Вэл взяла клинок и села на соседние качели.

– Вот это подарок!

Он улыбнулся, явно довольный ее реакцией.

– Надеюсь, ты и дальше будешь учить меня.

Его улыбка стала шире.

– Конечно буду. Тебе только надо сказать, когда ты приедешь.

– Я узнавала насчет Нью-Йоркского университета. Рут нравится их отделение кинематографии, и там есть команда фехтовальщиков. Я знаю, что это не то же самое, что бой на мечах, но, может быть, разница не такая уж большая. И всегда еще остается лакросс.

– Ты приедешь в Нью-Йорк?

– Конечно. – Вэл смотрела на свои промокшие ноги. – Мне нужно закончить кое-какую учебу. Я получала все твои записки. И я думала, можно ли отправлять ответы.

Она чувствовала, что щеки горят, но винила в этом мороз.

– Ты не против птиц?

– Нет. Ворона, которую ты посылал, очень красивая, но, по-моему, я ей не понравилась.

– Я заставлю следующего посланника дождаться ответа.

Совсем недавно она сама могла быть таким посланником.

– Ты ничего не слышал про Мабри? Что все говорят?

– По слухам из Дворов, Мабри была двойным агентом, но теперь оба Двора от нее отреклись. Изгнанники в городе знают, что она отравительница. Летний Двор утверждает, что она совершала убийства по приказу Зимнего Двора, но пока никто ее с Дэйвом не связал. К сожалению, я опасаюсь, что со временем о его участии станет известно.

– И тогда?

– Наш народ – существа непостоянные и капризные. Его судьбу определит прихоть, а не человеческие понятия о правосудии.

– А ты собираешься вернуться к Летнему Двору? Я имею в виду – теперь, когда ты узнал правду о Тэмсоне?

Равус покачал головой.

– Меня туда ничто не манит. Силариаль слишком дешево ценит смерти. – Он поднял руку в перчатке и остановил ее качели. – Я хотел бы быть ближе к тебе на то время, что есть.

– Уходим за один вздох фейри, – процитировала Вэл его слова.

Затянутый в кожаную перчатку палец скользнул по ее коротким волосам и остановился на щеке.

– Я могу затаить дыхание.