лице…пьет, курит, а сам больной, в чем только душа держится. Воспитатели просят, сделайте, хоть что нибудь. Убегает, врет. А они к нему привязаны, говорят, может, подействуете как-нибудь.

— Ну что делать, пойдем…

Парня этого завела к нему последним. Посмотрел.

— Виктор, с тобой можно говорить откровенно? Хорошо. В моей стране принято говорить откровенно в такой ситуации, как твоя. Позвоночник я тебе поправлю. Будешь ходить прямо. Но! Необходимо будет заниматься спортом. Каким и что конкретно делать — подробно тебе напишут. И какие упражнения, в какие дни недели — все напишут. Далее. Нос я тебе поправлю, перегородку восстановлю, гнусавость уберется. Через полгода продолжим, поправлю челюсть, посмотрю, как дело пойдет. Дело за тобой — пить алкоголь и курить нельзя. Категорически. Иначе все вернется и будет гораздо хуже. Теперь вопрос — оставить все, как есть, или хватит у тебя упорства?

— Ты, доктор, не бери меня на слабо!

— Ксения, это что он сказал?

— Виктор, профессор спрашивает, тебя лечить или не стоит? Ты уже взрослый, за тебя воспитатели не решат. Посиди, подумай. Как песок в часах закончится, приходи в тот кабинет. С любым ответом.

Вышли.

— А почему часы песочные дала?

— Знаешь, я давно приметила, песок, как вода, как и огонь, заставляет думать. Даже такого запущенного парня.

— Философ. Десять минут?

— Десять.

— Хорошо. Подождем. Взяла картинок и книжек?

— И даже очень много! Вот две сумки вам.

— Много. На вырост?

— Придется разбираться, да. И заодно знакомить с этим миром.

— Лет с двух начнем привозить. Квартир больше не было?

— Квартир много, но далеко очень, и дворы такие… их нет, практически. Все машинами заставлено абсолютно.

Дверь открылась:

— Ладно. Лечи.

Варвара

Вернулись Ксенька с Андрюшей, притащили огромные сумки с детскими подборками книжек, картинок, мультяшных игрушек. Сами улыбаются.

— Что, не было детей запущенных сегодня?

— Был один. Большой мальчик. Несчастный совершенно. Полный букет. Пойду в душ, просто под водой постою.

— Ксень, что за мальчик?

— Да ужас просто, Варь. Сопли текут, челюсть вперед, кривобокий, злобный такой. Кулаки в кровь сбиты, дерется явно постоянно. Пьет. Андрюша нос поправил, позвоночник. Через полгода посмотрим. Андрей ему условия поставил. Там еще очень много всего. Общий процесс запустили, надел ему браслет, простенький такой на вид. Одели на него корсет, легкий, практически не видно. Попросили воспитателей поселить по возможности отдельно. Ему теперь много заниматься надо, самостоятельно. Турники у них есть. Посмотрим. Ты рассказывай. Как Гришенька, как землеройка с ним?

— Гринька неплохо. Ящик на ночь относим. Утром забираем. Не смейся! Андрей торжественно с ним идет. Гриня идет сам, за штанину Андрея держится. Потом все вместе завтракаем. Ящик или с нами «завтракает» или в манеже ждет. Пока лето — хорошо, нагрузка у Андрея маленькая. И он ищет кристаллы, хочет основы по менталистике и на себя примерить. У нас каждый день — событие. Я ж говорю — нормальный сумасшедший дом. Ксень, а почему, собственно, землеройка?

— А как Буччи назвать?

— Землерой!

Ксения

Отнесла ноты в нашу приемную, Дуремарочка выйдет скоро после практики, скопирует на кристаллы.

Мы с Варей придумали практику по бытовой магии для всего творческого факультета. Договорились с Префектурой, нам выделили те детские учреждения и общественные места, где бывает ребятишки, к покраске и раскраске. Разумеется, есть комиссия, два наших мага-бытовика и представитель Префектуры. В адептах воспитываем ответственность. Они очень гордятся, что уже после одного курса им поручают ответственную работу. А Префектура даже выделила немного денег на оплату. Это они балует Творческий факультет.

Остальные деканы поздно сообразили. Ректор на Совете деканов развеселился и сказал, ничего не могу поделать, не спите. Варя всех успокоила, что это «проба пера», если все получится, заказы сделаем общими. А миры большие, возможностей много.

Еще надо будет по основам целительства для Творческого факультета придумать практику.

И самое главное, мы наметили двух парней и девушку для учебы в Питере. Режиссера, оркестранта и хореографа, будущих наших педагогов, необходимы разные школы. Надо думать о финансах. Если поступят на бюджет, это проще, «Парацельсом» их прокормим. А если на коммерческое отделение, это уже тяжко будет.

Поговорим с ректором, с Советом магов, если все согласятся, поговорим уже с детьми и с родителями. Если решатся, придется их учить истории и литературе, чаще брать в наш мир. И проблему решить с документами. А, вот сейчас подумала, а не сможет ли нам помочь любимый детский дом.

Варвара

Андрей перенес в Академию меня и Гриньку. Говорит, побудет с сыном сам, сходят пообедать. Как большие. Договорились, что приду в зеленую столовую к двенадцати.

Пошли с Ксенькой чуть пораньше. Идем и видим картину: по коридору шествуют трое, мелкий наш идет важно между двумя здоровыми дядьками, Андреем и ректором. Идти и держать малыша за ручки им неудобно, они высокие, придется сильно нагибаться. В результате Гринька уцепился за штанины обоих. Мы переглянулись с Ксенькой, похихикали. Надеемся, штаны с них не сдернет.

Прошли мимо мужского туалета, потоптались, подумали, завернули в туалет. Парня мне не испугают мужским стриптизом, хватит у них ума? Вышли, у мальчишки круглые глаза. Сами ржут.

Все-таки бессовестные они!

Мы поздоровались с ректором, спрашиваю, не рано ли мальчишку приобщать к мужским анатомическим особенностям? Горшок же здесь есть.

— Варя, это у женщин особенности. У нас как раз все нормально. И Грегори все правильно понял.

— Э-ээ… даже спрашивать не буду!

— Правильно, Варя. Не спрашивайте. Пусть будет наш маленький мужской секрет.

— Вы мне парня не испугали?

— Чем? — изумились оба взрослых.

— А руки помыли?

— Конечно, бытовая магия и артефакты только тут, а в ашем мире? Помыли!

Зашли в любимую зеленую столовую, там, по старой памяти, сохраняются все детские рецепты.

Гриня глаз не сводит с мужчин, они за хлебом руки тянут — и он. Они за ложку — и он. Так и ели. Подошедшие адепты с удовольствием посмотрели, как троица важно уходит по коридору, потоптались у туалета, подумали, зашли, вышли. Андрей наклонился, спросил, устал? Ребенок схватился за штанины с обеих сторон, и они медленно, маленькими шажками, пошли по направлению кабинета ректора.

— Варь, он мальчик, тут важно мужское присутствие. Смирись.

— Ксень, я ж не против! Только не рано ли?

— Не знаю. Малыш тоже маг. И они маги. И все мальчики. Они же как-то росли, воспитывались, пусть передают свой опыт.

— Ой, они передадут, ага.

Пошли и мы к ректору, он должен сообщить свое мнение об учебе в Питере троих наших адептов.

Зашли в приемную. Ух, а там куратор бывшей Санечкиной группы! Неожиданно. Оказывается, когда наша четверка