Андо слышал, как за дверью вода хлещет из крана и выплескивается на пол. Неожиданно он почувствовал непреодолимое желание сбежать. Куда угодно и как можно скорей. Его словно выворачивало наизнанку. Руки дрожали, ноги подгибались. Он молился про себя: «Только бы не она, только бы не она».

И все-таки он не успел подготовиться. Накаяма уже открыл дверь и первым зашел в прозекторскую, полицейский последовал за ним. Андо не стал заходить внутрь. Он стоял в дверях и пристально всматривался с порога в мертвенно-бледное голое тело, лежавшее на анатомическом столе.

Он подозревал, что этот день когда-нибудь наступит, но все равно при виде лежавшего на столе мертвого тела молодой женщины он почувствовал леденящий душу холод. Холод смерти. Не в силах противостоять обращенным на него взглядам Накаямы и полицейского, Андо медленно приблизился к столу. Он вглядывался в лицо мертвой девушки, вглядывался и отказывался верить своим глазам. В волосах у нее на затылке он увидел высохшую и затвердевшую грязь. Ее лодыжка была неестественно вывернута. Участок кожи вокруг вывиха немного отличался по цвету от остальной поверхности тела. А может быть, это не вывих, а перелом?

Никаких следов удушья. Да и вообще – никаких следов. Ни одной наружной раны. Тело окоченело довольно давно – судя по всему, с момента смерти прошло не меньше девяноста часов.

Андо помнил, какое волшебное сияние излучала ее кожа, когда девушка была жива. Сколько раз в своих фантазиях он мечтал о том, чтобы привлечь ее к себе, коснуться губами ее кожи... Теперь у него не осталось никаких шансов, что когда-нибудь это произойдет. Молодая женщина, в которую он был почти что влюблен, превратилась в то, что лежало теперь перед ним на анатомическом столе.

С этим невозможно было смириться. Андо чуть не задохнулся от злобы и негодования.

– Вот дерьмо, – процедил он сквозь зубы.

Полицейский не сумел скрыть удивления:

– Вы что, были с ней знакомы?!

Андо едва заметно кивнул.

– Вот ведь... – промямлил Накаяма и замялся. Он не знал, в каких отношениях был Андо с погибшей, и поэтому не мог подобрать нужных слов.

После небольшой паузы заговорил полицейский.

– Не могли бы вы помочь полиции связаться с родственниками покойной? – вкрадчиво спросил он.

В этих вежливых словах слышалась надежда. Еще бы! Если доктор действительно знал мертвую девушку, то это спасало полицейского от утомительной процедуры опознания.

Не говоря ни слова, Андо достал из кармана ежедневник и быстро пролистал его в поисках нужного номера – он был уверен на сто процентов, что записал телефон родителей Маи на одной из страниц. Номер нашелся. Андо переписал его на клочок бумаги, написал сверху фамилию девушки и передал записку полицейскому. Внимательно изучив записку, тот на всякий случай еще раз спросил:

– Уважаемый доктор, извините, что я снова спрашиваю, но вы уверены, что не ошиблись? – он говорил еще вежливей, чем раньше.

– Да-да, я уверен. Это Маи Такано.

Полицейский побежал к телефону сообщать родителям Маи о смерти их дочери. Андо очень живо представил себе эту сцену: звонит телефон, мать Маи снимает трубку и слышит самодовольный голос: «Говорит офицер такой-то из такого-то полицейского участка. Ваша дочь умерла...» Андо вздрогнул. Ему стало жалко несчастную женщину. Она не упадет в обморок, она даже не заплачет – в этот ужасный момент весь мир вокруг нее просто рухнет, буквально сойдет на нет.

Он больше не мог оставаться в прозекторской. Ни единой секунды. По комнате плыл легкий запах гниения. Впрочем, этот запах не шел ни в какое сравнение с тем, который заполнит прозекторскую, когда скальпель войдет в мертвую плоть Маи Такано. А после того как оболочки органов будут разрезаны и патологоанатом приступит к исследованию внутренностей, здесь будет почти невозможно дышать.

Андо знал, какой долгой бывает иногда память на запахи, и ему нисколько не хотелось хранить потом это мучительно воспоминание... Он не мог допустить, чтобы отвратительные испарения трупных ядов запятнали тот светлый образ, который жил в его сердце.

Андо наклонился к Накаяме и прошептал ему на ухо:

– Я пойду.

Накаяма с сомнением взглянул на него:

– Может быть, все-таки останешься?

– Честно говоря, я сейчас немного занят – мне нужно закончить протокол, но я бы хотел узнать о результатах вскрытия.

– Я понял. Нет проблем.

Подумав, Андо положил руку Накаяме на плечо и снова зашептал ему на ухо:

– Обрати внимание на коронарную артерию и, пожалуйста, возьми из артерии образец ткани.

Накаяма удивленно вскинул брови: просьба коллеги и сам факт, что у Андо есть какие-то предположения относительно причин смерти – все это показалось ему довольно странным.

– Покойная болела ангиной? – язвительно спросил он.

Вместо ответа Андо с силой сжал плечо Накаямы и посмотрел на него так, что у того исчезло всякое желание задавать лишние вопросы.

– Пожалуйста, сделай так, как я сказал. Хорошо?

Накаяма кивнул и, подумав, кивнул еще раз.

Когда Накаяма вернулся в кабинет, Андо подошел к его столу, пододвинул стул и, усевшись, откинулся на спинку. Он продолжал неподвижно сидеть в этой позе все то время, пока Накаяма писал отчет.

– Ты, кажется, не на шутку взволнован.

– Похоже на то.

– Хочешь посмотреть дело? – и Накаяма ткнул пальцем в стопку документов, которая лежала на столе прямо перед Андо.

– Нет, я бы хотел посмотреть твой отчет.

Накаяма посмотрел ему в глаза:

– Ну хорошо, тогда я должен тебе сказать, что она умерла не от сердечного приступа. И никакой опухоли в коронарной артерии не было.

Значит, он ошибся. Что же это должно означать? Андо задумался.

...Получается, что Маи не смотрела видеокассету... Не может быть! Наверное, опухоль просто не успела вырасти до таких размеров, чтобы перекрыть ток крови в артерии...

В это невозможно было поверить. Он еще раз спросил у Накаямы:

– То есть ты говоришь, что в артерии не было опухоли?

– По крайней мере, я ничего похожего на опухоль не нашел.

– Ты уверен?

– Не лови меня на слове. Сначала нужно дождаться результатов анализов – я послал образцы ткани в лабораторию.

Ну хорошо, на данный момент нужно исходить из того, что опухоли не было.

– А отчего она умерла?

– Боюсь, что от холода. Девушка была очень ослаблена...

– Травмы?

– Левая лодыжка сломана, на обоих локтях глубокие ранения – возможно, последствия падения. В порезах обнаружена цементная крошка.