– Чем могу помочь, мистер Ван Клив?

– Приведи Элис. Я знаю, что она здесь.

– И кто вам это сказал?

– Дело зашло слишком далеко. Приведи Элис, и мы закроем тему.

Марджери задумчиво уставилась на носки своих сапог:

– Я так не думаю, мистер Ван Клив. До свидания.

Она собралась вернуться в дом, но Ван Клив крикнул ей в спину:

– Что?! Ты не имеешь права захлопывать дверь у меня перед носом!

Марджери медленно повернулась к нему лицом:

– А вы не имеете права поднимать руку на девушку, которая смеет вам перечить. Это был первый и последний раз.

– Элис вчера сделала глупость. Согласен, я немного погорячился. А теперь она должна вернуться домой, чтобы мы могли все тихо-мирно уладить. В семейном кругу. – Он растерянно провел ладонью по лицу и продолжил уже менее резким тоном: – Мисс О’Хара, будьте благоразумны. Элис – замужняя женщина. Она не может оставаться у вас.

– Мистер Ван Клив, насколько я понимаю, она может делать все, что захочет. Она уже взрослая женщина. И она вам не собака… и не кукла. – (Ван Клив окинул Марджери тяжелым взглядом.) – А теперь мне пора собираться на работу. Поэтому я была бы вам крайне признательна, если бы вы дали мне возможность вымыть после завтрака посуду. Благодарю.

Ван Клив секунду-другую сверлил Марджери взглядом, после чего, понизив голос, сказал:

– Девочка, думаешь, ты самая умная, да? Думаешь, я не знаю, кто распространяет эти письма среди жителей Норт-Риджа? Думаешь, я не знаю о твоих грязных книжонках и попытках твоих безнравственных подруг сбить добропорядочных женщин с пути истинного?

Воздух вокруг них на мгновение стал неподвижным. И даже собака притихла.

Когда Ван Клив заговорил снова, его голос уже звучал угрожающе:

– Ну что ж, берегись, Марджери О’Хара!

– Желаю вам хорошего дня, мистер Ван Клив.

Марджери вернулась в дом. Ее походка была твердой, голос не дрожал, и все же она первым делом подошла к окну и, спрятавшись за занавеской, проводила мистера Ван Клива глазами – убедиться, что он действительно ушел.

* * *

– Где, черт возьми, «Маленькие женщины»?! Я уже целую вечность ищу эту книжку. Последний раз, когда я видела ее, она числилась за старой Пег из магазина, но она уверяет, что вернула книгу, и это записано в нашем гроссбухе. – Иззи внимательно оглядела полки, провела пальцем по корешкам книг и расстроенно покачала головой. – Олберт, Олдер… Неужели ее кто-то украл?

– Может, она порвалась и София ее чинит.

– Я спрашивала. Она сказала, что не видела ее. И если честно, это уже достало, потому что у меня две семьи просят книжку, но никто, похоже, не знает, куда она подевалась. А вы ведь знаете, как злится София, когда у нас пропадают книги. – Иззи поправила под мышкой трость и, перейдя к полкам справа, принялась вглядываться в названия.

Девушки сразу притихли, когда в библиотеку вошла Марджери в сопровождении шедшей следом за ней Элис.

– Марджери, у тебя, случайно, в сумке не завалялись «Маленькие женщины»? Иззи уже на дерьмо исходит из-за нее… Ух ты! Похоже, кое-кто получил в глаз.

– Упала с лошади, – отрезала Марджери тоном, не терпящим возражений.

Бет уставилась на распухшее лицо Элис, затем перевела взгляд на Иззи, которая смущенно потупилась.

В библиотеке повисла напряженная тишина.

– Элис, надеюсь, ты… хм… не слишком ушиблась, – спокойно сказала Иззи.

– На ней что, твои бриджи? – удивилась Бет.

