные уже выцветшими красками. На крохотных окнах висели ветхие занавески. Потертый вид этих убогих фанерных домиков на колесах рассказывал о дальних странствиях и скитаниях по бесконечным дорогам. Судя по всему, у Джулии в детстве и юности была трудная жизнь. Однако люди, мимо которых он проходил, не были похожи на несчастных.

Они смеялись, радуясь новому дню, готовили завтрак, с любопытством посматривали на Маркуса, приветливо здоровались и весело заговаривали с ним. Маркус впервые в жизни видел таких открытых и дружелюбных женщин и мужчин.

Они не были похожи на сдержанных деревенских жителей. Бродячие артисты, не стесняясь, хохотали во все горло и громко обменивались довольно скабрезными шуточками. Рядом с повозками бегали счастливые дети. Голый малыш сидел прямо на грязной земле и, сунув палец в рот, внимательно смотрел на Маркуса.

Наконец Маркус увидел своего вороного жеребца. Он был привязан к убогой кибитке и с аппетитом ел овес из надетого на его морду мешка. Вокруг на перевернутых ведрах стояли дети, с восхищением смотревшие на чистокровную лошадь. Судя по всему, это зрелище доставляло маленьким сорванцам огромное удовольствие.

Маркус заколебался, не зная, что делать. Он заплатил за жеребца кругленькую сумму, поскольку намеревался в будущем завести табун чистокровных лошадей в своем поместье Рейвенклифф. Он не хотел, чтобы его скакун становился цирковой лошадью.

Впрочем, в последнее время Маркус понес так много жестоких утрат, что потеря племенного жеребца не казалась ему невосполнимой. Повернувшись, он зашагал прочь из лагеря бродячих артистов, добровольно оставляя им своего любимого коня.

Маркус знал, что эти люди могут в любую минуту подняться с места и тронуться в путь, а вместе с ними навсегда из его жизни уйдет Джулия. Сейчас она, наверное, давала последние распоряжения человеку, присматривающему за дрессированными животными. И скоро Джулия будет уже далеко от Маркуса.

Он больше никогда не увидит ее.

Маркус не заметил, как сделал круг и снова оказался у клеток с животными. Джулия все еще разговаривала с дрессировщиком, давая ему советы, как ухаживать за избалованным, капризным, потерявшим зубы львом. Маркус подошел к ним.

– Джулия, – окликнул он свою возлюбленную. Слова застыли у нее на устах, и она резко повернулась.

Джулия сначала решила, что Маркус вернулся, чтобы поцеловать ее на прощанье. Но затем она подумала, что он, наверное, хочет заковать ее в кандалы и отвезти к своим коллегам. Честно говоря, она не знала, какой из этих вариантов развития событий был бы для нее наихудшим.

– Да? – В голосе ее слышалась надежда.

– Я не знаю, что делать, – признался Маркус. – Я не могу доносить на вас, но и не могу позволить вам уехать.

Джулия провела кончиком языка по пересохшим от волнения губам.

– Вы спрашиваете у меня совета?

Джулия боялась давать ему совет, поскольку подозревала, что может поступить очень глупо. Она была готова сдаться в руки «четверки» ради карьеры Маркуса.

– Мы провели вместе всего лишь одну ночь, – сказал Маркус. – И прежде чем навсегда расстаться, я хочу провести с вами один день. – Он погладил ее по щеке. – Я прошу, чтобы вы уделили мне время. Я хочу провести наедине с вами целый день.

Сердце Джулии затрепетало от радости.

– Со мной? – переспросила она, не веря своему счастью.

Он улыбнулся и приложил свою ладонь к ее щеке. От его руки исходило приятное тепло. Джулия почувствовала, что вот-вот расплачется.

– Да, с вами, – прошептал Маркус.

Джулия постаралась взять себя в руки. Ей нельзя было раскисать в решающий момент жизни.

– Я не приму ваше предложение, – вскинув голову, с вызовом заявила она, – если вы намереваетесь использовать это время для того, чтобы склонить меня к браку или к уходу в монастырь.

Маркус усмехнулся.

– Я не собираюсь давить на вас или запугивать. Мы не будем говорить ни о монастыре, ни о Лисе, ни о «Королевской четверке», – пообещал он и, убрав ладонь с ее щеки, протянул Джулии руку. – Мы просто проведем это время вместе, вдвоем. Только вы и я, и больше никого. Вы можете пойти на это?

Посмотрев на протянутую руку Маркуса, Джулия перевела взгляд на его лицо. Он выглядел смертельно усталым. Еще вчера вечером она сама находилась в подобном состоянии, но бродячие артисты отогрели ее добротой своих сердец. Благодаря их радушному приему Джулия прекрасно отдохнула за ночь.

Немного поколебавшись, она подала ему свою руку.

– Хорошо, оставайтесь здесь, со мной.

– Значит, этот джентльмен остается с нами? – пробасил верзила.

– Это Джон Уолд, – представила дрессировщика Джулия. – Познакомьтесь с ним, Маркус.

Бородатый, неопрятного вида верзила по-детски радостно улыбнулся безукоризненно одетому лорду Драйдену.

Маркус протянул парню руку, но тот, не обратив внимание на его жест, заключил нового знакомого в свои медвежьи объятия.

– Маркус, вам не найти лучшей жены, чем наша милая Джилли, – заявил Джон и, выпустив его из своих могучих лап, продолжал: – А теперь помогите-ка мне убрать конское… – верзила замялся и, взглянув на Джулию, закончил: – конские кругляшки.

Маркус с сомнением посмотрел на грязную совковую лопату, которую Джон сунул ему в руки.

– Знаете, Джон, мне кажется, не стоит… – начала было Джулия, ошеломленная бесцеремонностью дрессировщика.

Однако верзила прервал ее:

– Это же обычай! Надеюсь, вы его не забыли? – И Джон снова обратился к Маркусу: – Шевелитесь, старина. Вам так или иначе придется выполнить эту работу.

– Но… – нерешительно промолвил Маркус и растерянно замолчал, видя, что Джулия помахала ему рукой, собираясь уходить.

– Я буду ждать вас в своей кибитке, – с улыбкой сказала она. – Мы пообедаем вместе.

Маркус сделал было шаг, чтобы последовать за ней, но, взглянув на свои сапоги, остановился. На них налипли комья грязи, смешанной с теплым конским навозом.