Уитни одобрительно кивнул:

– Если так, то наша совесть чиста.

– Да, сэр. Я считаю, что поступила правильно.

– Тем не менее, придется устроить пресс-конференцию. Когда имеешь дело со средствами массовой информации, лучше подстраховаться. Я просмотрю ваши отчеты и решу, что мы можем им сообщить. – Уитни откинулся на спинку кресла. – А пока вам нужно найти связь между жертвами.

– Да, сэр. Я хотела бы внедрить в клуб своего человека. А лучше двоих. Бакстера и Трухарта. Трухарт достаточно молод, чтобы сойти за студента. Но мне бы хотелось, чтобы Бакстер тоже был рядом: у Трухарта маловато опыта. А Макнаб мог бы пошататься по университетам. Он уже был в клубе, показывал свой значок, и для роли подсадной утки не годится.

– Поступайте так, как считаете нужным.

– Сэр, я начала с «Портографии». Проверила список помощников Хастингса. Часть фамилий вымышлена. Некоторые просто берут себе звучные псевдонимы. Но тот, кто был на свадьбе, где присутствовала Рэйчел Хоуард, солгал намеренно. Я хочу потянуть эту ниточку. Кроме того, я хочу проанализировать фотографии, сделанные убийцей, определить стиль его работы и аппаратуру, с помощью которой они были сделаны. У меня много ниточек, которые можно подергать, но для этого придется на время рассредоточить бригаду.

– Что угодно, лишь бы скорее закрыть это дело. Держите меня в курсе.

– Есть, сэр. – Она шагнула к двери, но остановилась. – Майор, еще минутку… Месяц назад я просила включить сержанта Пибоди в список тех, кому предстоит экзамен на чин детектива.

– Вы считаете, что она готова к этому?

– Она прослужила под моим началом восемнадцать месяцев. Самостоятельно раскрыла одно гиблое дело. Провела на месте преступления больше времени, чем любой из тех, кто сидит в предбаннике. Майор, она хороший коп и заслуживает того, чтобы ей дали шанс.

– Ваша рекомендация многого стоит, лейтенант.

– Спасибо.

– Пусть начинает готовиться. Насколько я помню, этот экзамен – не прогулка по пляжу.

– Никак нет, сэр. – На этот раз Ева улыбнулась. – Скорее пробежка по минному полю. Она подготовится.

Ева спустилась в комнату для совещаний, села на край стола и начала изучать доску с фотографиями. Рэйчел Хоуард на рабочем месте – веселая, улыбающаяся, довольная жизнью. Место работы, типичное для большинства студентов: круглосуточный магазин, работающий семь дней в неделю. Хотела стать учителем. Занималась упорно, имела множество друзей, выросла в дружной семье среднего класса.

Снимок в метро. Едет домой или, наоборот, в университет. Уверенная в себе, хорошенькая. Полная сил.

Снимок на свадьбе. Принаряженная. Волосы более пышные, губы более темные, ресницы более длинные. Широкая улыбка, отличающая ее от остальных. «Такую девушку нельзя не заметить, – подумала Ева. – Сидит в такой красивой, такой непринужденной позе и смотрит куда-то вдаль».

Кенби Суду. Экзотичный, ослепительно красивый. Место работы тоже типично для студентов театральных школ. Капельдинер. Хотел стать танцовщиком, упорно работал, легко заводил друзей, имел крепкую семью из высшего класса. Вот он стоит у Джульярда – либо собирается войти, либо только что вышел. Весело улыбается друзьям. А вот официальная проба. Серьезный, напряженный, и все же в нем виден свет. Ожидание, надежда, энергия.

Странно, но от посмертного портрета впечатление то же самое. Танцевальная поза, словно он все еще может двигаться. И свет, сияющий вокруг, как нимб.

«Жертва должна быть невинной, юной, хорошо сложенной, чистой, – думала Ева. – Жертвы имели еще одну общую черту: никаких наркотиков, никаких тяжелых болезней. Острый ум и здоровое молодое тело».

Она повернулась к компьютеру и начала поиск фотостудий и фотомагазинов, в название которых входило слово «свет». Таких оказалось четыре. Она отметила их, а потом приступила к поиску книг по фотоделу, в названиях которых фигурировало то же слово. Ева была убеждена, что в свое время убийца был студентом.

Книг оказалось несколько. Ева хотела распечатать названия, но одно из них привлекло ее внимание.

Доктор Лиэнн Браунинг. «Образы света и тьмы».

– О'кей, – пробормотала Ева. – Придется еще раз зайти в университет.

Дверь комнаты открылась, и Ева, не оборачиваясь, сказала:

– Пибоди, перекачай для меня текст книги по фотоделу «Образы света и тьмы», автор – Лиэнн Браунинг. Только используй дополнительный компьютер. Этот занят.

– Есть, лейтенант. А как вы узнали, что это я?

– Так ходишь только ты одна… Заодно узнай, продается ли еще эта книга.

– О'кей, но что вы имели в виду? Как именно я хожу?

– Быстрым маршем в полицейских ботинках. Берись за работу.

Поднимать взгляд Еве не требовалось; она и так знала, что Пибоди хмуро уставилась на свои ботинки. Тем временем на экране появился перечень книг, статей и опубликованных фотографий, сделанных доктором Браунинг.

Сулу не учился в университете, но жил всего в нескольких кварталах от квартиры Браунинг и Брайтстар. Может быть, между ними существовала какая-то связь?

– Лейтенант, есть и электронный, и печатный вариант.

– Закажи оба. Пока они будут выгружаться, узнай расписание экзаменов на чин детектива. Тебя включили в список.

– Да, но сначала я должна дождаться окончания поиска… – Пибоди вдруг осеклась. – Мне предстоит экзамен на чин детектива? – дрогнувшим голосом спросила она.

Ева повернулась в кресле и вытянула ноги. У ее помощницы побелели губы. «Вот и отлично, – подумала Ева. – Хорошему копу нелегко решиться на такой шаг».

– Тебя включили в список, но выбирай сама. Если хочешь оставаться сержантом – дело твое.

– Я хочу стать детективом.

– О'кей. Тогда сдавай экзамен.

– Вы думаете, я готова?

– А как по-твоему?

– Хотелось бы надеяться…

– Тогда готовься и сдавай экзамен.

Щеки Пибоди вновь порозовели.

– Вы говорили обо мне с майором?

– Ты работаешь под моим началом. Если я считаю, что ты работаешь хорошо, то должна ходатайствовать о твоем повышении. А работаешь ты хорошо.

– Спасибо.

– Продолжай в том же духе и выполняй мои указания. Я привлекла к этому делу Бакстера и Трухарта.

Выходя из кабинета, Ева спиной почувствовала, что Пибоди улыбается.

Ева и Пибоди явились к Лиэнн Браунинг без предупреждения. Профессор вышла к ним в длинной красной блузе, надетой поверх черного скинсьюта; ее волосы были заплетены в косу.