– очевидно, что это удар по правящему крылу американского истеблишмента. Мало того что Обаму втянули в кампанию в качестве особого ВИП-агитатора сторонников ЕС, и это не только не помогло, а скорее навредило достижению заявленных евроинтеграторами целей. Это энергетический заряд и вклад в избирательную кампанию и в победу Трампа. В США публикуются мнения политиков и политологов, которые утверждают, что рождается новое идеологическое течение – «трампизм», и это течение начинает интенсивно распространяться по всему западному миру. Результаты референдума в Британии – часть этого идеологического процесса;

– Меркель, Олланд и евробюрократия вынуждены предпринимать срочные действия. Во-первых, нужно как-то наказать Британию, чтобы другим не повадно было. Во-вторых, нужно срочно предлагать какую-то реформу ЕС, ибо противопоставить в публичном пространстве сторонникам выхода из разных стран Европы сегодня нечего.

Показательным является то, что заключенное с Д. Кэмероном несколько ранее соглашение о фактически особом статусе Британии в ЕС, которое должно было сильно понизить градус желания совершить выход, не сработало. Не сработали и очевидные риски потерять все-таки Шотландию, решившую (небольшим перевесом голосов) остаться в Соединенном Королевстве только из-за членства последнего в ЕС.

Проводя некоторые исторические аналогии, можно сказать, что в управляющей надстройке ЕС сейчас начнется «новоогаревский процесс», почти как у Горбачева в 1990–1991 годах. Подобных референдумов будут требовать во многих странах ЕС. Внятного ответа на вопрос «Что с этим делать?» – у бюрократии Евросоюза на сегодня нет;

– «стоимость» такого актива, как Британия, в качестве управленческого рычага США внутри ЕС объективно снизилась в последнее десятилетие. «Младоевропейцы» в лице Польши и стран Прибалтики слушаются указаний из Вашингтона гораздо лучше, зависимость у них от США гораздо больше, а «стоят» их эти полезные качества для США гораздо меньше, чем британские. Внутри ЕС для Британии почти нет возможностей для торга с США. Прежде всего в части разрабатываемого Трансатлантического торгово-инвестиционного партнерства. Британия хотела бы в него войти только на сверхэкслюзивных условиях, которые нужно постараться выторговать у США. Внутри ЕС Британская элита не сможет эффективно торговаться с США по поводу этих условий.

Вот один из важнейших мотивов раскола британской элиты. Одновременно снизилась и вероятность заключения самого Соглашения между США и ЕС. На фоне стремления многих стран выйти из ЕС сложно навязывать новую интеграцию через Атлантику. Это еще одна проблема для американского проекта миропорядка;

– сама Великобритания теперь находится перед серьезной угрозой распада. Шотландия уже заявляет о проведении нового референдума о своей независимости с целью самостоятельного вступления в ЕС. Осложнилась и ситуация в Ирландии. Уже почти не кажется смешным создание инициативной группы по выходу Лондона из Британии и самостоятельном включении его в ЕС;

– экономические эффекты от голосования за выход, скорее всего, будут растянуты во времени. При этом следует учитывать, что вся западная макроэкономическая и макрофинансовая система и без того находится под постоянной угрозой перехода на следующий уровень проблем. Какая гирька на весах финансовой стабильности окажется последней – предсказать трудно. Последствия референдума могут оказаться спусковым механизмом для явной фазы глобального финансово-экономического кризиса. По крайней мере, исключить этого нельзя.

Количество накопленных проблем и кризисных ситуаций, требующих управленческого внимания и воздействия, стремительно растет. Все время возникают новые. Управленческие системы Запада сегодня работают в режиме перегрузки, и это будет приводить к новым проблемам, поскольку последние 30 лет Запад работал в условиях избытка ресурсов и совсем не представляет, что делать в условиях их дефицита. Наверное, знаменитую «кнопку Клинтон», на которой было написано «Перегрузка» вместо «Перезагрузка» и которую Штаты пытались всучить нам в первый срок Обамы, следовало бы растиражировать именно с надписью «Перегрузка» и отправить в подарок Еврокомиссии, в Правительство Британии, канцлеру Меркель, президенту Олланду и, конечно, расположить на самом видном месте в Овальном кабинете Белого дома. Для президентов. Может быть, поможет?

В политическом смысле мир снова станет двуполярным, если объединить экономическую мощь Китая и политическую мощь России.

Китай – единственная древняя цивилизация, не только дожившая до современности, но и претендующая на мировое первенство одновременно по масштабам населения, экономики, культурного, политического и социального влияния. Китай был не так давно – по китайским меркам – первой экономикой мира. Из этой позиции Китай был выбит промышленной революцией, стартовавшей в Англии. Англия же предприняла масштабные колониальные меры сдерживания развития Китая, начиная с опиумных войн и взлома китайского пространства для «свободной торговли» в XIX веке и продолжая усилиями по развитию Японии на европейский манер в противовес Китаю. В последнем мероприятии приняли участие и другие европейские страны, а также США.

XX век принес Китаю гигантские разрушения в ходе революции, гражданской войны, японской интервенции (не зря Запад Японию развивал) и маоистского строительства бескомпромиссного коммунизма. В ходе последнего беспощадного процесса (жестче он был только в Камбодже при Пол Поте) истреблению подвергались не только люди, но и вообще всякая культура и история страны.

Нам трудно понять, насколько это было жестко, – Сталин такого не проводил, а при Брежневе коммунизм вообще перестал быть даже фактической идеологией, после хрущевского утопического ренессанса превратившись в ритуал.

Мы все никак не переживем свой опыт репрессий, а Китай пережил и ассимилировал куда более жестокую и далее зашедшую историю. При этом Китай с коммунизмом как светской верой покончил решительно и организованно. Это не означало отказа от реального социализма. Напротив, Китай стал базой социализма во всем мире – примером проектного и управленческого господства государства в экономике, национальной и государственной солидарности, модернизации государства как главной цели политики, признания труда в качестве основной материи для социальной инженерии.

Китай вступил в симбиоз с США и получил их инвестиционный ресурс – финансы, рынок сбыта, технологии. Проблема изоляции Китая от промышленной революции была решена. Все, что Китай не мог получить законно, он брал без спросу.

Сегодня его отставание от англосаксов в области науки и технологии уже является не абсолютным, а всего лишь относительным. Учитывая китайские организационные усилия в этом направлении, а также тот факт, что собственно фундаментальных открытий в науке не происходит и поэтому прогресс движется за счет инженерных (в широком понимании) разработок, включая генетические, информационные технологии и энергетику будущего, – Китай очень скоро преодолеет последний разрыв.