Он говорил и говорил о делах труппы, о предстоящих выступлениях, о том, что в Голландии уже лежит снег и замерзли каналы, как в прошлом году.

– Но это не первый лед, потому на концерте будут все!

Хотел рассмешить, но Анна только слабо улыбнулась, у нее болело все внутри.

В первый приезд в Нидерланды они пришли в ужас, увидев почти пустой зал, хотя были даны уже два звонка к началу. Администратор успокоил:

– Это не потому, что зрители не хотят видеть мадам Павлову, все билеты раскуплены. Но сегодня встал первый лед на каналах.

– При чем здесь лед?! – возмутился Дандре.

Оказалось просто: это многовековой обычай – непременно вставать на коньки по первому крепкому льду, иначе удачи весь год не видать. Катались все: от королевы до дворников, от младенцев до стариков.

Анна тогда усмехнулась:

– А ты говорил, что в мире нет ничего, что могло бы заставить людей отказаться от моего выступления. Видишь, коньки важнее.

На сей раз они приехали, учитывая погоду, однако выступать не пришлось.

Сначала казалось, что это сильная простуда.

– Попариться бы в баньке…

Но где ее в Париже возьмешь? И Анна решила ехать в Гаагу, несмотря на болезнь.

– Ничего, просто в репетиционном зале были сильные сквозняки, к тому же я устала… Высплюсь в дороге и встану к палке. Семь потов сойдет, а с ними и хворь всякая! Знаешь, так говорила наша прислуга в училище, что в бане парила.

Павловой действительно от любых болезней, тем более простуды, помогала работа. Выполняла экзерсис, и температура отступала. А если оказывалась упорной, то следовал еще один урок до седьмого пота.

Но в этот раз не помогло, вернее, она даже к палке не встала. В Гааге приготовили пышную встречу и прием, но Павлова сказалась больной, направившись сразу в отель.

Приглашенный врач поставил диагноз «пневмония» и порекомендовал откачать жидкость из легкого. Анна отмахнулась, мол, чуть-чуть полежу и начну работать. Немедленно примчался находившийся по делам в Лондоне Дандре.

Королева Нидерландов прислала своего врача, который подтвердил: да, пневмония, жидкость надо откачать срочно. Если этого не сделать, будет гнойный плеврит, а это смертельно опасно. Только время упущено, и теперь для этого придется удалить ребро.

– Она же не сможет танцевать?! – ахнул Дандре.

Анна без ребра действительно не смогла бы танцевать, а без танца жизни не мыслила.

Откуда знать Дандре, что Анна решила вернуться в Россию и заняться преподаванием. Сама Павлова была без сознания.

Дандре немедленно вызвал из Парижа врача, которому доверял. Воду попытались откачать, но было поздно. Потом вообще ходили слухи, что, поскольку все делалось в спешке в ненадлежащих условиях, катетер был дезинфицирован недостаточно хорошо, началось заражение крови.

Анна ненадолго пришла в себя и вдруг поняла, что осталось совсем недолго, перевела взгляд на лежавшее на кресле роскошное платье, заказанное в Париже для королевского приема, с досадой прошептала:

– Лучше бы на детей деньги потратила…

Своих детей никогда не было, материнство не для балерины, у которой по два спектакля в день и гастроли по всему миру, но были воспитанницы школы, которых тоже своими считала.

Дандре подошел ближе:

– Что, Аннушка?

Вспомнила об обещании маме вернуться в Россию, еле слышно прошептала:

– Не успела… – И почему-то подумала, что давно могла бы все бросить и улететь лебедем. Может, так и происходит – мятущиеся души возвращаются с чужбины на Родину птицами? Прошептала это последнее слово: – Лебедь…

Январь… совсем не время… но почему-то послышалось курлыканье, словно красивые белые птицы возвращались домой. Рванулась за ними душой и сама – в Россию, на Родину…

Больше Анна в сознание не приходила…

Потом Виктор Дандре яркими красками расписал журналистам последние мгновения жизни великой Анны Павловой. В этом рассказе не было ничего о детях, зато была просьба принести костюм лебедя.

Потом еще была безобразная тяжба по поводу наследства, Дандре не мог доказать, что он был мужем Анны Павловой и может претендовать на ее деньги, а согласно завещанию все оставалось Любови Федоровне. Виктор даже не знал, что в один из недобрых моментов Анна написала такое завещание, а потому не беспокоился о документальном подкреплении их статуса. Для дел этого не требовалось, а о том, что он супруг, мальчик для битья, жилетка для плача и жалоб, нянька, советчик и любовник, знали все.

Но знать одно, а документально подтвердить совсем иное.

И Любовь Федоровна отомстила, как она считала, за дочь – настояла на том, что никакого венчания и оформления брака между Анной и Дандре не было:

– У него даже нет свадебных фотографий!

Дандре пережил Павлову на тринадцать лет, которые посвятил ее памяти. Он верно рассудил, что об Анне должны помнить только то, что она была богиней танца, а знать только то, что она сама желала сообщить. Он написал книгу «Моя жена Анна Павлова. Такой я ее помню». Дандре создал большую часть мифа вокруг Анны Павловой, но он прав в одном: новой Павловой появиться не суждено. Есть и будут не менее талантливые, более техничные и яркие, но они все равно будут иными, ведь все звезды на небе разные, как и таланты на Земле.

Есть те, кто танцевал или танцует не хуже даже ее «Лебедя», но всегда этот номер будет называться «Лебедем» Анны Павловой.

На темной сцене вспыхивает кажущееся из-за окружающей черноты особенно ярким пятно света. В нем спиной к зрителям на пуантах балерина, которая под музыку начинает едва заметное движение. Или это лебедь, и руки не руки, а крылья, и едва переступающие пуанты – рябь на воде, вызванная взмахами крыльев птицы?

Это исполнение знаменитого «Умирающего лебедя».

Сколько тысяч раз танцевала его сама Павлова? Каждое ее выступление – официальное, неофициальное – на любых площадках заканчивалось этим чудом. Во времена, когда не было телевидения и Интернета, в самых далеких уголках планеты зрители каким-то чудом узнавали о «Лебеде» и требовали исполнения.

Сколько сотен тысяч раз танцевали бессмертного «Лебедя» балерины всех стран…

И лишь однажды в возникшем круге света было пусто. Зазвучала музыка Сен-Санса, пятно света двинулось, словно сопровождая отсутствующую балерину…

Зал встал и в полном молчании стоял до самого окончания мелодии. Даже когда свет погас, люди не могли произнести ни звука, но постепенно со всех сторон стали раздаваться всхлипы и рыдания.

Это было в Гааге 23 января 1931 года… Отсутствие балерины в круге света означало, что Анна Павлова больше никогда не станцует своего «Лебедя»…