Губы Рэя шевельнулись.

— Очень трудно помнить, что агент империи защищает всех, не только себя и близких, — хрипло произнёс он. — Что не всё… можно оправдать. Теперь ты понимаешь метафору про стилеты и собственных сестёр?

— Да, — тихо сказала я. — Но я всё равно отказываюсь убивать. Я хочу спасти всех. И отца, и империю, и тебя.

Уголок его губ изогнулся, и я вдруг поняла, что Рэй больше не бредит.

— Может быть, у тебя и получится. Ты куда сильнее, чем думаешь. Когда мы сравняемся в опыте, мне будет жаль тебя потерять.

— Почему, — мой голос дрогнул, — ты меня потеряешь?

— Я же говорил тебе. Любовь между агентами — миф. Для меня любовь вообще — миф, а тебе она по какой-то странной причине нужна. — Рэй приоткрыл глаза, глядя на меня. — Возможно, тебе просто никогда не было достаточно больно, чтобы насовсем от неё закрыться.

Я тихонько легла рядом с Рэем, не обращая внимания на его вспотевшую кожу. Положила ладонь под щёку.

— Ужасно, что твой отец настолько сошёл с ума, — прошептала я.

Рэй с отрешённым видом покачал головой:

— Взять моё тело как раз было верным решением. Вместе с Джейеном они бы укрепили трон, умиротворили правящие дома обещанием бессмертия, а безумие отца отступило бы. Но погибшие сидды, разрушенные кварталы… Император не имеет права сжигать империю в огне. Я восстал против этого.

— Серьёзно? — Я внимательно посмотрела на него. — Ты правда осознанно выбрал благо империи вместо жизней отца и брата? Вот так бесстрастно и просто?

Лицо Рэя и впрямь было совершенно безэмоциональным.

— Они убили дракона, — произнёс он.

Я резко втянула в себя воздух. Драконов не убивали. Драконы были священны и настолько драгоценны, что браконьерством могли заниматься лишь безумцы. А ещё драконы были единственной отдушиной для Рэя. Ночной полёт был его последней оставшейся любовью, его покоем, его сердцем — уж это я успела об нём узнать.

— Антерос был в моей семье несколько поколений. Я учился летать на нём, и именно с него моя мать рухнула навстречу гибели. Отец ненавидел его с того самого дня. Когда я узнал, что его увели на эксперименты, сломалась моя душа.

— Ты любил его больше всех людей?

— Да. Нет. — Рэй прикрыл глаза. — Не знаю. Я просто понял, что больше никогда никому не смогу доверять.

Мои пальцы сами по себе скользнули в его руку.

— Ты можешь доверять мне, — тихо сказала я.

Его руки вдруг обняли меня, прижимая к горящему от лихорадки телу.

— Даже не надейся, — пробормотал Рэй мне в волосы. — Доверие — слабость.

— Всегда ли? — прошептала я.

Он не ответил, и я не стала спрашивать второй раз. Просто обняла его крепче, измученного и измождённого, и прижалась к нему щекой, закрыв глаза. Сейчас неважно было, что он совершил и кого обманул. Просто… он заслужил немного покоя.

Принц-предатель. Агент разведки, готовый защищать империю любой ценой.

Вот только кто защитит его самого?

Глава 22

Когда я открыла глаза, за окном стемнело, а из кухни доносились соблазнительнейшие запахи. Я зевнула и потянулась, и диван скрипнул подо мной.

— Скоро ужин, соня, — донёсся голос Рэя. — Поищи в шкафу что-нибудь не очень ужасное.

Я села на диване:

— Ты уже на ногах?

— Меньше разговоров, больше действия. Представь, что это часть задания, — я узнала в голосе Рэя знакомые насмешливые нотки. — И тот, кто его провалит, останется голодным.

Без ужина мне хотелось оставаться меньше всего: голодна я была зверски. Поэтому я вылетела из кабинета так быстро, словно пятки жгла руна скорости, и закрыла за собой дверь в ванную. Разведка не экономила на артефактах: вода подавалась из скважины с отличным напором, а алый столбик согревающего артефакта был ещё полон энергии.

Я бросила сожалеющий взгляд на полумесяц бассейна: сейчас было бы здорово провести полчаса, отмокая в ванне среди пышных айсбергов пены. Но Рэй ждал, а провалить операцию «накрытый стол» мне отнюдь не хотелось. Поэтому, наскоро ополоснувшись и завернувшись в полотенце, я проскользнула в гардеробную и быстро подобрала открытое алое платье с широким бантом на талии, которое пришлось мне так впору, будто это была вторая кожа. Я улыбнулась, заметив пару потайных карманов и крошечный артефакт, зашитый в основание банта. Похоже, чуть ли не каждое платье в этом шкафу было оружием.

Мне ужасно хотелось увидеть, как Рэй священнодействует над едой, так что обратно я кралась на цыпочках, держа лёгкие туфли в руке. Но когда я вернулась в гостиную, я увидела зрелище, к которому совершенно не была готова.

Рэй сидел с книгой в глубоком кресле у камина, закинув ноги на подлокотник. Лоб его пересекала лёгкая морщинка, и взгляд, скользящий по странице, то и дело замирал, обращаясь куда-то внутрь.

Я невольно выронила туфли.

— А ужин? — вырвалось у меня.

— Хат собирается накрывать на стол, — рассеянно произнёс Рэй, не глядя на меня. — Сама на кухню не ходи: он может и застрелить. По-моему, у него там какие-то неприятности с соусом.

Я подняла бровь:

— У них с соусом кулинарные разногласия?

— Спроси его сама.

Я заметила, что Рэй тоже успел привести себя в порядок. Чуть влажные волосы лежали идеально, в воротнике белоснежной рубашки поблёскивал освежающий артефакт, и мундир полувоенного кроя, не выдававший принадлежности Рэя к разведке, сидел на нём с отменным изяществом.

— Рада, что тебе уже лучше, — тихо сказала я.

— На самом деле нет. Просто, едва действие артефакта закончилось, я накачался целебными порошками и прочей дрянью, и теперь они удерживают меня на ногах. Ненавижу чувствовать себя больным.

Я влезла в туфли и подошла к столу, оглядывая простой белый фарфор с тончайшей лепной монограммой. И еле слышно присвистнула, поняв, что это была за монограмма: дракон, свёрнутый чёткой и острой буквой «Д».

— Драго, — прошептала я. — Великая династия.

— Император Сарфф приказал сменить посуду и простыни тотчас же после переворота, — лениво произнёс Рэй, всё ещё не поднимая голову от книги. — Мне рассказывали, что на кухне царил оглушительный звон бьющегося стекла: ведь ни одного блюдца с императорской монограммой нельзя было ни продать, ни унести домой. К счастью, у имперской разведки есть некоторые привилегии.

— Поэтому часть посуды перекочевала сюда?

— Всего лишь дань сентиментальности. Эти вещи были созданы с любовью, в конце концов.

Рэй всё ещё не отрывался от книги. От необыкновенно старой книги, если подумать. И он настолько увлёкся ею, что даже не заметил моё платье. Я бросила взгляд на своё отражение в узкой полоске зеркала