— Правда? Когда?

«Почему я вдруг заговорил с ней об этом?» — подумал Ной.

— Сегодня утром.

Джесси не владела собой, когда Ной прикасался к ней. Она попыталась нежно оттолкнуть его, но он крепко прижал ее к себе. Она задалась вопросом: а сможет ли когда-нибудь понять его натуру?

— Что же теперь будет с Букером?

— Его отпустят, как только корабль пристанет к берегам Англии.

— Ты же не веришь, что я флиртовала с ним, да?

— Не верю, — ответил Ной, стиснув ее запястья, — но мне кажется, с тобой не в первый раз случаются подобные вещи. — Ной ощутил, как она вся напряглась, и понял, что

— предчувствие его не обмануло. — Я прав, Джесси?

— Это не важно, — смутилась молодая женщина.

Она упорно продолжала скрывать что-то. Но рано или поздно ей все равно придется во всем признаться. Пусть же это станет началом. Сдерживая гнев, Ной не сдавался:

— А я думаю, важно. Почему ты совсем не доверяешь мне?

Он затаил дыхание в ожидании ответа. Что она скажет теперь? Поверит ли он ее словам?

Ты несправедлив ко мне, а я доверила тебе все: жизнь Гедеона и свою собственную.

Ной промолчал, по-прежнему сверля ее взглядом своих золотисто-зеленых глаз.

— Ты прав, со мной случалось такое прежде, — наконец не выдержала она, решив, что в лучшем случае расскажет ему часть правды.

— Когда?

— После смерти Роберта.

У Ноя возникло желание встряхнуть ее как следует. Проклятие, ведь у нее никогда не было мужа! По крайней мере мужчины, который затащил ее в постель и от которого она родила впоследствии сына. Это было уже слишком, Ной едва не задыхался от ярости. Он не мог представить себе мужчину, женившегося на Джесси, но не захотевшего иметь с ней физическую связь. В этом он исходил из собственного опыта. Значит, вопрос установления личности Гедеона, а, возможно, и Джесси оставался открытым.

— Почему ты молчишь? — спросила она.

Ной был внешне спокоен, и Джесси подумала, что его любопытство исчерпано. По-видимому, ему уже ничего не хотелось узнать от нее. Однако чем дольше он молчал, тем более хмурым становился. Джесси обеспокоило это. Ее вопрос прервал его мысли.

— И кто это был? — продолжил он разговор.

— Лорд Панберти, — медленно произнесла она тот мужчина в экипаже, помнишь?

— Отлично помню, — ответил Ной, вспоминая, какая паника охватила тогда Джесси. Он не сомневался, что ее страх был неподдельным. Панберти представляли собой реальную угрозу. Он забыл о встрече с ними, но сейчас пы тался воскресить в памяти все, что Джесси рассказывала ему о лорде Панберти. Ною приходилось решать сложнейшую задачу, отделяя крупицы истины от нагромождений лжи. — Но ведь ты говорила, что он женат.

— Так и есть. Не думаю, что его волновали брачные

— обязательства в тот момент, когда он зажимал меня в углу.

— Где это произошло?

— В Грант-Холле, в детской Гедеона. Лорд Панберти пришел засвидетельствовать свое почтение.

— Как я понимаю, он пришел высказать свои соболезнования бедной вдове, — произнес Ной, стараясь не казаться циничным.

Джесси сделалось не по себе.

— Да, что-тов этом роде. Но, я не давала ему повода. Клянусь тебе!

Он сомневался.

— Знаю, — солгал Ной, потому что хотел, чтобы она думала, будто ей поверили. Затем, нерешительно развязав ленту, скреплявшую ее волосы, коснулся рассыпавшихся

— шелковистых прядей. — Он сделал тебе больно?

— Нет, то, о чем ты думаешь, не случилось. Он не… понимаешь, он не…

— Не изнасиловал тебя, — помог закончить за нее фразу Ной. Лучше, чем кто-нибудь другой, он знал, что лорд Панберти не надругался над ней. И все же Ною было интересно, говорила ли она сейчас правду. — Как же ты отделалась от него?

— Мне помог Гедеон. — Джесси не столько увидела, сколько почувствовала, что Ной ей не поверил. — Но это правда. От шума малыш проснулся и начал плакать. Лорд Панберти отпрянул от меня, повернув голову в его сторону.

— Он целовал тебя? — Ной пальцами перебирал ее волосы.

— Да, думаю, то, что он делал, можно так назвать. — Джесси обвила рукой шею Ноя. Теперь она могла ощущать учащенное биение его сердца. — Но его поцелуй… нельзя

— сравнить с твоим.

Ной затаил дыхание. Она была соблазнительной ведьмой. Почему бы ему не насладиться тем, что она предлагала в данный момент? Возможно, она и не давала повода Эдварду Панберти приставать к ней (у Ноя были кое-какие сомнения на этот счет), но сейчас она не сдерживала себя. Джесси поспешно продолжила свой рассказ:

— Как только он отпустил меня, я исцарапала его лицо. Кажется, до этого он не верил, что абсолютно не интересовал меня. На него не производили впечатление мои слова, когда я умоляла оставить меня в покое. И только мои ногти сделали свое дело. От края глаза до подбородка.

Взяв ее за запястья, Ной принялся рассматривать тоненькие руки. На коротко подстриженных ногтях не было лака. Месяцы изнурительной работы в доме Мэри оставили на них свой след. Почти ежедневная стирка детского белья в соленой морской воде высушила кожу. И все же, может быть, даже против своего желания Ной признавал, что ее руки были красивыми, словно их вылепил скульптор. Они были способны доставлять ему огромное удовольствие. Поднеся их к своим губам, он стал целовать каждый пальчик по очереди, испытывая при этом наслаждение.

. Ее сердце забилось сильнее; когда он отпустил ее руки, она снова обняла его за шею и прильнула к Ною, чтобы поцеловать. Джесси почувствовала, как острое желание вновь принадлежать этому мужчине начинало волновать ее тело.

Ной нежно ласкал кончиками пальцев ее спину и волосы. Приятные ощущения от его прикосновений переходили в дрожь.

С трудом переводя дыхание, Джесси все-таки оттолкнула его. Через ткань платья она уже чувствовала, что он возбудился. Было бы нечестно продолжать распалять его. Она прекрасно это понимала.

— Извини, мне не следовало доводить тебя до такого состояния. Мы не можем… — Ее голос растворился в тишине.

— Я не забыл, — ответил Ной.

Он уже был готов к тому, что она станет использовать свое недомогание как предлог избегать близости с ним. Вероятно, она радовалась, что нашла способ держать его на расстоянии. Он решил преподать ей урок. Обняв одной рукой за шею, Ной притянул Джесси к себе. Она вздрогнула, чуть приоткрыв рот, но его губы словно ждали этого момента. Он страстно поцеловал ее, потом еще раз и еще. И лишь почувствовав ответную реакцию Джесси, ее желание продлить миг удовольствия, Ной слегка оттолкнул ее, высвободив из своих объятий. На его губах играла улыбка. Джесси встала на ноги, шатаясь, как Гедеон.