Люди закричали, показывая в ту сторону, куда ушел самолет.

Я вышел из машины и стал ждать удара. Он не заставил себя ждать… как раскат далекого грома. Кто-то рядом закричал в голос…

Padre nuestro que estás en el Cielo,

santificado sea tu nombre,

venga a nosotros tu Reino,

hбgase tu voluntad en la Tierra como en el Cielo,

danos hoy nuestro pan de cada día,

y perdona nuestras ofensas,

como también nosotros perdonamos a los que nos ofenden,

no nos dejes caer en tentaciуn,

y líbranos del mal.

amen…

Это была молитва о тех, кто погиб. Молиться стал не только я, молиться стали многие, не в силах больше ничем помочь тем, кто оказался на борту этого проклятого самолета и пал жертвой интриг, злобы и ненависти. Молитву я прочитал такую же, как и все, – католический вариант «Отче наш» на испанском. Помолиться по-русски за тех, кто погиб, я не имел права – теперь у меня было право только нанести ответный удар.

Конечно же, это Альварадо, только он – не главный виновник. Статья в газете. Операция провалилась, ублюдок уцелел, и ему нужно было нанести ответный удар. Смерть сына, покушение на него самого требует много крови в ответ. Кто-то виртуозно направил ярость старого мафиози в нужное русло. Статья в газете – все равно что лазерный луч, указывающий на цель. Если бы Альварадо не сделал то, что он сделал сейчас, – он потерял бы уважение со стороны остальных, так и ждущих малейшего признака слабости, чтобы вцепиться клыками. Тот, кто опубликовал статью, виновен не меньше, чем тот, кто взорвал самолет… и доберемся до всех.

По улице, завывая сиреной, промчались одна за другой три старые пожарные машины американского производства, больше похожие на автобусы. Пожарные спешили на пожар – помочь тем, кому помочь уже было ничем нельзя.

Бомба? Ракета? Ничего, разберемся со всем потом. Сначала отомстим.

Я сел в машину, завел мотор. Нужно было ехать.

– Что… это было? – контактера увиденное явно выбило из колеи.

– Это? Результат нашей политики. За каждую ошибку платят кровью люди. Я подвезу тебя до одного места. У тебя есть чистые документы?!

– Да.

– Деньги?

– Есть.

– В аэропорт не суйся. Если не хочешь оказаться на борту такого вот самолета. Найми машину. Доберешься до одного из портов на Западном побережье. Там сядешь на корабль и свалишь. На континенте выйдешь на связь, здесь не смей.

– И… что сказать?

– Странник послание принял.

Вообще, так по-дурацки, как тогда, я еще не влипал. Просто идиотизм какой-то.

Первым делом нужно было принять в Лос-Анджелесе груз. Вполне конкретный груз, доставленный легально в страну, заказанный через фирму, имеющую лицензию на импорт огнестрельного оружия. Оружие было валлонское, от FN и с запасом патронов. Этот груз должен был быть доставлен транспортным самолетом, принят, разгружен и помещен на склад, рядом с аэропортом Эл-Эй. На всякий случай. Какой?

Ну… всякий, в общем.

В Лос-Анджелес я приехал на машине, прямо из Мехико, и планировал здесь пробыть максимум двое суток, после чего направиться дальше, в Вашингтон. И тоже на машине. По всей стране – красный уровень террористической угрозы, с самолетами проблема, да и я не полечу на самолете. В ближайшие несколько месяцев, пока не найдем и не ликвидируем Альварадо – теперь это уже наш враг и наша проблема, – на самолетах будет летать опасно.

Еще подъезжая к Эл-Эй, городу Ангелов (столбы дыма от горящих покрышек и магазинов на фоне небоскребов отлично смотрятся), я остановился на смотровой площадке, открыл свой ноутбук и подключился к сети. У Волги – Дон, которая и должна была оставить груз по контракту, все грузы снабжены специальными радиочастотными метками и маяками, поэтому местонахождение груза его владелец может отслеживать в реальном режиме времени с любого подключенного к сети компьютера. Мне не повезло – самолет только что взлетел из Владивостока-северного. Если бы он был на месте, было бы скверно.

Я достал телефон, набрал номер карго-менеджера. Назвал себя и номер груза – его прием и обработку я оплатил с «чистой» кредитки, спросил, что в аэропорту. Карго-менеджер сказал, что пока не громят, но Национальная гвардия готовится к худшему. Ждут десантников и рейнджеров с севера, аэропорт могут вообще закрыть. Местные могут разузнать про прибытие дополнительных сил с севера и пойти на штурм аэропорта.

– Это серьезно? – спросил я менеджера. Тот ответил:

– Одному богу известно, сэр. Всякое бывает. Иногда пошумят и успокоятся, а иногда…

– Сэр, если вы не местный, вам лучше не въезжать в город. Там серьезные беспорядки, лучше оставаться в охраняемой зоне.

Я внимательно посмотрел на национального гвардейца с винтовкой, который перекрывал мне путь, – он проверял машины. Обычный парень, тридцати нет, конечно же, белый. В этой стране белые строят, остальные рушат. Нет, я не про стройки как таковые, я вообще про общество, правопорядок, законность и тому подобные вещи. Есть, конечно, исключения из правил, та же Марианна, но они лишь подтверждают правила. Увы…

Приоткрыл дверь – и солдат настороженно отшатнулся.

– Смотрите, – я показал на дверь, замерил пальцами ее толщину, – машина бронированная. Это все равно что танк, доеду туда и обратно. Понимаете?

Солдат с уважением посмотрел на меня. Обычно здесь в прокат берут какой-нибудь кабриолет, чтобы произвести впечатление на дам. Но я-то покувыркался в Тегеране, знаю что к чему.

– Будьте осторожны, сэр. Можете ехать.

Вот чем мне нравится здесь – так это тем, что североамериканцы никогда не будут лишний раз лезть в чужие дела. Предупредить – предупредят. Но если человек решил что-то делать, пусть, на их взгляд, не совсем правильное, это его решение. Все. Точка…

Самое плохое, что у меня не было оружия. Вообще. С ним невозможно было перебраться через границу, поэтому пистолет я закопал в пустыне у самой границы с мексиканской стороны. Нет, я не собирался с боем пробиваться через восставшие районы, это было бы глупо и слишком, но я так привык к оружию, к возможности самому постоять за себя, что без оружия чувствовал себя голым. Оружие – это высшая степень человеческой свободы, применяя его для самообороны, человек сам решает свою судьбу в условиях, когда институты государства не могут прийти к нему на помощь. Это не я сказал – кто-то из североамериканских полицейских, не помню точно кто. А их стоит уважать, хотя бы за то, что они оберегают нас от того кошмара, который творился сейчас на улицах города Ангелов.