примерно на восемь часов ходу. Средняя скорость составит 3 узла. Простите, Ваше Императорское Величество! Примерно пять с половиною-шесть километров в час. Но при попутном ветре можно и до восьми дотянуть!

Ага! А поручик молодец! Вовремя вспомнил, что с января сего года мы в России перешли на систему СИ, пусть это и стоило серьезных вложений, но так лучше! Уверен, что лучше. А то заколебали меня эти фунты/версты/мили/золотники!!! А Кованько ляпнул, да поправился!

— Экипаж сего аппарата три человека: техник, отвечающий за двигатель, командир корабля, а также летчик-наблюдатель. Первым полетом буду лично! Разрешите приступить к выполнению задания!

— Разрешаю полет, поручик! — бросаю четко и громко, а сам вместе с сопровождающими иду к трибуне. Поле огорожено, за оградой толпятся зеваки, коим приглашение на трибуну не досталось. Там же и оцепление, в том числе и конная полиция. Знаю, что неподалеку расположился и эскадрон казаков, на всякий пожарный случай. Погода ясная. Холодно. Но уже не по-зимнему, чувствуется, что скоро зиме конец. А весна тут как раз в апреле и начинается. Так что совсем чуть-чуть осталось. И наст роение уже весеннее, чуток шаловливое! Так я себе могу позволить. Я на сем мероприятии работаю выставочной куклой, не более того! Ну все равно! Оркестр грянул марш! Довольно бравурный и несколько не подходящий к моменту. Озадачить кого созданием «марша авиаторов» и нормального гимна Российской империи? Надо подумать. А то композиторов у нас тут то одна могучая кучка, то вторая, а на нормальный гимн никто так и не замахнулся! Достали лоботрясы!

Ну что же, теперь все заняли свои места, даю отмашку. Аэростат постепенно поднимается все выше и выше, удерживаемый у причальной мачты и тросами у земли. Вот подъем приостанавливается: экипаж «Малыша», который имеет вид довольно большой сигары, занимает свое место. Краска серебриться и красиво блестит в лучах солнца. Оркестр играет, дамы кидают в воздух чепчики, или что там у них вместо голов, в общем, хаос и красота. Но вот еще мгновение и воздушный корабль отрывает гондолу от земли, опадают концы, подъем почти к верхушке причальной мачты, еще выше. Еще… Последний фиксирующий конец опадает… вот оно! Первый полет, но не воздушного шара… Эти себе летают, тут. В Гатчине их уже десятки раз поднимали. Вот оно, еще выше, еще, смотрю на ветроуказатель, напоминающий чулок из сказки про Буратино, ясно, снос на север, но тут видно, как в вышине корабль дернулся, еще раз, потом стал идти аккуратно против ветра. Дует не сильно, так что должны справиться. А дирижабль поднимается все выше и выше, постепенно уходя на юг. Как и решено было, полет полчаса против ветра, разворот, получился медленный и красивый, потом в обратную сторону. И самое сложное — причаливание!

Ну вот он и идет на доклад. Разгорячился! Лицо красное! Морда лица довольная донельзя.

— Ваше Императорское Величество! Первый управляемый полет на движущемся аэростате «Малыш» закончен. Полет прошел нормально. Происшествий в полете не было. Разрешите получить замечания!

— Разрешаю! Замечание первое: погоны у вас, штабс-капитан неправильные, извольте привести в соответствие со званием! Замечание второе: кавалерам ордена Святого Святослава положено сию награду носить с гордостью.

Подходу, жму штабс-капитану Кованько руку, а потом не удержался все-таки, обнял его, да сказал:

— Ох и везучий ты сучий сын, капитан, завидую тебе! В небеса взлетел аки птица!

Тут же оркестр снова грянул что-то громкое и бравурное, в воздух взлетели головные уборы самого разного толку и фасону. Хлопнули пробки — полилось шампанское.

Чрез какое-то время удалось с трибуны сойти и тут я спросил капитана:

— А что у вас там, сударь, за ангаром, неподалеку, весьма странного вида аппараты?

— Прошу, Ваше Императорское Величество! Но сие секретные агрегаты… Я даже не знаю…

— Полноте, Александр Матвеевич! Вот вдвоем и посмотрим. Или у вас и от государя секреты имеются?

— Никак нет, Ваше Императорское Величество!

Прошли. Ага. Вот оне. Три аппарата. Первый я на рисунке уже видел. Конструкция, которая должна поднять человека в воздух за счет мышечной массы. Впрочем, видно, что сюда пытаются тот же газолиневый движок присобачить. И он должен крылышками махать! Ржу нимагу! Вторая машинка великоватая будет и чем-то напоминает мне конструкт Жуковского. Очень несуразный. Громоздкий. А летать аки птица? Разве что как страус… И опять-таки стоит разобранный двигатель. Никак его хотят сюда присобачить, а где оригинальный, вот он, тяжеленная штука. Ну что же, с газолинкой кто знает…

— А что сие за аппарат?

— Получили только вчера, Ваше Императорское Величество. Изобретатель некий Романовский. Завтра собирались посмотреть, как он будет себя вести. Конструкция весьма легонькая, ненадежная. А тут еще непонятно, как сей винт будет работать, хотя система привода от мотора на винт весьма оригинальна. Вот формы крыла в виде треугольника… Как-то не внушает…

Ну да. не внушает. Что я вижу перед собою? Мотодельтоплан. Бред прогрессорского гения! Довольно большой, а что вы хотите? Есть маленькое креслице для пилота. Мотор, винт сзади от кресла пилота, рули управления. У машины находится техник, здоровый такой дядька. Чем-то напоминает техника из фильма «В бой идут одни старики».

— Разрешите, присесть, креслице опробовать?

Кованько только руками разводит.

Сажусь. А тут, оказывается, есть ремень безопасности! Пристегиваюсь. О! И шлем кто-то оставил! Одеваю шлем, очки-консервы… Баловство? Не без того! Грин еще не написал фразу о том, что чудо надо хорошо готовить? Усаживаюсь поудобнее, командую:

— От винта!

— Есть от винта! — эхом отзывается техник Степаныч.

Глава двадцать третья

Первый или скандал в благородном семействе!

Отвращение к скандалам — неотъемлемая черта всякой важной персоны.

Виктор Гюго.

Санкт-Петербург, Ново-Михайловский дворец.

19 марта 1886 года.

Ну и получил я от супруги — по самое не балуй! А что вы хотите? Она переживала! И вообще! Сенсация, почти на уровне скандала. Император первым в мире поднял в воздух аппарат тяжелее воздуха и пролетел на нем сто шестнадцать метров по прямой и приземлился, ничего никому не повредив! Где вы, братья Райт??? На самом деле риска для меня не было. В свое время, в совсем другой реальности я увлекался дельтапланеризмом, сам построил не один дельтаплан, да и два мотодельтоплана, один из которых повторил тут, чуть-чуть изменив конструкцию. А опыт не пропьешь! Но кто об этом знал, кроме Академика (он же Сандро, он же сынок, он же серый кардинал императора Михаила)? Самое сложное было в моторе. Алюминий слишком дорог, но на один-то мотор можно его найти! Нашли