Дюпену снова не давало покоя то же темное, невнятное и неуловимое ощущение, и возникло оно после сегодняшних разговоров. Что-то здесь не сходилось и не клеилось. Дюпен, как ни пытался, не мог понять, что же так его беспокоит. Может быть, все дело в калейдоскопе неожиданных событий, может быть, он просто обессилел? Дюпен по-прежнему ощущал сильный голод – он действительно не успел как следует поесть у Делона.

Дюпен не пошел к «Сентралю» прямой дорогой, а, пройдя мимо галереи, свернул направо, поднялся по лестнице и пошел к отелю по узким дорожкам, петлявшим по склонам холмов. По дороге он листал блокнот, отчего пару раз едва не упал, споткнувшись о камни. Но и в блокноте он не нашел ничего, что хотя бы отчасти прояснило запутанную ситуацию. Он позвонил Кадегу и рассказал, что произошло (впрочем, на Кадега все это не произвело особого впечатления). К Ривалю отправили полицейскую машину из Понт-Авена. За рулем был Боннек. Так что сейчас Бовуа едет в Кемпер. Там он скорее всего заговорит.

Кадег коротко рассказал о последних событиях. Мадам Лажу опознала в Шарле Соре человека, которого она видела разговаривавшим с Пеннеком у входа в отель. Андре Пеннек, несмотря на все усилия Кадега – а Кадег умел проявлять бульдожье упорство, – так и не смог назвать точное время, когда он вернется из Ренна в Понт-Авен. Его задерживали неотложные «служебные дела». Кадег сказал Пеннеку, что полицейские будут ждать его возвращения в отеле, полагая, что до полуночи он все-таки приедет. Выслушав инспектора, Дюпен поручил ему к завтрашнему дню выяснить с точностью до минуты, что делал Андре Пеннек во время своего пребывания в Ренне. Потом Кадег сообщил, что Дюпена ждет мадам Кассель, но не смог сказать, о чем она хочет поговорить.

Дюпену было необходимо хотя бы немного побыть одному, и он несколько минут постоял на берегу тихой гавани, глядя на покачивающиеся на воде лодки, смутные очертания которых едва виднелись в сумерках. Постояв на берегу, Дюпен отправился в отель. Там он коротко поговорил с Кадегом и поднялся по лестнице на второй этаж. Мадам Кассель сидела в кафе для завтраков, на том же стуле, что и утром. Дюпену показалось, что она находится здесь уже не первый день.

– Добрый вечер, мадам Кассель. Мы очень благодарны вам за помощь. Нам удалось решительно продвинуться в расследовании именно благодаря вашим указаниям. Нам удалось выяснить обстоятельства взлома и проникновения в ресторан.

– В самом деле? Это меня радует. И что же произошло?

Дюпен помедлил с ответом.

– О, простите мне мое любопытство. Я забыла, что существует тайна следствия.

– Я…

– Нет, нет, я действительно все понимаю и очень рада, что смогла вам помочь.

Вид у мадам Кассель был утомленный. Ей пришлось поработать в круглосуточном режиме.

– Э, понимаете ли, я… ну, вы должны понять… что вы…

Дюпен чувствовал себя обязанным хоть что-то сказать. Мари Морган Кассель, явно развеселившись, смотрела на комиссара.

– Вы, случайно, не голодны, господин Дюпен? Я, например, хочу есть как волк.

– Не голоден ли я? Если честно, то да. Что-то мне сегодня с самого утра не дают поесть. Понимаете, я должен дождаться здесь одного человека. Он должен приехать к полуночи… – Комиссар посмотрел на часы. – О, осталось еще полтора часа.

– Мне надо кое-что сказать вам о картине и о Шарле Соре.

– Тем лучше, мы сможем совместить приятное с полезным – деловой разговор и вкусный ужин.

– Отлично, и вы наверняка знаете, где мы сможем поесть.

Дюпен задумался.

– Слушайте, вы знаете Кердрук? Это в двух или трех километрах отсюда, у реки. На машине это пять минут. Там очень симпатичная пристань и чудесный, очень простой ресторан, но с верандой прямо на берегу реки.

Мадам Кассель была явно удивлена энтузиазмом Дюпена. У него же не было ни малейшего желания идти в какой-нибудь туристический ресторан или в «Мельницу» Бовуа. Хотелось на свежий воздух.

– С удовольствием приму ваше предложение. К сожалению, у меня мало времени – завтра мне надо с утра читать лекцию – в девять часов. Но поесть мне действительно надо. Как хорошо звучит это название – Кердрук.

– Мы поедем на моей машине.

Мари Морган Кассель с комиссаром вышли на лестницу. Внизу, у стойки, они столкнулись с Кадегом.

– Вы опять уходите?

– Нам нужно кое-что обсудить – мадам Кассель и мне. Позвоните, как только приедет Андре Пеннек.

Кадег недовольно поморщился.

– Андре Пеннек может приехать и раньше, господин комиссар.

– Вот и позвоните, как только он появится.

Ландшафт становился все более таинственным, поистине колдовским. Узкие улочки Понт-Авена петляли среди густого леса, обрамленные замшелыми, искривленными, обвитыми омелой и плющом деревьями. В некоторых местах верхушки деревьев сплетались над дорогой, и тогда возникало впечатление, что едешь в тесном зеленом туннеле. Слева, сквозь просветы между древесными стволами, местами серебристо поблескивал Авен. Угасающий вечерний свет навевал сказочное настроение. Дюпен уже хорошо знал эти пейзажи и это настроение (Нольвенн называла его «бретонской аурой»). Если человек в таком настроении вдруг повстречает на полянке гнома, эльфа или какое-то еще сказочное существо, то ничуть не удивится такой встрече.

Кердрук был расположен в очень живописной местности. Пологие холмы мягко спускались здесь к Авену; дорога, извиваясь, стремилась к реке. Среди пышной растительности виднелись старинные каменные дома и несколько роскошных вилл. Пальмы, карликовые пальмы, лиственницы, пинии, лимонные деревья, рододендроны, буки, гортензии, высокие живые буковые изгороди, бамбук, кактусы, лавры, кустистые заросли лаванды сплетались между собой, образуя самый типичный бретонский пейзаж. Так же как в ближайшем порту Манеш, близ устья Авена, здесь возникало впечатление, что находишься в ботаническом саду. Авен широко и величественно разливался по долине на пути к открытому морю.

Дорога упиралась в мол. Десяток местных рыбаков держали здесь свои традиционные, пестро раскрашенные лодки. Было здесь и несколько моторных лодок местных жителей, и пара туристических парусных яхт. Прилив прибывал, вода стояла уже высоко, лениво накатываясь на берег пологими волнами.

Дюпен припарковал машину на молу, на небольшой стоянке, вмещавшей не больше десяти машин. Столы и стулья ресторана стояли на берегу гавани, некоторые – непосредственно у воды. Короткую набережную обрамляла дюжина старых платанов. В ресторане было тихо и безлюдно.

Мадам Кассель и Дюпен сели за стол у воды. Сразу же подошел официант – жилистый, небольшого роста и проворный. Дюпену нравились такие официанты. Кухня уже закрывалась, и заказ они сделали быстро, без долгого обсуждения – белонские устрицы (которых ловили в паре сотен метров отсюда, в Белоне), жаренный на гриле морской черт с солью, перцем и лимоном. К этому они заказали молодое вино из долины Роны.