Настя решила не ждать следующего автобуса, а пробежаться до городского парка по Портовой, где, как ей казалось, было немножко тише. А там, возле парка, были автобусные остановки других маршрутов. Едва увернувшись от грузовика, почти вслепую пересекающего перекресток, она перебежала через дорогу.

На Портовой дома стояли кучнее и ближе к тротуару, преграждая дорогу ветру, поэтому она быстро пробежала полквартала. Но тут, как назло, ураган изменил направление и задул в лицо, сбивая дыхание. Настя еще пыталась передвигаться, но шквальный порыв ветра, сорвав с нее берет, тут же исчезнувший в неизвестном направлении, саму ее загнал в узенький проход между газетным киоском и стеной дома. Она попыталась выбраться из западни, но очередной порыв залепил ей лицо снежным зарядом и загнал обратно. Настя присела на корточки и заплакала от бессилия. Улица была пустынна — какой дурак выйдет из дома в такую погоду? — и помочь ей было некому.

Но все-таки помощь пришла. Около тротуара остановился черный джип, из которого вышел мужчина небольшого роста и подбежал к Насте.

— Вам помочь, девушка?

Настя, несмотря на беспомощное положение, хотела отвергнуть помощь незнакомца — мало ли что у него в голове? Но, присмотревшись к нему в мигающем свете фонаря, поняла — ведь она его знает! Она видела его один раз в Магадане рядом с папой и несколько раз в Москве. И из Москвы они летели одним рейсом, правда, он сидел далеко и не подавал вида, что знает кого-то из них. Поэтому она сказала:

— Конечно, разве вы не видите? А вы что, следили за мной? — При этом вопросе мужчина бросил на нее мгновенный взгляд, и Настя поняла, что попала в точку. С недавнего времени она вообще стала понимать намного больше, чем раньше.

— Давайте в машину, я довезу вас! — С этими словами знакомый незнакомец подхватил ее под руку, и она оглянуться не успела, как оказалась в уютном салоне машины, на переднем сиденье. Настя достала из сумочки зеркальце и носовой платок и стала вытирать мокрое от слез и растаявшего снега лицо, стараясь не размазать глаза. Павел Шевцов, а это был именно он, держал руки на руле и не отрывал от девушки взгляда, дожидаясь, когда она покончит с этим занятием, и надеялся, что это будет длиться долго.

— Куда прикажете доставить? — спросил он, когда она спрятала зеркальце в сумку.

— Ой, можно подумать, будто вы не знаете, где я живу! — рассмеялась Настя. — Вы ведь охраняете меня, верно? И работаете, наверно, в папиной фирме.

— Ну, раз вы так много знаете, — Шевцов постарался не выдать легкой растерянности, вызванной такой догадливостью, — то нам пора познакомиться. Меня зовут Павел, и я действительно работаю в фирме «Пахом», в службе безопасности. А вы, конечно, Настя.

— Будем считать, что познакомились, — легко согласилась девушка. Попытка Павла спрятать смущение могла пройти с кем угодно, но только не с ней. Но парень ей понравился. Присмотревшись, она увидела, что он гораздо моложе, чем показался сначала, и глаза у него хорошие, без сального блеска.

— Значит, завезете меня домой?

— Куда угодно! Хоть на Аляску! — Павел шутливо приложил ладонь к несуществующему козырьку. — А может быть, покатаемся?

— В такую погоду? Снега же сколько навалило, — засомневалось Настя, хотя ей уже расхотелось домой и она с удовольствием покаталась бы в теплой машине по заснеженным улицам.

— Так конь-то у нас какой, — Павел похлопал по рулю. — Вездеход!

Очень скоро они незаметно перешли на «ты», и Настя заливалась смехом, слушая веселые истории из армейской жизни, которых Павел знал множество. И сама она не оставалась в долгу, веселя его рассказами из жизни студентов. Они долго колесили по улицам, которых в Магадане не так уж и много, потом Шевцов остановил машину на смотровой площадке над Нагаевской бухтой. Конечно, в сплошной пелене несущегося с бешеной скоростью снега не было видно не только бухты, но даже парапета, к которому они подъехали почти вплотную. Но в машине было тепло и уютно, и обоим хотелось сидеть и говорить, говорить… Но тут взгляд Насти упал на зеленые цифры электронных часов.

— Ой! — растерянно вскрикнула она. — Уже одиннадцать! А я маму не предупредила!

— Так позвони, какие проблемы, — Павел протянул ей трубку.

Услышав Настин голос, мама стала взволнованно выговаривать ей, и она даже не пыталась перебить, потому что знала — когда мать в таком состоянии, остановить поток ее красноречия невозможно.

— Где ты пропадаешь? — в десятый раз спросила мама. — Неужели раньше нельзя было позвонить? Я изволновалась, всех подруг обзвонила, даже Андрея дернула!

— Мама, при чем здесь Андрей? — Настя попыталась вклиниться в ее монолог, но это ей не удалось.

— И папа из Москвы звонил, переживает за тебя! Тут такая погода, а ты пропала неизвестно где…

— Вот этого не надо, мама. Папа отлично знает, что со мной все в порядке! — рассмеялась Настя, но тут же прикусила язык. Она-то понимала, что папа знает, но как объяснить это маме?

Слава богу, мать не расслышала этих слов и еще несколько минут упрекала Настю, пока та не сказала ей:

— Мам, я с чужого телефона звоню, так что давай заканчивать. Я скоро буду дома.

Всю дорогу до Настиного дома Павел почему-то обиженно молчал, но она сразу догадалась, что это из-за того, что она в разговоре с матерью назвала имя Андрея. Хотя какое отношение имеет Андрей к их знакомству? Она ни разу даже не видела его после прилета в Магадан, а сам он хоть бы позвонил… Нет, кажется, один раз звонил все-таки, но и то с мамой разговаривал. А она имеет полное право гулять с кем захочет.

Разумеется, ничего этого Павлу она не сказала. Дуется, ну и пусть. Что она, отношения с ним заводить собралась? Так молча и доехали до самого дома. Павел проводил ее до дверей подъезда, подождал, пока она наберет код на замке железной двери, и нерешительно спросил:

— Может быть, завтра встретимся?

— Завтра вряд ли, — ответила Настя. — Завтра весь день занят. Но ты звони. Номер ведь знаешь?

И, уклонившись от попытавшегося обнять ее Павла, быстро взбежала по лестнице.

Шевцов сидел в нагретом салоне «ниссан-террано» и улыбался. Можно даже сказать, он смеялся над собой. Эх, капитан, капитан, думал он, посмотри на себя — на кого ты стал похож? Расслабился, разнюнился как мальчишка. Да тебя в таком состоянии голыми руками брать можно! Но тут же поправился — силами одного отделения! Чуть было не подумал — из-за какой-то девчонки, но даже в мыслях не смог так назвать Настю. Да что с тобой происходит, капитан?

Настя, выдержав обязательное получасовое внушение, закончившееся объятиями и поцелуем в щеку, улеглась в кровать и долго думала. После похищения и побега она, конечно, поняла, что отличается от других. Папа что-то невнятно объяснял ей, но поговорить по душам в Москве не нашлось ни времени, ни места, а потом ей пришлось улететь. Теперь придется дожидаться отца и вызывать его на серьезный разговор, потому что она чувствовала — то, что с ней произошло, самым тесным образом связано именно с ним. А пока она пыталась осмыслить происшедшие с ней перемены самостоятельно.