1916 год (АСКМ).

25 октября 1917 года начальник Броневого отдела полковник Антоновский направил начальнику ГВТУ доклад «Об аннулировании заказа на бронировку 30 шасси „Паккард“», в котором сообщал:

«1. Из предположенных к бронировке на Обуховском заводе 30 шасси „Паккард“ 20 штук переданы ГАУ;

2. Проработка чертежей и бронировка 10 шасси потребует очень продолжительного времени, особенно ввиду отказа Обуховского завода продолжать работы по бронировке…я полагаю необходимым заказ, данный заводу, аннулировать, заплатив заводу 25 000 рублей в возмещение расходов по бронировке первого пробного автомобиля, а имеющиеся на заводе 3 шасси, одно из которых забронировано, передать в Запасной броневой дивизион».

В связи с этим, естественно, не были осуществлены планы переоборудования «Паккарда» движителем Кегресса. В 1918 году броневик «Паккард», находившийся в гараже Михайловского манежа, был мобилизован Красной Армией и участвовал в боях под Петроградом осенью 1919 года. К сожалению, пока не удалось обнаружить ни одной фотографии этого бронеавтомобиля.

Одновременно с «Паккардом» началась и разработка пушечного броневика на полноприводном шасси. Сначала предполагалось использовать 2-т грузовики «Джеффери». Проект такого броневого автомобиля, вооруженного 37-мм автоматической пушкой с круговым обстрелом и броней в 4–6 мм обсуждался Комиссией по броневым автомобилям 23 января 1916 года. Однако расчеты показали, что машина будет сильно перегруженной.

В марте 1916 года Путиловский завод разработал проект бронеавтомобиля на базе колесного полноприводного трактора-тягача «Вальтер», вооруженного 76-мм противоштурмовой пушкой во вращающейся башне. Однако испытания шасси выявили ненадежность его конструкции.

Поэтому от использования «вальтеров» отказались, отдав предпочтение более надежному 3-тонному полноприводному грузовику американской фирмы «ФВД» (FWD).

Летом 1916 года Путиловский завод получил заказ на постройку 20 таких броневиков. В первоначальном варианте, разработанном к сентябрю 1916 года, предполагалось вооружить машины 76-мм горной пушкой образца 1904 года на морской тумбовой установке. Но из-за отсутствия свободных орудий, переданных к тому времени для вооружения кораблей, пришлось использовать другие арт-системы. Так, в ноябре 1916 года испытывалась 76-мм полевая пушка образца 1902 года, установленная на небронированном шасси «ФВД», о чем докладывал генерал-лейтенант Филатов:

«15 ноября с.г. производилась пробная стрельба из 3-дм. полевой пушки, установленной на шасси FWD, результаты испытаний вполне благоприятные.

Полковник Чебышев высказал предположение, что 3-дм. противоштурмовая пушка дает максимум того, что можно требовать при стрельбе прямой наводкой. Бронеавтомобиль, вооруженный 3-дм. полевой пушкой в линии неприятельского расположения не сможет развить всех тактических свойств полевой артиллерии, если же предназначается автомобиль для стрельбы с закрытых позиций, было бы рационально вооружить его 42-линейной пушкой при легкой бронировке».

Однако от использования 107-мм (42-линейных) орудий на бронемашинах Комиссия отказалась. Дальнейший ход работ прослеживается только эпизодически. Так, 26 августа 1917 года старший производитель опытов артиллерийского комитета ГАУ полковник Хлыстов сообщал в ГВТУ: «Из числа 20 FWD, предназначенных для бронировки их на Путиловском заводе, один трактор уже находится на заводе. Для него составляется проект бронировки, и Правление завода просит оставить его на заводе для изготовления первого броневого автомобиля на тракторе FWD».

Достоверно известно, что в конце 1917 года Путиловский завод сообщил об изготовлении одного бронеавтомобиля на шасси «ФВД», правда неизвестно, с какой артсистемой. Все дальнейшие работы были прекращены из-за революционных событий 1917 года.

Естественно, что при таком размахе строительства броневиков, наличии значительного количества броневых частей и успешном опыте их применения, русское командование не могло остаться в стороне от использования нового оружия — танков.

Видимо, первый из рассмотренных проектов — это так называемый «танк Рыбинского завода», который довольно часто упоминается в литературе. Дело в том, что в городе Рыбинске в то время находился завод общества «Русский Рено» — филиал известной французской фирмы. 14 августа 1916 года на имя председателя Комиссии по броневым автомобилям генерал-майора Филатова поступило письмо, в котором сообщалось следующее:

«Технический отдел ГВТУ препровождает, по приказанию Начальника Управления, заявление Акционерного общества „Русский Рено“ от 10 августа 1916 года с чертежом бронированного трактора большой мощности».

Бронетрактор «Красный Петербург» (бывший «Ахтырец»), изготовленный по проекту полковника Гулькевича. Москва, 1920 год (ЦМВС).

Уже 19 августа этот проект рассматривался на заседании Комиссии, в журнале которой, в графе «Краткое содержание дела», содержалась следующая информация:

«Заявление фирмы, чертеж и личное объяснение представителя фирмы дают следующие сведения: трактор гусеничной системы, приспособлен для езды без дорог. Вес трактора около 12 тонн, скорость около 12 кмч. Вооружение — одна 75-мм пушка и один пулемет. Более подробных сведений в настоящий момент не имеется, и Петроградское отделение фирмы запросило о них правление в Париже. Имеющихся сведений недостаточно, поэтому Комиссия свое заключение о бронированном тракторе „Русский Рено“ откладывает до получения таковых».

Что за машина рассматривалась, неизвестно, так как чертежей ее обнаружить не удалось. Если верить чертежу-компоновке, который часто мелькал в нашей печати, речь могла идти о каком-то французском проекте, который так и остался на бумаге.

Информация о применении танков союзниками по Антанте поступала в ГВТУ напрямую, от русских военных агентов в Англии и Франции. Например, представители Англо-Русского правительственного комитета были приглашены на демонстрацию английского танка Мк.1, подобная демонстрация прошла и во Франции.

В январе 1917 года был утвержден новый перспективный (до лета 1918 года) план формирования броневых частей. В своем письме от 9 января 1917 года на имя генерал-квартирмейстера Ставки дежурный генерал при Верховном Главнокомандующем сообщал:

«…Сношение 1–3 января с.г. № 18 вновь подтверждено решение о создании еще 13 дивизионов (30 машин в каждом) с обеспечением их матчастью следующих типов: 1) бронеавтомобили по проекту Поплавко на полноприводных шасси „Джеффери“, „Рено“, „Панар-Левассор“ или ФВД; 2) бронированными „Паккардами“ на приспособлениях Кегресса; 3) заказанными у французов танками т. н. малого типа».

На состоявшейся в Петрограде весной 1917 года союзнической конференции была установлена потребность Русской армии в танках в количестве 390 штук из расчета 6 машин на каждое из 50 отделений бронедивизионов и 30 % для резерва.