– Я понимаю все это, – ответил Акос. – Но я убил Васа не на арене. Это произошло во время хаоса после смерти вашего сына. Записи его смерти не существует.

Лазмет расплылся в улыбке:

– А у тебя не один-единственный знак на руке. То, что ты – не круглый идиот, обнадеживает. Поздравляю, Акос Ноавек. Ты – не зануда.

Прежде чем Акос успел сдвинуться на изит, Лазмет уже оказался у двери и открыл ее. Охранники в броне набились в тесный кабинет.

– Проводите его в надежную комнату, – распорядился Лазмет. – И не бейте его ради забавы. Он – моя кровь.

Акос молча побрел, а пустой взгляд Лазмета проводил его до самого конца коридора.

КАЙРА

Мне пришлось покинуть относительно безопасный Гало, оккупированный шотетскими диссидентами, и вернуться в Покго, чтобы переговорить с Исэй Бенезит. Взамен на это огрианские правители пообещали отложить наше выселение. Другими словами, ответственность за ближайшее будущее шотетов легла на мои плечи.

Нет, давления я не ощущала.

В лесу Покго, за чертой города, находилась высокая вышка, сооруженная из толстого древесного ствола, – единственная точка, в которой была возможна передача данных за пределы атмосферы планеты. Всю дорогу я приставала к помощнику Луши, выпытывая, почему это было возможным лишь в том месте, а не в любом другом. Его объяснения ограничились тем, что у атмосферы Огры там было «слабое место».

– И это научный термин? – изумилась я. – «Слабое место»?

– Очевидно же, что нет, – ответил мужчина. – Я что, похож на астрофизика?

– Вы похожи на человека с мозгами, живущего на этой планете. Почему вам не интересно?

Ответа у него не нашлось. Я поднялась и прошлась по салону корабля, останавливаясь у каждого растения, находящегося за стеклом, чтобы внимательно его рассмотреть. Я обнаружила сморщенный фрукт, похожий на мозг, который тяжело свисал с лозы; гроздь клювовидных фиолетовых лепестков с зубчиками в два ряда; крошечные грибы в форме звезд, которые светились фиолетовым и при контакте с кожей высасывали из человека питательные вещества. Мне стало любопытно, если здесь, глубоко в зарослях дикого леса, остались доселе не изученные виды, так сколько еще удивительных загадок таила в себе эта неизведанная планета, до краев наполненная абсурдом и жестокостью?

В течение дня мы добрались до вышки. Корабль приземлился на посадочную площадку, расположенную между двух огромных ветвей. Я стояла снаружи и глядела на широкое дерево, в опустошенном стволе которого находилась переговорная. Я в жизни еще не встречала таких здоровенных растений. Диаметр ствола этого дерева был размером с самое высокое здание в Воа – но ведь то было построено нашими руками, а не создано дикой природой. Некоторые говорили, что все это благодаря Току.

Я прошла по перекладине, соединявшей посадочную площадку и вышку. Под моим весом она слегка прогнулась. Лишь две веревочки, натянутые по бокам, уберегали меня от падения. С каждым шагом во рту все больше пересыхало, но я заставляла себя идти дальше. Помощник Луши понимающе мне улыбнулся. Его уже у входа досматривала охранник.

Для того чтобы войти в переговорную, мне пришлось согласиться на краткий досмотр. Казалось, охранник не горела желанием прикасаться ко мне – уговаривать я ее не стала. Поднявшись на несколько лестничных пролетов, я задержалась, чтобы стереть со лба пот изнанкой рукава, и последовала дальше за помощником Луши.

В переговорной было шумно. Люди стояли у мониторов, склонялись над щитами с кнопками и переключателями, отщипывали ворсинки от круглого ковра, располагавшегося посреди помещения. Как раз с середины потолка свисали держатели с объективами, напоминавшими глазные яблоки. Ковер был темным, без узора. Я решила, что он выполняет функцию поглощения звука, чтобы не образовывалось эхо. Это был самый верх вышки, потому окна выходили на вершину дерева, а его листья, размером больше меня, хлопали по стеклу. Они были темно-фиолетовыми, практически черными, и их обвивали мшистые лозы.

– Ах, вот и вы! – воскликнуло длинноволосое сема.

В его руке лежало нечто наподобие облачка. Оно обратилось ко мне так, будто к старому знакомому, но я его не знала, потому удивленно глядела в ожидании объяснений.

– Не знало, умеете ли вы наносить макияж, – пояснило сема на отирианском. – Но похоже, вас достаточно лишь слегка припудрить, чтобы избежать блеска.

Оно провело белым спонжем по моему лицу, отчего вокруг меня образовалось облако бледной пудры. Я не удержалась и чихнула. Оно поднесло ко мне зеркало, чтобы я смогла оценить, какой ровной и фарфоровой стала моя кожа.

– Спасибо, – поблагодарила я.

– Встаньте на отметку «Х», – сказало сема. – Они приветствуют корабль Ассамблеи.

– Хорошо, – ответила я.

Хотя в самом деле я не считала, что что-то было хорошо. Мне предстоял разговор с женщиной, которая считала, что я замешана в убийстве ее сестры. Неужели я рассчитывала договориться с ней о сотрудничестве? О компромиссе?

По поводу «хорошо» я погорячилась.

Тем не менее я подошла к маленькой отметке «Х» на ковре, сделанной при помощи переливающейся ленты, и встала перед объективами. Кто-то у стены пару раз нажал на кнопку, и они опустились до уровня моих глаз. Впереди располагался экран, на котором должно будет появиться изображение Исэй Бенезит. На данный момент экран был пустым и белым.

Довольно скоро помощник Луши сообщил, что связь с Отиром установлена и пора начинать. Он отсчитал на отирианском в обратном порядке, и передо мной возникло лицо со шрамом. Боль пробежала по рукам, сосредотачиваясь в костяшках, отчего у меня возникло ощущение, что они трескаются. Я сдержала слезы.

Мгновение мы просто друг на друга глядели.

Вид у нее был… нездоровый. Она похудела, а кожа под ее глазами потемнела. Не спасал даже макияж, которым она определенно старалась замаскировать темные круги. Помимо этих явных признаков, было еще что-то. В последний раз, когда я виделась с Исэй Бенезит, ее взгляд не был таким… одичавшим. Казалось, она вот-вот разлетится на части.

Эта женщина уничтожила сотни моих людей. Оболочка женщины, если быть точнее, с отсутствующим взглядом.

– Канцлер Бенезит, – наконец смогла я разжать напряженные челюсти.

– Мисс Ноавек, – ответила она в отрывистой, официальной манере, не совсем ей свойственной. – Полагаю, мне не следует обращаться к вам «владыка», раз уж ваш народ еще не определился, верно?

Я решила не рассказывать Исэй, что даже диссиденты зовут меня не «владыка», а «орузо», «преемница» и обвиняют меня в смерти людей, которых убила она, и в том, что я стояла здесь лишь потому, что желала исправить собственные ошибки. Но эти истины не давали мне покоя. Я не была владыкой.

– Мой народ поделился на два лагеря. Вам было бы это известно, относись вы к нам хоть с каплей уважения. Что касается моей легитимности, так я – один из двоих дееспособных наследников трона. Вы вольны сотрудничать со вторым, если предпочитаете.