Не подозревая, что Фаулер взывает к Богу о помощи в значительной степени из-за нее, Паола пристально рассматривала толпу с лестницы собора Святого Петра. Она встала в уголке, но молиться не стала. Она теперь вообще не молилась. Вскоре все лица слились для нее в одно, и Диканти оставила эту безнадежную затею — искать песчинку в людском море. И она стала размышлять о мотивах убийцы.

Доктор Бои занял пост перед несколькими мониторами в компании с Анджело, судебным художником ОИНП. Они принимали трансляцию с телекамер РАИ[75], установленных на площади, даже раньше, чем картинка шла в прямой эфир. Они открыли свою охоту и заработали в награду такую же головную боль, как и Андреа Отеро. И никаких следов «инженера», как его в блаженном неведении продолжал именовать Анджело.

На эспланаде агенты секретной службы Джорджа Буша сцепились с агентами Vigilanza, не пропустившими чужаков на площадь. Тот, кто знаком хотя бы понаслышке с работой секретной службы США, не поверит, что в такой день она осталась за бортом. Никто нигде и никогда не перекрывал дорогу американцам столь решительно. Vigilanza категорически отказалась выдать пропуск. Чем больше они настаивали, тем меньше оставалось у них шансов.

Почтил присутствием похороны и Виктор Кароский, в благочестивом экстазе он истово молился вслух. В нужные моменты он пел гимны — сочным, глубоким голосом, проливая искренние слезы и строя планы на будущее.

Никто не обратил на него внимания.

Пятница, 8 апреля 2005 г., 18.25

Андреа Отеро примчалась на пресс-конференцию высунув язык. Жара, в сущности, была тут ни при чем. Андреа забыла журналистское удостоверение в гостинице, и ей пришлось уговаривать хмурого таксиста на полпути развернуться и ехать обратно, чтобы она могла его взять. Оплошность не сулила ей катастрофических последствий, ибо испанка вышла заранее, имея в запасе целый час. Она хотела приехать заблаговременно, поскольку собиралась поговорить с Хоакином Балсельсом, пресс-секретарем Ватикана, о том, куда «испарился» кардинал Робайра. Предпринятые ею попытки установить местонахождение бразильца результатов не принесли.

Зал прессы Ватикана располагался в пристройке к огромному амфитеатру, или залу приемов, сооруженному в годы понтификата Иоанна Павла II. Современное здание вместимостью более шести тысяч человек бывало обычно переполнено по средам, в дни официальных папских аудиенций. Двери зала прессы открываются прямо на улицу и соседствуют со стеной дворца Сант-Уффиццио.

Зал прессы был рассчитан на сто восемьдесят пять человек. Андреа полагала, что, приехав на пятнадцать минут раньше назначенного часа, она без труда займет хорошее место, но та же блестящая идея одновременно пришла в голову еще трем сотням репортеров. В итоге в зале образовалась жуткая теснота, что неудивительно: для освещения похорон Верховного понтифика, состоявшихся утром в пятницу, и конклава аккредитацию получили три тысячи сорок два представителя массмедиа из девяноста стран мира. Больше двух миллиардов человек (и половина из них — католики) прощались с покойным Папой на расстоянии, не выходя из дома. «А я здесь. Я, Андреа Отеро». Ха, видели бы ее сейчас подруги с факультета журналистики!

Итак, Андреа хоть и осталась без сидячего места, готовилась принять участие в пресс-конференции, где им объяснят, как будет проходить конклав. Она старалась держаться как можно ближе к двери. Вход был всего один, так что она имела возможность перехватить Балсельса в момент его появления.

Андреа внимательно перечитала свои записи — информацию, которую удалось собрать о пресс-секретаре Ватикана. Врач по образованию, он затем переквалифицировался в журналиста. Нумерарий[76] католической организации Opus Dei родился в Картахене[77], и по всем отзывам — человек волевой и хладнокровный. Он стоял на пороге семидесятилетия, и неофициальные источники (Андреа всецело им доверяла) называли его в числе самых влиятельных особ Ватикана. В течение многих лет он получал информацию из уст Папы и обрабатывал ее, чтобы должным образом донести до широкой общественности. Если он считал, что какое-то событие не следует доводить до сведения публики, оно не получало огласки. Он не допускал утечки информации. Его curriculum vitae[78] впечатляла, особенно коллекция ученых и почетных званий. Андреа изучила список его наград и медалей: командор того-то, грамота оттуда-то, большой крест такой-то… Перечень регалий занимал две страницы с интервалом в одну строку. Трудновато будет раскусить этот крепкий орешек.

«Ничего, у меня отличные зубы, черт подери». Несмотря на нараставший многоголосый гул в зале, она сосредоточилась, пытаясь привести в порядок мысли, как вдруг на аудиторию обрушился мощный шквал пронзительных звуков.

Сначала прозвучала одинокая трель, подобно первой крупной капле, предвестнице ливня. Потом еще три или четыре. А затем начался ад — со всех сторон на разные лады заверещало, запело, засвистело…

Десятки мобильных телефонов зазвонили одновременно. Какофония длилась в общей сложности секунд сорок. Журналисты побросали терминалы и затрясли головами. Раздались отдельные возмущенные голоса:

— Ребята, и так уже опоздание в четверть часа. Такими темпами мы не успеем дать материал к сроку!

Неподалеку, чуть в стороне, Андреа услышала испанскую речь. Локтями она расчистила себе путь и действительно увидела смуглую журналистку с тонкими чертами лица. По акценту Андреа определила, что коллега ее — мексиканка.

— Привет, как дела? Я Андреа Отеро из «Глобо». Послушай, ты не могла бы объяснить, почему разом звонят все мобильники?

Мексиканка улыбнулась и показала свою трубку:

— Смотри, сообщение из пресс-центра Ватикана. Нам посылают эсэмэску, когда есть важная новость. Совсем новая система, нас постоянно держат в курсе дела. Единственное неудобство, что становится слишком шумно, когда мы все собираемся в одном месте. В последней эсэмэске нас известили, что сеньор Балсельс задерживается.

Андреа восхитилась остроумием затеи и ее безукоризненной реализацией. Должно быть, это непросто — вовремя обеспечивать информацией сотни журналистов!

— Неужели ты не подключилась к услугам их сотовой сети? — удивилась мексиканка.

— Ну… еще нет. Меня не предупредили.

— Ерунда, не переживай. Видишь вон ту девушку?

— Блондинку?

— Нет, в сером пиджаке, с папкой. Подойди к ней и попроси, чтобы тебя внесли в список абонентов. Через полчаса тебя зарегистрируют в базе данных.