– Как вы догадались?

– Я профессионал, – задрал нос Вит.

– Гениально… – Билли Амстервиль был сражен наповал точностью поставленного диагноза.

Ксанка, хоть и была абсолютно никакой, но из-за спины графа опять покрутила Виту пальчиком у виска. Тот понял, что диагноз надо уточнить или хотя бы выдать более детальную версию развернувшихся на этом месте событий в момент совершения преступления. Он собрал всю свою силу воли, соскреб с лавки немножко снега, и протер им разгоряченное избытком винных паров лицо. Стало немного легче. В голове прояснилось. Он еще раз осмотрел вмерзшее в скамейку тело.

– Все ясно. Он ждал в этой беседке кого-то из замка.

– С чего ты взял, шеф? – спросил Олет.

– Он сидит спиной к воротам, а грудью – куда?

– К замку, – обрадовалась Ксанка. – А раз так, значит, оттуда кого-то и ждал!

– Умница. Погладь себя по головке.

Ксанка с готовностью выполнила распоряжение начальника.

– Но, судя по тому, какие у него большие глазки, – продолжил рассуждения Вит, – волосы стоят дыбом, и челюсть отпала, смерть пришла к нему не со стороны замка.

– А откуда? Ик! – Графа качнуло, и он схватился за Олета.

– Оттуда, куда смотрит его голова.

Команда Вита и граф присмотрелись внимательней. Голова Джона Амстервиля была вывернута почти на сто восемьдесят градусов и смотрела куда-то поверх каменной стены, окружавшей его родовой замок.

– Значит, преступник там! – обрадовался Олет.

– Верно! Да он сам нам ручкой своей, до костей промерзшей, показывает направление, откуда пришла опасность! – патетически воскликнул Вит.

Все еще раз посмотрели на труп. Левая рука его, свободная от цветов, была простерта в сторону ограды.

– Он нам дает знать! Там преступник!

– Будем брать, – решительно мотнула белокурой головкой Ксанка.

– Желательно живьем, – попросил граф. – Я хочу поблагодарить его за предоставленное мне наследство.

И они пошли брать преступника живьем, строго ориентируясь по направлению перста указующего покойного графа Амстервиля. Путь их лежал через розарий. Они протопали по конюху, выслушали все, что тот о них думает, извинились и пошли дальше прямиком по клумбам с цветами, пока не уткнулись в первое серьезное препятствие – каменную стену.

– Вы что-нибудь видите около забора? – строго спросил Вит.

– Нет, – дружно отрапортовали все.

– Значит, преступник находится с другой стороны.

– Железная логика, – согласился Олет.

– Какой ты умный, ше-е-еф, – протянула окончательно окосевшая на солнышке Ксанка.

Гордый признанием своих заслуг и талантов, Вит, недолго думая, подпрыгнул, схватился за край стены, подтянулся и уселся на нее верхом. Следом вскарабкалась Ксанка.

– А я? – под стеной топтался обиженный граф.

– Я его к вам не закину, – испугался Олет, – у меня во! Руки заняты. – В доказательство он потряс своим штофом и закуской.

– Ладно, без тебя обойдемся. Билли, держись! – Вит перегнулся вниз, протянул клиенту руку помощи, – Ксанка, хватай его за другую руку. Раз, два, взяли!

Мощный рывок двух тренированных тел заставил графа перелететь через стену, и увлечь за собой помощников, которые не догадались вовремя его отпустить.

– Не, я так не хочу, – Олет почесал затылок и начал искать другой путь на ту сторону.

Он нашел его буквально в двух шагах от клумбы, изрытой сапогами графа, ботинками Вита и туфельками сестры, аккуратно открыл калитку и присоединился к своим друзьям, ноги которых торчали из сугроба.

– Ну, вот… – скрепя сердце, Олет бросил закуску с выпивкой в снег и начал извлекать шефа, сестренку и графа из снежного плена.

– Что дальше? – поинтересовался он, как только трясущиеся от озноба спасенные приняли вертикальное положение с правильной ориентацией головы относительно ног в пространстве.

– Ищ-щ-щем следы прест-т-тупления, – отстучал зубами Вит. – Сразу, как только выпьем для сугрева. Господа, в-в-вам не кажется: что-то стало холодать?

– Кажется. – Олет выдернул из снега штоф и пустил его по кругу.

Пили жадно, долгими глотками, в ожидании заветного тепла. И оно пришло. Старое испытанное средство не подвело. Подвела закуска. Она так подмерзла, что не желала грызться. Последний глоток достался новому хозяину замка. Он допил штоф и начала обратно оседать в сугроб.

– Олет! Чего смотришь? Не видишь, клиента теряем?

Олет проявил класс. Он поднырнул под безвольное тело графа, вскинул его на плечо.

– Бутылку-то отдай, – Вит выдернул из руки слабо трепыхавшегося графа штоф, понял, что он пустой, и с досады запустил его в сторону леса, почти вплотную подступавшего к стенам графского парка. Штоф обо что-то звучно шмякнулся, и из кустов послышался нечеловеческий вой.

– У-у-у!!!

– Что это? – сжалась в комок Ксанка.

– Я думаю, – подал голос граф с плеча Олета, – это воет проклятие рода Баскервилей.

– Позвольте, – пьяно мотнул головой Вит, – причем здесь Баскервиль? Вы же Амстервиль.

– Это девичья фамилия моего предка, – выдал граф, закрыл глаза и забылся в блаженном сне.

– Ладно, – принял решение Вит. – С сексуальными пристрастиями его предка разберемся позднее. А сейчас у нас появился шанс завершить расследование одним махом! За мной!

И глава сыскного агентства с криком «ура!» помчался в сторону кустов, откуда раздавался вой. Ксанка и Олет с графом на плече поддержали атаку, мотаясь за спиной своего ученика.

– Я вижу: там что-то между кустов мелькает! – радостно проинформировал Вита Олет.

– Берем его с двух сторон! Ксанка, обходи, обходи!

То ли эта короткая пробежка, то ли чисто женская природная осторожность, то ли что-то еще, но в затуманенном винными парами мозгу Ксанки возникла удивительно здравая мысль.

– Господа, а вам не кажется, что это слегка опасно – гоняться за белым Гримом без оружия? Да подожди ты, Вит! – Девушка резко затормозила. Внимание ее привлекла сухая, замысловатая коряга, чем-то напоминающая посох ведуна, лежащая рядом с разбитой бутылкой. Ксанка подняла ее, начала задумчиво вертеть в руках.

– Почему это без оружия? – Вит поднял с земли останки разбитого штофа. – У меня «розочка» есть.

– А у меня граф, – гордо сказал Олет.

– Причем здесь граф? – нахмурилась Ксанка.

– В случае чего собаке его отдадим, и дело точно будет завершено.

– Болван! А кто тогда наши счета оплачивать будет? – Ксанка, похоже, все больше и больше приходила в себя.