сама главная «звёздочка» сего действа. В руках у него тоже букет, на лице фирменная улыбка, и присутствие моего папы здесь Марата явно не смущает. Он спокойно подходит, здоровается с папой, целует меня (да, он это делает при папе!), вручает свои подарки. Стою теперь вся в шариках и цветах, довольная, счастливая. Марата вообще ничего не смущает, он не отлипает от меня, хотя отец все ещё здесь. Мне кажется, у него игра какая-то: показать отцу своей девушки, что он вот так серьезно настроен. И не буду скрывать, мне очень приятно.

Папа все-таки оставляет нас вдвоём, уезжает, напомнив ещё раз про субботу. Марат, не долго думая, стоит только папиной машине отъехать подальше, за локоть разворачивает меня к себе, прорывается сквозь засаду из цветов и целует по-настоящему. В это он вкладывает все слова, которые мог бы сказать, все мысли и пожелания. Где-то над нами цифры, говорящие о моем, нет, вернее, нашем возрасте. Нам по восемнадцать, мы целуемся во дворе под окнами соседей, на улице пахнет весной и любовью. Меня сносит от чувств, которых я раньше не испытывала, и мне хочется растянуть этот момент.

Жизнь, конечно, не дает расслабиться. Сегодня будний день, поэтому, припахав Марата к работе фотографом, позирую с цветами на фоне моей машинки, потом заношу подарки в квартиру, собираюсь и сажусь завтракать. Марат все это время ждет у меня, домой он уже не пошёл, рюкзак захватил с собой сразу. Бабушка усаживает нас обоих за стол и с радостью смотрит, как мы уминаем праздничные блинчики. Б – бабушка, а они все такие.

- Какие планы на день, Лексус? – интересуется Марат, пока тянется к очередному блинчику.

- Прикинь, уже восемнадцать, а все ещё надо в школу.

- Согласен, грусть-печаль.

- На сегодня особо планов нет, семейный праздник, как ты слышал, в субботу. Ты тоже приглашён, чувак.

- Саша, как ты разговариваешь с мальчиком? – вмешивается бабушка.

- Да ладно, ба, это же наш чувак!

Тут она соглашается, а Марат смеётся. Да, повезло ему, его тут любят. А больше всех Роксичка, которая, собака такая (без обид), липнет сегодня к Марату, а не ко мне. Обидно, я вообще-то тут именинница! Ну да ладно, прощаю. Знаю ее слабость. И сама ее разделяю.

- В общем, Янин, приходи вечерочком, слопаем торт, посмотрим Netflix.

- Приглашаешь?

- Угу.

* * *

День пролетает быстро. Несмотря на то, что я так и не завела друзей в школе, сегодня меня поздравляют. Думаю, статус девушки Янина свое дело делает. Да, мы больше это не скрываем. Марат спокойно, осторожными шагами вывел меня на то, что прятать это бессмысленно. Мне было тяжело, но я поверила. Поэтому сегодня принимаю поздравления и немного смущаюсь от всего того внимания, которое прилетело.

После уроков Марат сразу идёт ко мне. Бабушки дома нет, а на столе записка «Ушла за продуктами». Действуем по плану: наворачиваем салат на скорую руку, забираем тарелки с собой в мою комнату, включаем сериал и забираемся на диван прямо с едой. Думаю, раз в год-то можно? «Греческий» хомячим с какой-то невообразимой скоростью, добрый заботливый мальчик относит тарелки на кухню и даже сам моет, возвращается ко мне, выпускает Рокси в коридор и снова усаживается рядом.

В голове не пойми откуда берутся строчки «обстановка по кайфу», а внутри меня что-то потрясывается. Да, самой собой, мы с Яниным уже были в таком положении. Сидели на одном диване плечом к плечу, лежали, обнимаясь, целовались в каждом углу моей комнаты (один-один, ведь у него дома я тоже была, но знакома пока только с мамой Марата). И все же сейчас момент нашей близости ощущается как-то иначе.

Вообще я давно думала об этом и учила себя поддаваться чувствам, а не ставить заслоны. Марат совершено не торопит меня к «сближению», не настаивает, не намекает. Все само как-то постепенно происходит.

Я понимаю, что мы сейчас абсолютно одни, это только мой день и мои желания – сегодня я хочу довериться ему. Ну нет, не читайте буквально как «хочу лишиться девственности» прямо в свой день рождения, я просто хочу дать ему почувствовать, что мне нравится быть вот так наедине, и в эти мгновения мы можем не просто сидеть рядышком и держаться за ручку.

Я опускаюсь на диван, Янин почти моментально укладывается рядом.

- Ты безумно красивая, Лексус, – почти шёпотом произносит Марат.

- Поцелуй меня, – сама не верю в то, что говорю.

Но сегодня мне хочется целоваться до одури, чтобы губы болели ещё два дня.

Янина не надо просить дважды: берет мое лицо в свои ладони и быстро прижимается губами к моим. Поцелуй, словно бутон, раскрывается медленно, но нежно и красиво. А потом от нежности переходим к тому, что нам друг друга мало. Мы обнимаем все крепче, впиваемся все сильнее, я почти забываюсь, отдаюсь моменту. Кажется, успеваю лишь моргнуть, как Марат подминает меня под себя. Ещё раз моргнула, а его руки уже гладят плечи. Ещё – а его ладони, чуть приподняв край футболки, сжимают талию. Это отрезвляет, и тело тут же напрягается, посылая мозгу импульсы, что я разошлась и тороплюсь. Из расслабленного тело моментально натягивается в струну, а мои руки ложатся поверх ладоней Марата и тормозят его.

- Не бойся, Лекс, остановить ты всегда можешь, но я не сделаю плохого, – смотрит на меня своим таким честным-честным взглядом. Сдаюсь под воздействием нот его голоса и веснушек. Сдаюсь и вновь возвращаю свободу его рукам. Он позволяет себе чуть больше, но грань не переходит.

Марат осторожничает, миллиметр за миллиметром укрощая мурашки на моей коже. Вот его руки сомкнулись на спине, и мурашки толпой перебежали туда. Вернулись к животу – и мурашки бегут за ними.

Он медленно погружается в это путешествие, и чем дальше Марат, тем выше моя футболка. Он открывается от моих губ, наклоняется и целует чуть ниже пупка. Сердце принимается стучать в сумасшедшем ритме, он целует ещё, а сердце стучит упрямо, гоняя не только кровь, но и все мои чувства по телу.

Я цепляюсь за его плечи, спину, запускаю руки в светлые волосы. Так волнительно и сладко, так нежно и трепетно. Он долго целует шею, грозясь оставить свои следы, сердце все разгоняется и разгоняется…

Если бы оно не било так громко по ушам, я бы услышала. Будь я на этой планете, а не