Увидев Ларису, Влад открыл дверцу автомобиля и сделал приглашающий жест. Лариса, встретившись с ним взглядом, непроизвольно вжала голову в плечи и посмотрела по сторонам. Как на зло, ни одной соседки на лавочке! Вот когда они нужны, нет ни одной!

– Не бойся! Не бить же я тебя приехал? Хотел бы избить, поймал бы где-нибудь в тихом переулке, а не светился бы тут с тобой на виду у всего дома! – усмехнулся мужчина, увидев ее втянутую в плечи голову и быстрый взгляд по сторонам. – Мы просто с тобой поговорим.

– Мне на работу в ночную смену! – объявила она прежде, чем сесть в машину.

– В больницу, я надеюсь? Хотя, о чем это я? Здесь же ты для всех медсестра, а не эскортница с широким спектром услуг, промышляющая еще и кражами.

Лариса, услышав это, вскинула на него глаза, явно собираясь что-то сказать.

– Села, я сказал! И чтобы без глупостей! – рыкнул Влад.

Лариса послушно села в машину, пристегнулась и замерла в ожидании, пока Влад сядет за руль.

– Значит, так, красавица, мне нужны мои запонки обратно! Я даже готов их у тебя выкупить. Называй цену.

– У меня их нет. Я их продала. Мне были нужны деньги.

– Ах, нужны были деньги? Серьезно? Я мало тебе заплатил?

– Того, что ты заплатил, хватило бы только на два укола.

– Чего? – Влад схватил девушку за предплечье и задрал рукав платья, оголив сгиб локтя.

– Да не колюсь я! – Лариса вырвала руку из его захвата. – Маме назначили лечение, обещали, что одного курса из двадцати уколов хватит на год. Брата должны были осенью в армию забирать, она бы не дожила даже до его отъезда, не говоря уж о том, чтобы дождаться из армии.

– Серьезно? Хочешь сказать, что это не ты у нас плохая, а жизнь у тебя тяжелая, да? Ты же хирургическая медсестра! Устроилась бы вон в клинику к пластическому хирургу и все.

– Ты с луны, что ли, свалился? Хотя, о чем это я? Свой дом, прислуга, охрана, семейный бизнес! Ты ж, наверно, и не знаешь, как обычные люди-то живут! Какая клиника пластической хирургии? Ау! Кто меня туда возьмет без рекомендации? Да и потом, одна, что ли, я о нормальной работе мечтаю? Это же не в твоем городе, где на каждой улице в центре по клинике пластической хирургии!

– Ты мне тут на жалость не дави! Ты ничего не знаешь о моей жизни! Называй цену за запонки и катись на все четыре стороны!

– Да говорю же! Продала я их!

– Где продала? В ломбард сдала? Или есть кто-то, кому продаешь краденое?

Лариса, услышав это, опять сжалась.

– Да мне пофигу, кто он и где сидит! Я вас ментам сдавать не собираюсь! Запонки эти мне мать на совершеннолетие подарила. Они не столько дороги по цене, сколько дороги мне как память.

– Точно не сдашь?

– Мне тебе клятву на крови, что ли, принести? – Влад усмехнулся и достал телефон, приготовившись записывать.

– Я сама с ним договорюсь. Потом тебе скажу, куда подойти.

– Договаривайся!

– Сейчас?

– Нет, млять, еще через полгода! Лариса, не тупи! Звони сейчас, при мне! И молись, чтобы он их не продал!

Девушка медлила, но хотя бы уже держала телефон в руке.

– Что еще?

– Скажи, а ты правда можешь Димку в клинику устроить?

– Могу.

– А если он, – Лариса кивнула на телефон в своей руке, – твои запонки уже продал?

– Я своих слов на ветер не бросаю. И парень не виноват, что сестра у него дура, хоть и красивая. У него еще вся жизнь впереди! Встретит еще девушку хорошую и своего возраста.

