Наконец она замолчала. Сюзанна была очень рада, что Рогана нет в комнате. Что бы он сказал, услышав излияния своей матери?

Сюзанна откашлялась.

– Мы завтра уезжаем в Оксфорд. Я хотела попросить, чтобы вы позаботились о Марианне.

– Конечно, я буду только рада. Однако, Сюзанна, вам надо одеться как следует. Вы только посмотрите на себя! Роган сказал мне, что вы остановитесь у Филиппа Мерсеро – если он, конечно, в Динвитти-Мэноре. Правда, вы можете его там не застать, но все его слуги знают Рогана, так что вы все равно сможете там остановиться. О, Филипп – это еще один юноша, как мне говорили, с безупречными способностями в великом искусстве любви. Конечно, не такими безупречными, как у Рогана, но тем не менее вполне приличными.

Сюзанна была объектом этих безупречных способностей – не больше. Может быть, Роган по-своему велик, как Эдмунд Кин, играющий Макбета? Наверное, да. Жаль, она не поняла, что должна была ему аплодировать. После прошедшей ночи Сюзанна никак не могла прийти в себя. Она действительно потеряла голову.

– Сюзанна!

– Да, мэм? Ах, мои платья. Вы действительно считаете, что они плохо смотрятся?

– Вы выглядите как бедная родственница. Вы же не хотите опозорить Рогана? Теперь вы баронесса Маунтвейл и должны соответственно себя вести. В конце концов жена всегда должна одеваться лучше, чем любовницы ее мужа. В противном случае о муже плохо подумают. Неужели вы допустите, чтобы Рогана считали скрягой?

– Конечно, нет, – ответила Сюзанна. – Кстати, о любовницах. Тинкер сказал, что в лондонский дом Рогана приходила Лили. Она беспокоилась оттого, что не имела от Рогана никаких сообщений.

– Естественно, – кивнув, сказала Шарлотта. – Бедная женщина, видимо, была в отчаянии.

Обычно Роган всегда сообщает своим женщинам, когда уезжает и когда возвращается. Отец говорил ему, что это обязанность джентльмена, и Роган никогда не пренебрегал этой обязанностью. Я полагаю, что сейчас он посылает гонца в Лондон, чтобы успокоить Лили.

Ну, само собой, и других тоже.

– Разумеется. Выходит, вы знаете Лили?

– Конечно. Они с Роганом уже шесть лет вместе, что для него, впрочем, довольно странно. Я считаю, что Лили была его первой лондонской любовницей. Я также припоминаю, что в то время Роган что-то изучал – не могу вспомнить, что именно, – в Оксфорде, и это тоже довольно странно. К чему было нашему милому мальчику лишать себя пусть даже мимолетных удовольствий? Да, Лили и Роган очень любят друг друга. Так и должно быть. Кому нужны жадные и невнимательные любовники и любовницы?

– Наверное, никому, – ответила Сюзанна, и ей захотелось заплакать. – Вы думаете, она встречалась со всеми любовницами, которых Роган себе заводил?

– Это интересный вопрос, – задумчиво ответила Шарлотта, грациозным движением наливая себе чашку чая. – Я бы не удивилась, если бы все оказалось именно так. Лили – очень умная женщина. Если девушка не подходит Рогану, Лили вполне могла не допустить ее до него. Да, мне нужно его об этом спросить. – Вдруг она застыла с чашкой у рта. – Вы что, ревнуете, Сюзанна? – недоверчиво спросила Шарлотта.

– К чему она ревнует, мама?

Шарлотта подняла голову и увидела в дверях своего милого сына, который с интересом смотрел на жену.

– О дорогой, мы с Сюзанной сейчас только что говорили о Лили. Не правда ли, твоя Лили предварительно оценивала каждую девушку, которую ты собирался взять под свое покровительство?

Роган не мог поверить тому, что услышал. Хотя нет, поверить он как раз мог. Он коротко взглянул на Сюзанну. За ее холодной и безучастной внешностью скрывалось что-то еще. Пожалуй, она излучает ярость. Это уже интересно! Роган постарался сдержать улыбку.

– Нет, – со всей серьезностью заявил он. – Лили этого никогда не делала.

– Хотя такая мысль могла прийти вам в голову, – вздернув подбородок, сказала Сюзанна. Ее прекрасные глаза сейчас были такими холодными, что, казалось, могли заморозить чай в чашке. – Конечно, мужчине не нужна жадная и невнимательная любовница.

– Это верно, – задумчиво поглаживая подбородок, согласился Роган. – Очевидно, это ваши слова, мама. Интересно. Мне есть над чем подумать. – Он повернулся к Шарлотте:

– Так что там насчет ревности?

– О, совершенно ничего, мой дорогой, – с подчеркнуто безразличным видом отозвалась она. Матушка явно защищает Сюзанну. Как это приятно! – Послушай, Роган, Сюзанне нужны новые платья. Ты твердо намереваешься ехать завтра?

– Я хотел бы уехать завтра, – сказал он. Подойдя к камину, Роган прислонился к нему и сложил руки на груди. – Сюзанна тоже этого хочет. Настало время узнать всю правду.

– Что ж, хорошо, – подытожила Шарлотта, вставая и расправляя свои юбки. – Тогда осталось лишь одно. Я посмотрю у себя в гардеробе, и Сабина перешьет вам четыре моих платья. Господи, у вас же нет своей горничной, Сюзанна!

– Скоро будет, мама. А во время нашего пребывания в Динвитти-Мэноре я сам буду ее горничной.

Вздохнув, Шарлотта задумчиво проговорила:

– Никогда не забуду, как твоему дорогому отцу нравилось расстегивать пуговицы на спинке моего платья. Чем меньше они были, тем большее удовольствие он испытывал. Твой отец был восхитительно порочным человеком, мой дорогой.

Роган покраснел.

– Ладно, хватит об этом, – встряхнувшись, сказала Шарлотта. – Мне нужно дать Сабине работу. А где Марианна? Я хочу ее увидеть, прежде чем начать свои труды. – Оставив в воздухе аромат жасмина, она вышла из комнаты.

– Это просто невыносимо, – еле слышно пробормотала Сюзанна.

Роган не стал делать вид, что не расслышал.

– Я представляю. Мне это тоже тяжело. Однако моя мать никогда подолгу не остается на одном месте.

Скоро она уедет очень надолго, возможно, в Венецию. – Он посмотрел на свои сверкающие ботфорты. – Знаете, она ни на кого не похожа.

Сюзанна чувствовала себя побитой – причем побитой собственной свекровью, которая вполне симпатична и проявляет о ней заботу.

– Она так спокойно обо всем этом говорит.

– Да. Просто она такая и всегда будет такой. Как я понимаю, она обвинила вас в ревности?

– Она ошибочно приняла мою реакцию на ее разговоры о любовницах за ревность. Но это не так. Я уже говорила вам, Роган, что я не бесхарактерная женщина, но и не похожа на вашу мать.

– Я предупреждал ее, что вы не будете молчать.

– И она все же хочет, чтобы мы были мужем и женой?

– О да! Она думает, что вы изменитесь – благодаря ее наставлениям и лицезрению множества женщин, посещающих мою спальню.

– Я предпочла бы этого не видеть.

– Сюзанна, я отнюдь не собираюсь устраивать парад.

– Да, но…