Бен не стал отвечать. Пальцами он ощупывал выветрившийся камень, начиная с того места, куда попала пуля, и вниз до странного рисунка у основания колонны. Даже его неопытному взгляду была заметна разница в стиле.

— Посмотри-ка сюда.

— На что?

— Вот. — Бен ткнул в изображение.

— Вижу, — озадаченно сказал Кирби. — Это у нас…

— Да не здесь. Смотри, отдельный знак, в самом низу.

Кирби водил глазами.

— Гляди: печать, которую ты мне показывал, — объяснил Бен. — Храм, пальмы и птица в короне.

Кирби рухнул на колени рядом с ним.

— Обалдеть, точно. — Он пальцем аккуратно счистил с резьбы песок. Змея была забыта. Через несколько секунд историк возбужденно повернулся к Бену. — Печать Венкуры. Он был здесь. Надо думать, именно ее нашел Морган.

— А что означает рисунок под печатью?

Кирби придвинулся к нему вплотную.

— Его здорово потрепало время. Похоже на иероглиф. — Плюхнувшись упитанным пузом на песок, историк стал водить пальцем по символам. — Этот глиф означает стул или сиденье… Интересно, в чем смысл?

— Ты мне скажи. Вроде как ты у нас спец.

— Должно быть что-то еще. Надо все осмотреть.

— Хорош. Поехали. Мы потратили тут достаточно времени.

— Но…

— Двигаем. Ты специалист, ты сможешь разобраться.

Они залезли в «сегун». Сиденье обжигало. Пирамиды остались позади. Машина летела на север среди зеленых полей.

— Это метафора, — сказал Кирби.

— Метафора, значит?

— Наверняка. Венкура пытался этим символом передать какую-то идею, указать на конкретное место. Сиденье. Стул. — Нахмурившись, историк прижал пальцы к вискам. — Ясно! Это символ власти. Положения. Примерно как мы говорим «место руководителя».

— Кирби, ты хватаешься за соломинку, — сказал Бен, обходя грузовик.

— У тебя есть мысли получше?

— Пока нет. Но твоя версия ниже всякой критики. Вряд ли древние египтяне пользовались метафорами.

— Нет, слушай, — настаивал Кирби. — Все сходится. Мы знаем, что Венкура, как и все верховные жрецы, пользовался громадной властью и привилегиями, пока Эхнатон не начал уничтожать религиозный строй. У него было имение под Фивами, где сейчас расположен город Луксор. Наверное, Морган пришел к тем же выводам и решил его посетить.

— Что ты предлагаешь, профессор?

— Я бы попросил не называть меня так! — раздраженно сказал Кирби. — Надо проверить имение Венкуры, вернее, то, что от него осталось. Возможно, там мы что-нибудь найдем.

— Например?

— Пока не попробуем, не узнаем, — отрезал Кирби.

Бен так сильно стиснул руль, что едва не вырвал его с мясом.

— Сиденье. Стул, — буркнул он себе под нос. Покатал это слово на языке.

И ударил по тормозам. «Сегун» зарылся носом, Кирби повис на ремне. Машина замерла как вкопанная посреди пустой пыльной дороги.

— Ты спятил? — закричал историк.

— Какая, на хрен, метафора… Какое, на хрен, имение…

— Что?

— Ты усложняешь. Ответ прост и очевиден.

— Просвети.

— Сиденье. Настоящее сиденье. Стул. Трон.

Раздался гомерический хохот.

— Трон? Ты про трон фараона? Думаешь, Венкура оставил подсказку на троне Эхнатона, еретика, своего врага? С какого перепугу? Полный бред!

— Дебил, на собственном троне! Он был верховным жрецом, большим человеком, а во все времена существовала традиция, что большие люди сидят на больших стульях. Вдобавок собственное кресло он мог бы покрыть надписями сверху донизу, кто бы ему помешал? Надо найти трон, стоявший в храме, где руководил Венкура.

Кирби поскреб подбородок, обдумывая такой вариант.

— А знаешь, может, ты и прав.

— Вполне.

— И куда мы теперь?

— Туда, где хранится много старых стульев.

Музей Египта, центр Каира

14.45

Неподалеку от восточного берега Нила, в самом центре города, в большом музее хранилось крупнейшее собрание бесценных артефактов Египта. Солнце нещадно жарило газоны, пальмы и подстриженные изгороди площади Тахрир, когда Бен с Кирби подошли к неоклассическому фасаду здания и поднялись по ступеням к высокому входу. Внутри было прохладно и царила благоговейная тишина, как в соборе.

Громадные статуи доставали головами до самого потолка. Вокруг стояло древнее наследие Египта во всем своем блеске.

— Сколько лет тут не был, — шепнул Кирби, с трепетом глядя вокруг. — Совсем забыл, как же это место сносит крышу.

В других обстоятельствах Бен мог бы согласиться с ним. Но время поджимало. Оставив историка бродить по залам, он подошел к стойке администратора. Там сидел угрюмый господин лет пятидесяти, тощий и плешивый.

— Могу ли я чем-то помочь? — спросил он.

— Надеюсь, — сказал Бен. — Меня интересуют древние церемониальные кресла и троны. У вас есть такая экспозиция?

Администратор поджал губы, обдумывая странный запрос.

— В нашем музее хранится больше ста двадцати тысяч артефактов, включая ряд тронов и церемониальных кресел. Экспозиция Тутанхамона расположена на верхнем этаже, в восточном и северном крыльях. Там вы найдете его трон.

— Благодарю, но Тутанхамон мне нe нужен. Я разыскиваю кресло Венкуры, верховного жреца, жившего чуть раньше.

Администратор подумал пару секунд.

— У нас есть кресло и иная мебель, принадлежавшие королеве Хетепхерес.

— Она меня тоже не интересует.

— Тогда, боюсь, я не в силах помочь, заметно разозлился администратор. — Ваше кресло может быть где угодно.

В дальнем конце зала Кирби возбужденно скакал от одного экспоната к другому. Бену хотелось свернуть ему шею.

Погрузившись в мысли, он брел по первом у этажу музея, не замечая окружающих сокровищ археологии. Что дальше? Похоже, тупик. Они нашли подсказку, но не имели возможности ею воспользоваться.

В конце зала Бен резко остановился. Он забрел на экспозицию Амарны, где выставлялись реликвии бурного правления Эхнатона и города в песках, который его потомки изо всех сил пытались стереть с лица земли.

Он стоял лицом к лицу с самим еретиком.

Глядя в косые глаза каменного изваяния, Бен невольно отметил неправильность его черт. Удлиненное лицо и причудливо вытянутый череп производили весьма своеобразное, чужеродное впечатление. По словам Кирби, этого фараона считали уродом. О нем было известно до боли мало. Кем на самом деле был фараон-еретик, вызвавший такую волну гнева и страха, что собственный народ вымарал его из летописей?