– Бет Пинкер, по-твоему, во всем штате Кентукки только у меня одной кожаные бриджи? Не знала, что ты придаешь такое значение чужой внешности! Похоже, тебе больше нечем заняться. – Марджери начала листать лежавший на столе гроссбух.

Однако Бет было явно не так-то легко смутить.

– Хотя лично я считаю, что на ней эти бриджи сидят куда лучше, чем на тебе. Господи Иисусе, на улице такой дубак! Кто-нибудь видел мои перчатки?

Марджери изучила нужные страницы:

– Итак, Элис неважно себя чувствует, поэтому ты, Бет, возьмешь на себя два ее маршрута в Блу-Стоун-Крик. Мисс Элеонора гостит у сестры, а значит, новые книги ей сейчас не понадобятся. Иззи, ты съездишь к Макартурам? Ну как, идет? Ты сможешь срезать дорогу через большое поле, чтобы не слишком отклоняться от своих обычных маршрутов. То самое поле, где стоит развалившийся амбар.

Девушки безропотно согласились и украдкой бросили взгляд на Элис: с пунцовым лицом, она молча смотрела в одну точку на полу. Уже уходя, Иззи сочувственно сжала Элис плечо. Дождавшись, когда девушки, упаковав сумки, оседлали лошадей, Элис осторожно опустилась в кресло Софии.

– Ты в порядке?

Элис кивнула. Они с Марджери сидели, прислушиваясь к затихающему вдали стуку копыт.

– Знаешь, что самое страшное в том, когда тебя бьет мужчина? – наконец нарушила молчание Марджери. – Даже не физическая боль. А то, что в этот самый момент ты понимаешь, каково это – быть женщиной. И здесь не имеет значения, насколько ты умна, насколько сильна в полемике, насколько вообще лучше его. Потому что в этот самый момент ты понимаешь: он всегда сможет заткнуть тебе рот кулаком. Вот такие дела.

Элис вспомнила, как изменилось поведение Марджери при встрече с тем наглым мужиком в баре, каким тяжелым стал ее взгляд, когда мужчина положил руку на плечо Элис.

Марджери достала с полки кофейник и выругалась, обнаружив, что он пустой. Секунду подумав, она выпрямилась и натянуто улыбнулась подруге:

– Но ты наверняка знаешь, что все это работает лишь до тех пор, пока ты не научишься давать сдачи.

* * *

Несмотря на то что дни стали короче, этот странный день, казалось, тянулся бесконечно, в маленькой библиотеке витал дух беспокойного ожидания, и Элис сама толком не понимала, стоит ли ей ждать чего-то или кого-то. Предыдущей ночью ушибы болели еще не так сильно. Но теперь она ощущала на себе последствия вчерашнего шока. Постепенно у нее начинали припухать и затвердевать различные части тела, а в тех участках головы, которые вступили в контакт с мясистыми кулаками мистера Ван Клива или массивным обеденным столом, пульсировала тупая боль.

Марджери ушла, получив заверения Элис, что да, она чувствует себя нормально, и что нет, она не хочет, чтобы из-за нее читатели оставались без книг, и взяв с нее клятвенное обещание закрыть дверь на засов, пока она будет одна. По правде говоря, Элис сейчас хотелось побыть в одиночестве, чтобы можно было не думать о реакции окружающих, да и вообще ни о чем не думать.

И действительно, первые несколько часов Элис находилась в библиотеке совершенно одна, наедине со своими мыслями. У нее слишком болела голова, чтобы читать, а на все остальное не оставалось сил. Мысли путались, в голове стоял липкий туман. Элис поняла, что не может сосредоточиться, причем вопросы, касающиеся ее будущего – где жить, что делать дальше и стоит ли возвращаться в Англию, – казались настолько неразрешимыми, что ей было легче сконцентрироваться на более мелких задачах. Смахнуть пыль с книг. Сварить кофе. Выйти во двор в туалет, потом быстро вернуться назад и закрыть дверь на засов.