Проделав длинный путь по запутанным улочкам, повозка остановилась у гавани, и сразу же откуда-то появился Фостер. Не повышая голоса, он сказал:

— Эй, вы, вылезайте и садитесь вон в ту лодку, — капрал указал на баркас, покачивающийся на приливной волне. С причала к нему вела гранитная лестница. Заключенные повиновались, и вслед за ними в баркас прыгнул Фостер. Матросы оттолкнулись веслами и направили баркас к одному из стоящих на якоре кораблей.

Эрик совершенно не разбирался в судах и отметил лишь, что этот корабль значительно больше любого другого в гавани. Три его мачты вздымались в небо подобно стволам гигантских деревьев; он был выкрашен в угрожающий черный цвет и от этого казался еще массивнее. Баркас подошел к кораблю, и Фостер, указав на висящую вдоль борта сеть, сказал:

— Полезайте наверх.

Эрик вскарабкался первым; матросы помогли ему перевалить через леер, и человек в странном мундире — синяя куртка по пояс и белые брюки — велел Эрику встать в стороне. Когда остальные пятеро оказались на борту, Фостер крикнул:

— Мистер Коллинз, этих надо устроить вместе!

Человек в странном мундире перегнулся через леер и спросил:

— Там же, где и остальных?

— Да, — крикнул Фостер с отходящего баркаса. — Но в углу, мистер Коллинз, в углу!

— Да, капрал Фостер.

Коллинз повернулся к заключенным и приказал:

— Идите за мной.

Через квадратный люк перед грот-мачтой они спустились в грузовой трюм, переоборудованный под казарму. Когда глаза привыкли к темноте, Эрик увидел двадцать трехъярусных коек, прикрепленных к переборкам — по десять вдоль каждого борта.

Между блоками коек к палубе были привинчены большие рундуки, и люди деловито раскладывали по ним свое имущество. Коллинз подвел шестерых новичков к койкам у правого борта, наиболее удаленным от остальных.

— Здесь вы будете спать, — сказал он. — Есть вы будете на палубе, а в плохую погоду — в трюме. Свои вещи вы можете разместить в этих двух рундуках. — Он указал на рундук у переборки в самом конце трюма, а потом на другой — между отведенными для них койками.

— У нас нет вещей, — сказал Ру.

— Обращаясь ко мне, вы должны называть меня «мистер Коллинз» или «сэр». Я

— второй помощник на корабле «Месть Тренчарда». Первого помощника зовут мистер Роупер, а капитана… Его вы будете называть капитаном. Ясно?

— Да, мистер Коллинз. Но нам не выдали никаких вещей, сэр.

— Это не мое дело. Я уверен, ваш офицер выдаст вам все необходимое. Переход предстоит долгий, и у вас будет достаточно времени, чтобы все организовать. Устраивайтесь и сидите здесь до тех пор, пока за вами не пришлют. — И он ушел.

Бигго занял одну из нижних коек, Шо Пи и Билли Гудвин устроились над ним, а Ру, Эрик и Луи, снизу вверх, напротив.

— Что будем делать? — спросил Ру.

Бигго усмехнулся.

— Ничего. Лично я собираюсь вздремнуть! — добавил он весело.

Эрик тоже чувствовал усталость, но вместе с тем ему не давала покоя мысль о том, что еще преподнесет им судьба. Впрочем, мерное покачивание корабля действовало успокаивающе, и вскоре он тоже заснул.

* * *

Топот ног наверху и ощущение движения разбудили Эрика. Он вскочил, больно ударившись головой о верхнюю койку, и, чертыхнувшись от боли, спрыгнул вниз, чуть не наступив на Ру.

Резкие команды, скрип снастей и хлопанье парусов, а также ставший иным характер качки не оставляли никаких сомнений — они вышли в море. Шестеро заключенных застыли, не зная, что делать, а тридцать человек в другом конце трюма потешались над их растерянностью.

Один из них, крупный мужчина ростом почти с Бигго, сказал:

— Почему бы вам не сбегать наверх и не сказать Бобби де Лонгвилю, что он был не прав, забыв предупредить вас, что мы отплываем так скоро!

Новый взрыв смеха.

— А почему бы тебе не спросить у него, не знает ли он, кто был твоим отцом? Твоей матери это наверняка неизвестно, — парировал де Савона.

Мужчина вскочил со своей койки и шагнул к нему, но его остановил Шо Пи:

— Минуточку, друг мой.

— Тоже мне друг нашелся, — огрызнулся здоровяк. Он упер ладонь в грудь Шо Пи, собираясь его оттолкнуть, но тут же упал на колени с искаженным от боли лицом: неуловимым движением Шо Пи ухватил его за большой палец и вывернул ему запястье ладонью вверх, — Осмелюсь предположить, — сказал изаланец, — что, поскольку путешествие обещает быть долгим и утомительным, в наших общих интересах сохранять мир и стараться уважать чувства друг друга. Я уверен, что мой друг горит желанием извиниться за то, что позволил себе усомниться в праведности вашей матери, а вы, конечно же, милостиво даруете ему прощение.

Луи решил позабавиться; сняв воображаемую шляпу, он отвесил церемонный поклон:

— Сэр, я был груб и действовал поспешно и необдуманно. Мое поведение позорит меня. Нижайше прошу вашего прощения.

Мужчина, по лицу которого текли слезы, задыхаясь от боли, простонал:

— Дарую!

Шо Пи отпустил его, и он, обессиленный, рухнул на пол. Билли помог ему подняться и проводил к товарищам, стараясь при этом не расхохотаться. Мужчина ощупывал руку, боясь, что изаланец сломал ему кость, но все было цело. Для проверки он несколько раз тряхнул кистью, а Билли тем временем вернулся в свою часть трюма.

Люк наверху открылся, и в трюм спустились двое — Фостер и де Лонгвиль.

— Внимание! — крикнул Фостер.

Де Лонгвиль остановился на трапе, чтобы видеть всех сразу.

— Не сомневаюсь, вы уже поняли — если только вы не лишены чувств или еще глупее, чем я думаю, — что мы вышли в море. Наше плавание продлится, в зависимости от погоды, от девяноста до ста дней. На судне много работы, и я не позволю вам жиреть от безделья только потому, что вы не моряки. Кроме того, может случиться, что мы будем возвращаться, имея на борту нехватку матросов. — Он на мгновение посмотрел вдаль, словно раздумывал, договаривать или нет. — Так что умение выполнять моряцкую работу пригодится. Позже мистер Коллинз отдаст вам соответствующие распоряжения, и вы будете делать все, что он говорит, не задавая вопросов. И еще: его звание соответствует званию рыцарь-капитана королевской армии, так что не забывайте об этом, хоть он и выглядит как простой матрос.

Спустившись по трапу, де Лонгвиль прошел туда, где стояли Эрик и его товарищи.

— Говорю вам об этом в последний раз. Рутия, должно быть, к вам благосклонна, поскольку Госпожа Удача решила дать вам пожить еще немного. Мне было дано две недели, чтобы определить, стоит ли оставлять вас в живых, и, судя по тому, как шли дела, вас всех следовало бы повесить. — Он посмотрел на их лица. — Но я убедил Кэлиса, что вздернуть вас на нок-рее можно с такой же легкостью, как на виселице в Крондоре. Так что вы всего лишь получили отсрочку. Следующие три месяца будут тяжелыми. Вы, как и все на борту, будете нести полную вахту. И кроме того, вам предстоит пройти обучение, которое эти парни, — де Лонгвиль через плечо указал большим пальцем на людей в другом конце трюма, — получили, а вы — нет.