Встреча состоялась в конференц-зале Джобса; вокруг Гейтса собрался десяток сотрудников Apple, которым было любопытно, что скажет их босс. «Я, точно завороженный, смотрел, как Стив орет на Билла», — признавался Херцфельд. Джобс не разочаровал своих подопечных. «Это грабеж! — возмущался он. — Я вам доверял, а вы нас обворовываете!» Херцфельд вспоминает, что Гейтс спокойно посмотрел Стиву в глаза и проговорил своим скрипучим голосом: «Знаешь, Стив, я думаю, что есть и другая точка зрения.

Скажем так: у нас обоих есть богатый сосед по имени Xerox, я забрался к нему в дом, чтобы украсть телевизор, и обнаружил, что ты меня опередил». Этот остроумный ответ вошел в историю.

За те два дня, что Гейтс провел в Apple, Джобс обрушил на него весь водопад эмоций и перепробовал все приемы манипуляции. Стало ясно, что симбиоз Apple — Microsoft превратился в схватку двух скорпионов: противники кружат друг возле друга, зная, что укус будет смертелен для обоих. После вспышки в конференц-зале Гейтс с глазу на глаз продемонстрировал Джобсу, что планируется разработать для Windows. «Стив не знал, что сказать, — вспоминал Гейтс. — Он мог заметить: „Это противоречит тому-то и тому-то“, но вместо этого заявил: „По-моему, полное дерьмо“». Гейтс обрадовался возможности на время успокоить Джобса. «Я ответил: „Точно, дерьмо, да еще какое“». Тогда Стив впал в другую крайность. «Он говорил и кое-что похуже, — рассказывал Гейтс. — А потом едва не расплакался, как будто хотел сказать: „дай нам хоть выпустить свое“». Гейтс отвечал очень спокойно. «Меня не пугают чужие бурные эмоции, потому что сам я не настолько впечатлителен».

Джобс, как всегда, когда хотел серьезно поговорить, предложил Гейтсу прогуляться. Они бродили по улицам Купертино, прошли туда-сюда мимо университета Де Анса, завернули перекусить в кафе и отправились дальше. «Пришлось прогуляться, хотя это и не мой метод, — вспоминал Гейтс. — Наконец Джобс сказал что-то вроде: „Ладно, но пусть это будет не очень похоже на то, что делаем мы“».

А что еще он мог сказать? Ему нужно было добиться, чтобы Microsoft по-прежнему писал программы для Macintosh. Когда Скалли пригрозил Гейтсу подать иск, Microsoft ответила, что в таком случае перестанет поставлять версии Word, Excel и прочих приложений для Macintosh. Для Apple это было равносильно смертному приговору, и Скалли пошел на компромисс. Он согласился выдать Microsoft лицензию на право использования отдельных графических интерфейсов Apple для Windows. В обмен Microsoft обязалась по-прежнему поставлять программы для Macintosh и предоставить Apph исключительные права на Excel на определенный срок, в течение которого программа расчета таблиц будет доступна только для Macintosh, но не для IBM-совместимых компьютеров.

Microsoft смогла подготовить Windows 1.0 к выпуску только к осени 1985 года, да и тогда система требовала серьезных доработок. Ей не хватало элегантности интерфейса Macintosh, окна открывались мозаикой, а не перекрывали друг друга, как придумал Билл Аткинсон. Журналисты высмеивали Windows; покупатели плевались. Но, как это часто случалось с продукцией Microsoft, упорство сделало свое дело: постепенно Windows стал лучше, а потом и вовсе покорил рынок.

Джобс так и не простил Гейтсу обиды. «Они ободрали нас как липку, потому что у Гейтса нет ни стыда ни совести», — жаловался мне Стив почти тридцать лет спустя. Узнав об этом, Гейтс ответил: «Если он в это верит, значит, попал в собственное поле искажения реальности». С юридической точки зрения Гейтс был прав, и многочисленные судебные процессы это доказали. Да и в практическом смысле правда была на его стороне. Несмотря на то что Apple заключила сделку на право использования технологии Xerox PARC, другие компании неизбежно должны были выпустить похожие графические интерфейсы. Apple на своем примере убедилась, что «внешний вид и свойства» дизайна компьютерного интерфейса трудно защитить — как в юридическом, так и в практическом смысле.

Гнев Джобса можно понять. Apple была прогрессивнее, креативнее, изящнее в решениях и дизайне. Однако в итоге битву операционных систем выиграла Microsoft, несмотря на то что выпустила ряд недоработанных копий продукта. И это эстетический порок цивилизации в целом: лучшее и прогрессивное не всегда побеждает. Поэтому Джобс спустя десятилетие высказал мнение, в чем-то высокомерное и чересчур категоричное, но не лишенное доли истины: «Единственная беда Microsoft в том, что у них начисто отсутствует вкус, — рассуждал он. — Причем не в частном, а в общем смысле: они не стремятся к оригинальности, не работают над усовершенствованием продукта. Меня огорчает не успех Microsoft — это как раз нормально, они его честно заслужили. Меня огорчает, что они выпускают продукцию третьего сорта».

Взлет

С появлением Macintosh Джобс стал вхож в круги еще более знаменитых людей, и хороший пример тому — один его визит на Манхэттен. Его пригласили на вечеринку, которую Йоко Оно устраивала в честь дня рождения своего сына, Шона Леннона, и Джобс подарил девятилетнему имениннику Macintosh. Мальчику понравилось. Среди гостей были Энди Уорхол и Кит Харинг, которые очень вдохновились возможностями компьютера, так что развитию современного искусства грозил неожиданный поворот. «Боже! Я нарисовал круг!» — воскликнул Уорхол, немного посидев за программой QuickDraw. Уорхол настоял, чтобы такой компьютер подарили Мику Джаггеру. Когда Джобс и Билл Аткинсон появились в доме рок-звезды, Джаггер был явно озадачен. Он не очень хорошо понимал, кто это перед ним. Позднее Джобс рассказывал коллегам: «Он был явно не в себе. Это или наркотики, или он просто уже свихнулся». Зато его дочке Джейд компьютер сразу приглянулся, и она принялась рисовать в MacPaint, поэтому Джобс подарил Macintosh ей.

Джобс купил двухэтажную квартиру на самом верху престижного жилого комплекса «Сан-Ремо» на Манхэттене около Центрального парка и показывал ее Джону Скалли. Ремонтом занимался Джеймс Фрид из студии Йео Минь Пея, но из-за своей вечной одержимости каждой мелочью Джобс так и не въехал в эту квартиру, а позже продал ее Боно из U2 за 15 миллионов долларов. Он приобрел также особняк с четырнадцатью спальнями в испанском колониальном стиле в Вудсайде, на холмах над Пало-Альто, построенный в начале века медным магнатом. Туда Джобс переехал, но так и не обставил дом.

Его положение в Apple вновь укрепилось. Скалли не собирался урезать его полномочия, даже напротив: подразделения Lisa и Macintosh соединили, а Джобса поставили во главе. Взлет не смягчил его характер. Скорее наоборот. Его жестокая прямота сполна проявилась на памятном выступлении, когда он объяснял принципы слияния командам Lisa и Macintosh: все главные позиции должны занять руководители его группы Macintosh, а четверть сотрудников Lisa будут уволены. «Вы, ребята, провалились, — объявил он, глядя прямо на команду Lisa. — Вы — вторая лига. У нас здесь слишком много игроков второй и третьей лиги, поэтому мы сегодня отпускаем некоторых из вас, чтобы дать вам возможность поработать в родственных компаниях здесь в Долине».