– Пока что все женщины были из Лондона, босс.

– Вчера в Мейдстоне произошло похищение. Свидетель видел, как мужчина затащил женщину в черный «Лексус» и уехал. Час спустя в полицию Кента позвонила жертва. Ее похитили, изнасиловали, а затем выбросили из машины в промышленном районе на окраине.

Он протянул распечатку, Келли взглянула на информацию в верхней части протокола.

«Кэтрин Уитворт, 36 лет».

– Пассажирка?

– Да, каждый день ездит из Пимлико в кадровое агентство Мейдстона.

– Она запомнила номер «Лексуса»?

– Нет, но в нескольких милях от места происшествия машина превысила скорость и попала в объектив дорожной камеры. Местные полицейские сейчас привезут водителя.

Келли довольно быстро завела новый аккаунт и нашла Кэтрин Уитворт, которая недавно появилась на первой странице сайта. Затем сверила данные из протокола с профилем на экране.

Белая.

Блондинка.

Лет тридцати пяти.

Туфли на плоской подошве, платья, приталенные жакеты. Шерстяной клетчатый палантин. Черный зонт с черепаховой ручкой. Серая сумка «Малбери» для ноутбука.

Размер 8–10.

07:15. Входит на станцию «Пимлико». Поднимается по эскалатору и поворачивает налево, на платформу северного направления. Стоит рядом с большим рекламным баннером, слева от карты метро. Проезжает одну остановку до «Виктории». Покидает платформу, поворачивает направо и едет вверх по эскалатору. Поворачивает налево к платформам 1–8.

Идет в примыкающий к платформе 2 «Старбакс», где бариста без указаний готовит ей большой обезжиренный латте без кофеина. Садится на Эшфордский международный поезд с платформы 3. Открывает ноутбук и работает на протяжении всего пути. Сходит на «Мейдстон-Ист». Идет по Уик-стрит, поворачивает налево, на Юнион-стрит. Работает в Мейдстонском кадровом агентстве.

Доступность: с понедельника по пятницу

Продолжительность: 80 минут

Уровень сложности: умеренный

Никаких сомнений, это одна и та же женщина. Повинуясь порыву, Келли набрала в поисковике «Мейдстонское кадровое агентство». На сайте фирмы оказался портрет Кэтрин, который сопровождался ее краткой биографией, именем и должностью. Старший консультант по подбору персонала. На снимке из базы волосы Кэтрин были убраны за уши, и она выглядела если не напряженно, то так, словно ее мысли где-то далеко. На рабочей фотографии она сидела на белом фоне, чуть повернувшись направо, блестящие светлые волосы аккуратно лежали на плечах. Она смотрела в объектив с сияющей улыбкой: профессиональной, надежной, уверенной.

А как теперь выглядит Кэтрин Уитворт? Как она выглядела, когда давала показания детективу из Мейдстона или когда в одолженной одежде сидела в номере для жертв изнасилования и ждала, пока к ней начнет прикасаться судмедэксперт?

Образы слишком легко возникали в голове Келли.

Она забрала с принтера распечатку профиля и, перегнувшись через стол, передала листы Люсинде.

– Есть совпадение.

Зазвонил мобильник, на экране высветилось: «Номер не определен».

Келли взяла трубку.

– Констебль Томпсон?

Она уже собиралась сказать: «Ошиблись номером», когда вспомнила.

– Да, это я. – Она взглянула на Люсинду, но та уже вернулась к компьютеру.

– Это констебль Ангус Грин из уголовного розыска Дарема. Я откопал то досье, за которым вы охотились.

– Подождите секунду, мне нужно выйти.

Келли надеялась, что никому в офисе не заметно, как колотится ее сердце. Она заставила себя небрежно отойти от стола, делая вид, будто звонок большого значения не имеет.

– Спасибо, что перезвонили, – сказала она, выйдя в холл и встав на верхней площадке, откуда могла видеть тех, кто поднимался по лестнице, и одновременно следить за дверью в ОРУ.

– Нет проблем. Вы кого-то задержали?

– Нет, просто проверяем похожие случаи по всей стране, и этот тоже всплыл. Я звонила узнать, не произошли ли какие-нибудь подвижки за последние несколько лет.

Сердце Келли колотилось так сильно, что даже заболело. Она прижала ладонь к груди. Если кто-нибудь когда-нибудь узнает об этом поступке, ее наверняка уволят. И на этот раз второго шанса не будет.

– Боюсь, что нет. В деле есть ДНК преступника, так что, если он на чем-то еще попадется, мы сможем сопоставить, хотя и тогда вероятность судебного преследования невелика.

– Почему?

Поступая на службу, Келли надеялась на арест этого гада. С тех пор она успела понять, как много преступлений в истории раскрывалось не благодаря упорству следователей, а по чистой случайности. Мазок, взятый на работе после кражи со взломом; доказательный образец, полученный после положительного теста на алкогольное опьянение. Тот глоток свежего воздуха, когда простое дело превращается в нечто большее, а совершённое двадцать лет назад преступление наконец-то раскрывается. Пару раз такое случалось с ней самой, и сейчас Келли больше всего на свете желала именно этого. Она никогда не встречала того, кто изнасиловал Лекси, но почти видела, как самоуверенность на его лице превращается в страх, а обвинение в относительно безобидном проступке бледнеет перед совпадением ДНК, которое бесспорно доказывает, что он преследовал ее сестру, следил за ней, напал на нее.

– В деле есть письмо от жертвы, – ответил констебль Грин. – Некой мисс Алексис Свифт. Там говорится, что, хотя ее показания остаются в силе, она не поддерживает возбуждение уголовного дела и не желает, чтобы ее информировали о каких-либо изменениях.

– Но это невозможно! – Слова вырвались прежде, чем Келли успела их удержать, и эхом разнеслись по пустому холлу. По наступившей тишине она угадала недоумение констебля Грина. – В смысле зачем жертве делать подобное? В этом нет никакого смысла.

– Объяснения отсутствуют, есть только подписанное заявление. Быть может, все было не так уж ясно и определенно, как она утверждала в первых показаниях? Возможно, это оказался кто-то из знакомых, или она сначала дала согласие, а потом передумала.

Келли старалась сохранить самообладание. В памяти возникла Лекси, свернувшаяся калачиком в кресле номера для жертв изнасилований. Настолько сломленная, что даже не поднялась встретить сестру, которая примчалась из Брайтона в Дарем, наплевав на ограничения скорости. Лекси, одетая в чужие вещи, которые были ей не по размеру, а ее собственная одежда лежала в бумажных пакетах, аккуратно помеченных и опечатанных судмедэкспертом. Лекси на гинекологическом кресле. Из-под опущенных век текут слезы, а пальцы так сжимают руку Келли, что оставляют следы. В том, что случилось с Лекси, не было ничего общего с обоюдным согласием.

– Да, возможно, – спокойно произнесла Келли. – Что ж, спасибо, что перезвонили. Не думаю, что тот эпизод – часть нашей серии, но никогда не знаешь наверняка.