Дзззынь! – раздалось от двери. Прикрывая Эбби спиной, Зан отступил в глубь дома.

– Задняя дверь! – Эти слова он произнес одними губами.

– Подожди! – так же тихо зашептала Эбби. – Если бы это был Марк, разве он стал бы звонить? Он бы просто вошел, и все.

Дзззззынь! – Звонок, казалось, вот-вот охрипнет.

Выругавшись, Зан потащил ее к черному ходу и, быстро вскрыв замок, осторожно отворил дверь.

Какой-то неясный шорох раздавался с левой стороны дома, и Зан, рукой зажав Эбби рот, затащил ее в угол двора, а затем быстро обернулся.

В тот же момент кто-то выскочил из-за угла, однако Зан ударом по коленям успел сбить нападавшего с ног, после чего прижал его к мокрой траве.

– Ты кто, мать твою? – свистящим шепотом прошипел он.

От ужаса его неожиданный противник верещал что-то нечленораздельное, и Зан ослабил хватку.

– Доставка еды! – Истошно завопил поверженный не знакомец. – Я всего лишь посыльный! Не бейте меня!

С досадой скрипнув зубами, Зан отпустил парня, и тот, кашляя и задыхаясь, упал лицом вниз, затем перевернулся, вскочил на ноги и рванул прочь.

Только теперь Зан обратил внимание на белые бумажные пакеты, валявшиеся на давно не стриженном газоне.

– О Боже! – Эбби хлопнула себя по лбу. – Кафе «Жирасоль». Я же сделала там заказ.

– Ну да, – согласился Зан. – Откуда им было знать, что это не розыгрыш, раз кредитка действует?

Эбби принялась собирать пакеты.

– Бедный парень: он рассчитывал на чаевые, а вместо этого получил по шее от ненормального.

– Да? Он меня первый напугал. Ладно, нам пора уносить ноги.

– Нет, подожди, тут много интересного. – Эбби огляделась. На самом краю двора она заметила битком набитый мешок для кухонных отбросов и через заднюю дверь втащила его на кухню. Зан последовал за ней и с беспокойством стал смотреть, как она, взяв пустой пластиковый пакет с кухонной стойки, надела его на руку и, развязав мешок, вывалила его содержимое на пол. Он едва успел отскочить, чтобы не оказаться в куче полусгнившей еды.

– Что за черт?

– В любом детективном романе есть персонаж, который ковыряется в мусоре, – спокойно сказала Эбби. – Это самоe лучшее место, откуда можно извлекать улики.

– Ох, ради Бога! Может, мы поищем улики, которые не так воняют? – Зан невольно поморщился.

– Это шарф Элани, – уверенно заявила она, поднимая кусок материи. – Тот самый, порванный на жгуты и привязанный к столбику кровати. – Я знаю этот цвет и помню, как она носила его. Шарф всегда был на ней, когда она надевала черный свитер под горло от «Прада». – Эбби вздохнула, потом выудила из кучи мусора спутанный комок, который на первый взгляд казался гнездом какой-то птички.

– Похоже на человеческие волосы…

Зан молча кивнул.

– Элани была пепельной блондинкой, а это белокурые волосы. Нанетта говорила, что у человека, с которым она видела Элани, были длинные белокурые волосы. Наводит на размышления, правда?

– Правда, но теперь нам точно пора. – Зан беспокойно оглянулся на дверь. – Забираем улики и уезжаем отсюда.

– А как же заказ из «Жирасоль»?

– Ты, наверное, шутишь? Я даже не притронусь к этой еде.

От возмущения у Эбби даже уши покраснели.

– Ты что, ненормальный? Предлагаешь кинуть роскошную провизию на триста долларов, чтобы ее сожрали крысы?

– Ну и что? Мне не по себе оттого, что покойница заплатила за мой ужин.

Эбби судорожно вздохнула.

– Вообще-то ужин оплачен со счета матери Элани, но мне все равно нужно вернуться в ресторан и все уладить с беднягой курьером.

– Блестяще, – заскрипел зубами Зан. – Кажется, ты собираешься поведать в присутствии нескольких свидетелей, что выдавала себя за другого человека, расплатилась чужой карточкой за дорогущую еду, потом вломилась в чужой дом, совала нос по всем углам и под конец разбросала мусор в кухне! Почему бы прямо не посоветовать курьеру выдвинуть против меня обвинение в нападении?

– Не умничай, – огрызнулась Эбби. – Так тебе и надо за то, что шантажировал меня сегодня. Ладно, так и быть, я потом все улажу, когда следствие закончится.

– Слава Богу. – Зан вытер лоб рукавом. – Итак, что у тебя еще в программе? Может, ты хочешь поджечь что-нибудь или размалевать надписями какой-нибудь монумент? Нет проблем, я к твоим услугам. Любая ночная работа для такого парня, как я, сплошное удовольствие!

– Сожалею, но у меня иссякли идеи, умник. Во всяком случае – пока.

– Ну слава Богу!

Зан нехотя забрал у Эбби пакеты с едой.

– А теперь пошли, нам и вправду пора убираться отсюда.

Услышав звонок мобильного телефона, Люсьен не на шутку разозлился: в это время он старательно изучал план выставки, прокручивая в голове возможные варианты последующих действий. Взглянув на дисплей, он сразу определил, что звонит Нил, и, нажав кнопку, приложил трубку к уху:

– Надеюсь, ты собираешься сказать мне что-нибудь хорошее?

– Нет, босс, у нас тут ситуация.

– Ладно, говори быстрее, – поморщился Люсьен, – а то я занят.

– Нy так вот, девица встретилась со слесарем, и они…

– Об этом потом. Это все?

– Ну да. Только они встретились в доме Элани, – продолжал докладывать Нил. – Слесарь вскрыл замок, и они все обшарили: дом, машину, везде. Эта сука рыскает повсюду, высматривает улики. Знаешь, где они теперь?

– Нил, кажется, я сейчас оторву тебе яйца.

– Извини, но они в доме на Отис-стрит.

Люсьен похолодел. Этого он никак не ожидал.

– И что они там делают?

– Девка затащила на кухню мешок с мусором с заднего двора, – отрапортовал Нил, – и долго копалась в нем – наверное, что-то искала.

– Мусор? – Люсьен вскочил. – Какой еще мусор? Я же велел Хенли вычистить все, сказал, чтобы не оставлял ни одной волосинки!

– Да, он так и сделал. – Нил замялся. – Он все собрал, но, наверное, забыл вывезти мешок.

– Идиот, – прошипел Люсьен, почти физически ощущая, как его мысли галопом помчались по кругу. Впереди отчетливо замаячила возможность чего-то неприятного. Впрочем, разве ему есть чего бояться? Смерть Элани квалифицирована как самоубийство, дело закрыли. Любой, кому захочется узнать, кто снимал дом на Отис-стрит, очень быстро запутается в лабиринте фиктивных имен и подставных компаний. Его данных нет ни в одной полицейской базе. Да и кто станет подозревать его – щедрого филантропа!

Никто и никогда даже не подозревал о его тайном хобби.