— Следи за «драпунами», — скомандовал я.

Оператор переключил внимание и принялся активно сканировать периметр лагеря. На дисплее промелькнули лопасти роторов двух ударных вертолетов «Апач». Судя по размеру разлетающихся кусков земли, лагерь обстреливали из 20-мм пушек.

— Вижу беглецов с южной стороны, — сообщил оператор.

Один из учеников (или, может быть, инструктор) стремительно забежал за угол дома, где уже прятались два других вооруженных боевика. Они присели, вжавшись в стену. Эта троица производила впечатление более смекалистых, более опытных. Они надеялись, что вертолет потеряет их из виду, только вот урок, посвященный «белым дьяволам», они, видно, в своей террористической школе прогуляли.

ДН31> Драпуны с южной стороны.

Еще один вертолет промелькнул на дисплее. Спустя мгновение ударила вторая пулеметная очередь. В отличие от первого обстрела, когда огнем прошлись по всей протяженности лагеря, в этот раз огненный шквал был сосредоточен на мужчинах, прячущихся за стеной. 20-мм снаряды прошили их тела насквозь, разворотив стену, и они повалились в пыль. Штурмовые вертолеты сделали еще пару налетов, после чего отступили.

Нас с позиции не отозвали, поэтому мы продолжали наблюдать. Время от времени на дисплее мелькал вертолетный ротор. Вертолеты кружили вокруг лагеря, высматривая какое-либо движение.

Интересно, чего они ждут? — думал я. А потом над целью пронесся «Черный ястреб» и завис над улицей. С обеих его сторон были выброшены толстые черные веревки — тросы для десантирования.

Через несколько секунд из винтокрылой машины спустились бойцы группы специального назначения и мгновенно рассредоточились. Ответного огня не последовало. Бойцы взорвали ворота во двор и хлынули внутрь. Следом подъехала небольшая колонна «Хамви», и в кузов одной из машин погрузили пару тел.

Мы обнаружили один из лагерей аз-Заркави. Мы словно сложили первые элементы пазла, однако были еще далеки от того, чтобы собрать его полностью. Со временем информация, полученная от выживших при этом штурме и других боевиков, помогла Оперативной группе захватить некоторых координаторов и лидеров террористической организации. Оперативная группа продолжала работать, пока группа дознавателей не подвела одного из ближайших соратников аз-Заркави к тому, чтобы он его предал.

Нашей целью стал шейх Абд аль-Рахман.

Экипаж обнаружил шейха Абд аль-Рахмана в первый же вечер, но довольно быстро его потерял в час пик, в то время когда водитель лавировал в плотном автомобильном потоке. На следующий вечер мы снова засекли пикап и зацепились за него. Это был белый «Хайлакс» со сдвоенной кабиной. Машину поддерживали в хорошем состоянии, хоть она и не сверкала новизной. Такой грузовичок мог принадлежать кому угодно; он был наиболее надежным транспортным средством и легко терялся в потоках машин на дорогах Бакубы и ее окрестностей.

Нам было приказано держаться от цели на большом расстоянии, снижая вероятность, что нас обнаружат. С другой стороны, это ограничивало возможности оптики, делая невозможным распознавание цели по лицу. Оперативной группе приходилось полагаться на другие источники, чтобы подтвердить, что мы действительно преследуем аль-Рахмана. В то время как они решали эту задачу, мы не упускали из виду белый пикап. В дневное время мы незаметно следовали за подозреваемым, пока он совершал свои объезды, а по ночам наблюдали за его домом. Мы фиксировали всех, кто приходил и уходил, и анализировали, был ли это аз-Заркави или просто курьер.

Когда мне впервые довелось включиться в слежку за аль-Рахманом, было раннее утро. Грузовичок еще стоял у конспиративного дома. Когда террорист вместе с водителем уселся в кабину, я отключил автопилот и сделал небольшой поворот вправо, чтобы держать ситуацию под контролем.

Сверившись с картой на экране системы слежения, висящем над дисплеем, я стал плавно уводить «Хищник» в сторону от дороги, чтобы иметь возможность видеть машину, куда бы она ни поехала. Заработал двигатель, и водитель влился в поток машин, двигавшихся по дороге в обоих направлениях. Пока я маневрировал, чтобы сесть пикапу на хвост, оператор средств обнаружения держал автомобиль по центру дисплея. Вокруг мелькали белые такси с оранжевыми крыльями, ползли грузовики, обгоняя запряженные ослами телеги. Белый автомобиль в Ираке сливался с окружающей обстановкой, словно заяц со снегом. Я постоянно держал палец на изображении нашего пикапа на дисплее. Мне почему-то казалось, что пока я к нему прикасаюсь, мы его не упустим.

Проехав несколько километров, машина свернула на грунтовую дорогу. Я понятия не имел, куда направляется аль-Рахман. Пока мы не могли предугадывать действия террориста, поскольку еще не составили полный распорядок его жизни, как в случае с другими нашими целями. К тому же он вел себя менее предсказуемо, чем другие. В отличие от Координатора или Командира, аль-Рахман не придерживался четкого графика.

Он знал свое дело.

Несколько километров я шел с пикапом параллельным курсом, затем сделал круговое движение в обратном направлении. Мы пока ни разу не потеряли цель из виду, и я опасался опередить машину. Если бы это произошло, шарнирный подвес прицельной гондолы превысил бы предельные углы своего поворота, в результате чего цель временно пропала бы с наших экранов.

Ошибки допустить нельзя.

Я сравнил фактическое изображение на HUD-дисплее с предоставленной нам разведкой фотографией района, куда часто приезжал аз-Заркави. На нее были нанесены цветные линии, указывающие предполагаемые пути его передвижения. Каждый цвет обозначал отдельный маршрут и частоту его использования. Я решил проверить, соответствует ли путь аль-Рахмана одному из этих маршрутов.

Я не имел ни малейшего представления о том, куда он поедет дальше, однако держал его в поле зрения в течение всей своей смены. Пока аль-Рахман ездил между деревень и встречался с координаторами, мы ни разу не потеряли его из виду. Когда я услышал двойной стук в дверь СНУ, то почувствовал облегчение. Только тогда я понял, в каком напряжении пребывал все это время.

Когда появился новый пилот, грузовик шейха Абд аль-Рахмана двигался по шоссе. В обычной ситуации мы бы провели краткий инструктаж с пришедшим на смену экипажем и уступили свои места. Но когда мы преследовали духовного наставника, автопилот был отключен, поэтому, меняясь местами, мы должны были держать руки на органах управления.

— Готов? — спросил я.

Новый пилот кивнул. Он протиснулся в узкое пространство между креслом пилота и компьютерной стойкой, затем перегнулся через мое плечо и взялся за ручку управления самолетом. Пилот должен был понять, что я делаю с летательным аппаратом, и нажать на подпружиненные рычаги управления с той же силой, с какой на них нажимал я. Как только он был готов принять управление, я поднырнул под него и вылез из кресла. Он обогнул кресло и сел.

Я взял клавиатуру, положил ее на столик между оператором средств обнаружения и новым пилотом и написал сообщение в чат-канал ЦТО.

ДН31> На посту новый экипаж.