– Хорошо, Кен. Я очень надеюсь на вас!

– Мы на месте, господин капитан первого ранга! – доложил Рязанцев. – Отклонений от запланированной точки финиша нет.

– Принято! – отозвался Свистунов. И повернулся к Приднепровскому: – Ну вот, Иван Петрович, прибыли… Колесов, а остальные наши как? Что там «око» показывает? Прибыли?

На одном из вспомогательных видеопластов один за другим появлялись изображения росских кораблей.

– Финишировали все в расчетных точках, – удовлетворенно прогудел Приднепровский. – И никто не задел друг друга защитными полями! Первая фаза операции разыграна как по нотам, тьфу-тьфу-тьфу!

Осетр тоже сплюнул через левое плечо. И чуть было не угодил в Ладу Василькову.

Журналистка ответила ему понимающей улыбкой. И в свою очередь сплюнула.

– Как по нотам, Иван Петрович, – сказал Осетр. – Экипажи продемонстрировали отменную выучку. Посмотрим, что будет в бою.

– В бою будет как в бою, – отозвался адмирал, огладив свои огромные бакенбарды.

Только это движение дало понять окружающим, что Приднепровский тоже волнуется.

«Росомашье» сердце Осетра снова обмирало.

И не удивительно: в этом бою от него ничего не зависело. Все сейчас решали другие.

А другие работали вовсю.

На одном из видеопластов проявились вражеские корабли и две орбитальные крепости.

– Контактов с активными сканерами противника не отмечено, – доложил Колесов. – Судя по всему, наше появление пока осталось незамеченным. Не зря вышли из гипера высоко над плоскостью эклиптики.

«Вот бы и дальше незамеченными оставаться! – подумал Осетр. – Но, увы, перед атакой нам придется засветиться. Хотя бы для того, чтобы установить оперативное взаимодействие со своими. А после этого и противник нас заметит. Не может не заметить, в такой-то близи! Впрочем, вполне возможно, что мы уже зафиксированы. Просто не знаем о том. Если у мерканцев имеются сканеры неизвестного нам принципа действия. Хоть разведка о таком и не докладывала, она ведь не всесильна. Мерканцы вон до нападения на «Святой Георгий-Победоносец», небось, понятия не имели, что у нас есть «улитка Комарова»… Хотя они о ней и сейчас понятия не имеют – просто им стало ясно, что у нас есть неведомое и весьма эффективное оружие. Уж во время боя возле Вестгалифакса наверняка в том убедились. Вот тут бы Вершителю и сдаться на милость победителей! Но не сдастся, не тот он парень!»

Как там, кстати, дела у Яаскеляйнена? Жив ли? Будем надеяться…

– Зафиксировано сорок восемь целей, – продолжил Колесов и нервно потеребил правый ус. – Две орбитальные крепости, два истребителеносца, пять линкоров и десять фрегатов нового поколения, четырнадцать фрегатов – прежнего, двадцать один эсминец.

В общем, мерканцы дураками не оказались и столичную планету, несмотря на все отвлекающие удары россов, без оборонительных средств не оставили.

Приднепровский крякнул.

– Линкорами, фрегатами и эсминцами нас не напугаешь. А вот истребителеносцы – это еще до ста боевых единиц с каждого борта. К тому же, в боях с ними мы до сих пор не участвовали. Колесов! СРЦ справится с обсчетом такого количества целей?

– Должна справиться, – сказал Колесов, однако уверенности в его голосе определенно не наблюдалось.

– М-да-а… – отозвался контр-адмирал Дорогобужский. – В истребителях у противника получается аж двойное преимущество. Урон нанесут изрядный.

– Послушайте, господа офицеры, – сказал Свистунов. – А зачем нам вообще гробить свои истребители? Почему бы нам не поступить, как капитан «Осмотрительного»»?.. Чесануть «улитками» прямо по сектору, где будут истребители. Как Яаскеляйнен – по энергии вражеского удара. Типа стрельба по площадям… Я так понимаю, что при этом все находящиеся в обстрелянном секторе истребители перебросит в нужную нам точку. Да и пилоты их при этом погибнут.

Адмиралы переглянулись.

– А ведь и в самом деле! – сказал Приднепровский. – Ты – молоток, Воислав Владимирович! Общая масса перекидываемых объектов будет меньше любого эсминца, а значит энергии даже одиночной «улитки» наверняка хватит. – Он повернулся к Добровольскому. – Как только начнем демаскировку, немедленно оповестите наши корабли о новом возможном методе борьбы с вражескими истребителями… Кстати, сколько осталось до ее начала?

На одном из вспомогательных видеопластов появилась надпись «До начала демаскировки – три минуты сорок три секунды». Таймер вел обратный отсчет: сорок две секунды… сорок одна… сорок…

В центре главного видеопласта торчал бело-голубой Нью-Вашингтон. Точно такой же, как Новый Санкт-Петербург. Только очертания континентов и океанов были совершенно другими.

Увеличенный фотоумножителем, он казался висящим совсем рядом, хотя «Святой Георгий-Победоносец» находился от него достаточно далеко, чтобы не попасть под удар орбитальных крепостей. Это еще предстоит…

Таймер продолжал считать. И точно так же сейчас работали таймеры на остальных кораблях эскадры, системы связи которых готовились к объединению в сеть и согласованию действий.

Пока обнаруживший их противник не помешает.

А дальше все зависит от слаженной работы экипажей и опыта капитанов. Такая это будет война. Все вместе, но и каждый сам по себе. Впрочем, любая война такова. В Древности в окопах тоже были все вместе и каждый сам по себе.

Смерть-то у любого человека своя… Хотя о смерти не будем! О смерти – после победоносного окончания битвы!

Две минуты пять секунд… четыре… три…

Скоро узнаем, как дела и у фрагербритцев с новобагдадцами. Выполнили ли они свою задачу, оттянув на себя часть мерканского флота и облегчив нашу участь?

Потом таймер отсчитал до нуля, и пульт системы связи взбесился. ИскИн ее получал, обрабатывал и отправлял информацию сразу по десяткам каналов.

Никакой кап-три Добровольский со всеми своими подчиненными тут бы никогда не справились.

Впрочем, ИскИны врага, надо полагать, точно так же сейчас спасают мозги мерканских офицеров связи.

– Засечены многочисленные каналы информационного обмена противника, – подтвердил Колесов.

Ну, что ж… Теперь диспозиция противостоящих сторон известна – и нам, и противнику.

И он наверняка отметил оживленный информационный обмен между росскими кораблями.

Приднепровский обернулся к Осетру:

– Ваше императорское величество, пора предпринять то, о чем мы договорились ранее. Сейчас как раз самое подходящее время.

Осетр усмехнулся про себя: его опять собирались сослать с поля боя.

Но ничего у вас, господин контр-адмирал, снова не выйдет!

– Простите, Иван Петрович, я намерен наблюдать за ходом боя с мостика «Победоносца»! Главнокомандующий должен быть вместе со своим войском. – Он повысил голос. – И не сметь мне перечить!