– Что? – Лариса даже развернулась на сиденье, – ты что-то знаешь, да? Знаешь, кто она? Скажи, пожалуйста! Придушу! Жизнь из нее вытрясу!

– Не надо давать обещаний, которые не сможешь выполнить, Ла-ра! – Влад намеренно назвал Ларису так, как называла ее только мама. Он услышал в трубке и вот сейчас надавил, приземлил, дал прочувствовать.

– Не придушишь, не за что ее душить. Она твоему брату ничего не обещала. Так уж получилось, что я стал невольным свидетелем их свидания на пляже. Кто ж знал, что на пляж у вас люди приходят не только искупаться. Особенно, на заре! Девушка поддалась, а твой брат воспользовался. То, что он потом сам себе что-то придумал – не ее вина. Поверь, она и сама себя винит не меньше за то, что между ними произошло!

Взгляд Ларисы из бешенного перешел в разряд осмысленного, и она выдохнула:

– Ульяна.

– Если причинишь ей или ее дочери вред, я заявлю на тебя в полицию. И поверь, тогда ты сядешь, и на долго! И не только за то, что, не дай Бог, Ульяне навредишь, но и за то, что запонки мои украла. Услышала меня? Кивни, если да! – Лариса послушно кивнула. – О матери своей подумай! Брат в больнице, ты в тюрьме, как думаешь, долго она после этого проживет? Правильно! Даже до суда не доживет! И кто ее будет хоронить? Соседи? Как думаешь, как быстро они обнаружат, что она умерла? Хотя, при такой жаре быстро. Лариса! Услышь меня и поверь, я рассказал, как было на самом деле! Уж мне-то врать тебе совсем резона нет.

– Следил за ней, да? – усмехнулась Лариса. – И чем же она вас, и тебя, и Димку, так зацепила? Сиськами своими необъятными? Телом своим рыхлым и конопатым?

– Дура ты, Лариса! Как есть дура! Вы с ней столько лет дружите, а ты и не поняла, какая она, не разглядела! Впрочем, люди склонны всех мерить по себе! – Влад смотрел на нее снисходительно. Посверлил взглядом, потом кивнул на телефон в ее руке:

– Теперь звони и молись, чтобы твой скупщик не продал мои запонки! Молись, как молишься о Димкином выздоровлении! Своему скупщику скажешь, что меня просто интересуют запонки из белого золота и желательно с бриллиантом. Не надо ему знать, что меня интересуют одни конкретные запонки, пусть он несколько пар принесет. Поняла?

Девушка кивнула и набрала номер. Видимо, молитвы Ларисы были услышаны, потому что скупщик не продал запонки Влада. Встречу он назначил в парке, в укромном месте и уже через 30 минут.

– Запонки шикарные! Гениальная простота. Ничего лишнего, если бы еще не эта буква «Р». Только поэтому они еще у меня, молодой человек, только поэтому! И только поэтому я готов продать их Вам за смешную цену!

Дедок расхваливал запонки, как заправский торгаш свой товар на рынке. Знал бы он, что разливается соловьем перед бывшем владельцем, наверняка цену бы удвоил. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, раз уж сам владелец пришел за ними, значит, они ему дороги, а это значит, что он готов заплатить за них любые деньги.

Впрочем, с ценой этот, безобидный с виду, одуванчик все равно не угадал, назвав ровно ее половину. Влад, конечно же, делал их оценку у специалиста и знал их истинную цену. Именно там он и узнал, что запонки были работы очень известного ювелира. На обратной стороне, той, что ближе к ткани рубашки, имелось его клеймо. Видно, этот одуванчик не узнал клейма мастера, а, может, и не знал вовсе, кому оно принадлежит. Ювелирный дом был не самым известным, к тому же, уже давно не существующим. Влад, услышав цену, названную скупщиком, расхохотался и скинул ровно половину от его цены. Торговаться Влад умел, а здесь и сейчас просто обязан был это сделать.