— А это не только моя мысль, — невозмутимо сообщил Кирилюк, уставясь в лицо Егорова большими светло-синими глазами. — О войсковой операции говорил генерал Колыбанов.

— Что говорил?! Конкретно!

— Алексей Николаевич, — вмешался Мохов, — не горячись... Колыбанов и генерал-полковник, когда я был у него перед вылетом, предложили по прибытии к вам изучить вопрос о возможности и целесообразности войсковой операции. Скорее всего эта мысль у них появилась после того, как им стало известно ваше предположение о наличии тайника в Шиловичском лесу.

— Не надо путать! Проводить войсковую операцию или изучать вопрос о ее целесообразности — это разные вещи! — Отодвинув кресло, Егоров стремительно поднял свое большое грузное тело и, выйдя из-за стола, двинулся по кабинету. — Могу вам сказать, чего мы достигнем войсковой операцией наверняка: создания перед Ставкой видимости нашей активности!.. Если докладывают, что розыском занимаются десятки человек, — это по масштабам высокого начальства выглядит незначительно и может даже быть воспринято как недооценка или хуже того — халатность! Если же доложить, что только в одном месте привлечено несколько тысяч, — это, конечно, впечатляет! Но впечатлять это может только людей некомпетентных, а мы-то с вами профессионалы! Так давайте определимся, давайте уясним, что для нас важнее: момент истины и «все концы» или же создание видимости нашей активности?.. Кстати, Николай Федорович, — Егоров повернулся к Полякову, — скажи, пожалуйста, чего и сколько нам потребовалось бы для войсковой операции?

— Для хорошей, качественной гребенки в Шиловичском лесу... с предварительным созданием надежного оперативного кольца... даже всего с одной цепью прочесывания нужно не менее четырех тысяч человек... — медленно, негромко и картавя сильнее обычного проговорил Поляков; от разговора о войсковой операции он нервничал и совсем по-кроличьи часто подергивал носом. — Чтобы блокировать массив синхронно, необходимо всех обеспечить автотранспортом. Это свыше двухсот грузовых машин... Потребуются также сотни две с половиной служебно-розыскных собак и сто пятьдесят — сто семьдесят минеров.

— Одной обычной цепи прочесывания недостаточно, — проходя мимо сидевших за столом, убежденно сказал Егоров. — Учтите, что лес — с чащобными участками, где видимость весьма ограничена. А отыскать надо не человека, а незаметный даже вблизи тайник.

— Какова площадь всего массива? — справился Мохов.

— Примерно шестьдесят квадратных километров.

— А периметр, протяженность опушек?

— Около сорока.

— Да-а, шутка сказать! — поморщился Мохов, делая заметки в своем блокноте.

— Вы слышали, сколько людей требуется для войсковой операции? — останавливаясь напротив Кирилюка, спросил Егоров. — А вы их нам привезли?

— Товарищ генерал, — понимающе улыбнулся Кирилюк. — Дело взято на контроль Ставкой. Вы только скажите — все забегают как посоленные! Да вам дивизию с передовой снимут!

— Ах, майор, майор... — покачал головой Егоров, подходя к окну. — Как для вас все просто!.. Завидую...

Несколько секунд он смотрел поверх занавески вдаль, на поле аэродрома, затем быстро обернулся и, с нескрываемой неприязнью глядя на Кирилюка, повыся голос, заявил:

— Я не то что дивизии — роты с передовой не хочу! И не возьму! Если вы, майор, подзабыли, могу напомнить: обязанность армии — воевать!.. А ловить шпионов — это моя обязанность! И моих подчиненных! И ваша тоже!!! — возбужденно вскричал Егоров, выбрасывая руку в сторону Кирилюка. — Хочу спросить, почему мы, профессионалы, будем перекладывать свою, сугубо свою ношу на плечи армии? По какому праву?!

Он снова зашагал по кабинету и уже более спокойным тоном, как бы в раздумье, продолжал:

— Тут есть еще весьма существенный моральный аспект, о котором одни просто не знают, а другие обычно забывают... А следовало бы знать и помнить... В случае войсковой операции каждого из этих тысяч привлекаемых необходимо предупредить: это тебе не на передовой; даже если в тебя будут стрелять, даже если тебя будут убивать, ты должен взять их живыми!.. А ведь такое предупреждение фактически является приказом. Можно ли это требовать от армейских военнослужащих или даже от пограничников из частей по охране тыла фронта? — оборачиваясь к сидевшим за столом, спросил Егоров. — Я лично считаю, что нет, нельзя... Требовать это можно только от умеющих качать маятник, от чистильщиков! Это их привилегия, их удел...

Какое-то время он молчал, стоя вполоборота у окна и провожая взглядом взлетевший над дальней частью аэродрома истребитель.

— Я знаю немало войсковых операций и по опыту могу сказать: чаще всего привозят трупы. И концов не найдешь: клянутся, что стреляли только по конечностям, а привозят трупы... Извините, но я не патологоанатом! И вы, надеюсь, тоже?.. — посмотрев на Кирилюка, язвительно осведомился Егоров и, обращаясь к Мохову, продолжал: — Причем на каждого убитого агента обычно приходится несколько убитых и раненых наших военнослужащих... Хочу быть правильно понятым... Конечно, бывают обстоятельства, когда без войсковой операции не обойтись, когда она просто необходима. Но в данном случае, по крайней мере ближайшие двое суток, она всего-навсего нецелесообразна!.. Мы убеждены, что разыскиваемые связаны с этим лесом и должны там появиться. Войсковая операция может их вспугнуть, и поэтому мы против нее... Даже если они окажутся внутри оперативного кольца, наши шансы на получение момента истины уменьшаются до минимума... Скажу вам прямо: без официального письменного приказа мы не то что проводить, но и подготавливать войсковую операцию не станем!

Сделав это заявление, Егоров подошел к своему креслу и сел.

— Что ж, позиция контрразведки фронта ясна и достаточно обоснованна... — после недолгой паузы произнес Мохов. — Только зарекаться, пожалуй, не стоит... — усмехнулся он и, посмотрев в свой блокнот, быстро спросил: — Сколько там площадок, годных для приемки груза?

— Если учесть большую осторожность разыскиваемых, — отвечал Поляков, — с их точки зрения, удобными для приемки груза представляются всего четыре площадки внутри массива.

— Все подступы к ним можно надежно перекрыть девятью засадами, — заметил Егоров. — Для этого нам потребуется не больше тридцати розыскников, десяток офицеров комендатуры, человек восемьдесят для визуального наблюдения на опушках и полсотни радистов с рациями «Север». В отличие от потребного для войсковой операции, все это у нас есть, все это в наших силах!

— У вас все разложено как по полочкам! — с улыбкой сказал Мохов. — Ваша убежденность мне нравится. А гарантировать вы можете, что завтра, максимум послезавтра, мы их возьмем?

— Товарищ генерал, какие же тут могут быть гарантии? — в свою очередь улыбнулся Поляков. — Мало ли что может произойти? Их могут взять раньше нас прибалтийцы или территориалы[36], они могут напороться в лесу на бандгруппу или на мину. Да мало ли что еще может случиться!.. Нет, никаких гарантий тут, разумеется, нет и быть не может...