– У него чудесный голос, – продолжил Малькольм. – Такая грудь позволяет ему издавать сильные звуки с особым тембром. Произносимые им слова четко слышны по всей округе. Но учти, что он не привык, когда ему отвечают. Ты немало испугал его, начав размахивать направо и налево своим ножом.

– Меня он испугал значительно больше, не скрою, – сказал Уилл, с интересом разглядывая уродливого человека. – Скажи, а откуда они берутся? Лука, Тробар, остальные…

– Уж не подумал ли ты, что это я их делаю такими? – усмехнулся Малькольм, но улыбка у него вышла слишком печальной.

Уилл неловко заерзал на скамейке:

– Ну… вообще-то, мне приходила в голову такая мысль.

Лицо Малькольма вытянулось.

– Да, люди видят и думают так же. Мои уродливые создания. Творения злобного гения. Мои чудовища, монстры… На самом деле это изгои. Обычные люди, которых прогнали из их деревень, потому что они выглядят не так, как все остальные. Не так выглядят, не так говорят, не так двигаются. Некоторые такими родились, как Тробар и Лука. Другие стали такими в результате несчастного случая, и окружающие решили, что такие им больше не нужны.

– А как они приходят к тебе?

– Я сам ищу их. Первым был Тробар. Я нашел его, когда ему было восемь лет. Восемнадцать лет назад. Его выгнали из деревни, потому что он уже тогда походил на великана. Оставили умирать в лесу. Он хотел взять с собой собаку. Она была его единственным другом. Для нее было неважно, насколько он уродлив, она любила его, потому что он любил ее. Собаки такие. Они не судят людей по их внешности.

– И что же случилось с собакой? – спросил Уилл, хотя уже догадывался, каким будет ответ.

– Она пыталась защитить его, и один из деревенских жителей убил ее. Тробар отнес ее в лес, после того как прекратилась погоня. Там я его и нашел. Он рыдал над ее трупом. Мы похоронили ее вместе, а потом я привел его к себе. Со временем к нам присоединились и другие. Некоторым требовалась помощь лекаря – отвары, мази, целебные зелья. Другим требовалось лекарство иного рода.

– И ты его им предоставлял?

– По крайней мере, старался. Порой достаточно дать человеку понять, что его где-то ждут. Что есть люди, которые не будут судить его по внешнему виду. На это, конечно, требуется время. Гораздо легче исцелить тело, чем душу.

Уилл горестно покачал головой:

– Значит, ты исцеляешь несчастных вот уже лет двадцать, и тебя до сих пор считают злым волшебником?

Малькольм пожал плечами:

– Отчасти это моя вина. Я сам создал иллюзию, в которую поверили люди. Но потом нашлись и другие, понявшие, что легенду о Малкалламе можно использовать в своих целях.

– Керен?

Малькольм кивнул:

– Похоже, что да. Вопрос только, какая в этом ему выгода?

– Я расскажу тебе сразу же, как только выясню, – твердо пообещал Уилл.

Баттл окинул ее взглядом, и Элис так и замерла в кресле. Какого черта он делает здесь? Узнал ли он ее? В ее голове роились тревожные вопросы, и потребовалось напрячь всю свою волю, чтобы сохранить самообладание и продолжить изображать из себя легко мысленную леди Гвендолин.

– Извиняйте за вторжение, – буркнул Баттл таким тоном, что сразу стало понятно – ему совершенно наплевать, доставил он кому-то беспокойство или нет.

Повернувшись к Керену он нахмурился, словно припоминал, где он мог видеть эту девчонку.

– Я подумал, вы захочете узнать. Мне сказали, что вы с… – он указал большим пальцем на Элис.

– Леди Гвендолин, – закончил за него Керен. – Леди – гостья этого замка, невеста лорда Фаррелла из Горта.

В его голосе, казалось, звучало предупреждение, словно он говорил: «Не болтай слишком много перед этим мужланом». Элис изобразила легкомысленную улыбку и лениво протянула Баттлу руку ладонью вниз.

– Думаю, мы еще не встречались, сэр, – сказала она.

Подозрительность в глазах Баттла погасла. Он уставился на руку, не зная, что делать. Любой придворный конечно же тут же поднес бы руку дамы к своим губам, изображая подобострастный поцелуй, но Баттл не был придворным. Неловкое молчание опять прервал сэр Керен:

– Леди Гвендолин, позвольте мне представить вам Джона Баттла, одного из моих новых помощников.

Баттл наконец-то решил, как быть с протянутой рукой Элис. Протянув свою руку, он схватил и неловко пожал ее.

– Рад встрече, мадам, – сказал он с очарованием барана.

– И я рада, – уклончиво ответила Элис. – Значит, вы, мистер Баттл, преследовали предателей? Какой вы смелый!

И она захлопала глазами. Баттл снова нахмурился.

– Предателей, мадам? – повторил он и засомневался, неуверенно поглядев на Керена.

– Я только что рассказывал леди Гвендолин, как лорд Орман с жонглером планировали передать замок скоттам, – многозначительно пояснил Керен.

Лоб Баттла покрылся морщинами. Но через пару секунд он понял, и лицо его просветлело.

– А-а! Ну да… Да, верно. Предатели, точно. Повезло нам, что мы их сразу раскусили. Иначе они такого бы натворили…

– Да-да. Я уверен, леди Гвендолин не хочется выслушивать все эти мрачные подробности, – прервал его Керен, понимая, что Баттл вряд ли обладает талантом к импровизации.

Он не собирался углубляться в повествование, чтобы не тратить время на придумывание ненужных фактов. Элис это понимала и радовалась, что вовремя сдержалась и не доверилась Керену. Очевидно, дела в замке Макиндо обстояли далеко не так, как казалось снаружи.

– Ах, мистер Баттл, вы, кажется, ранены! – воскликнула она. – Вы того и гляди запачкаете ковер кровью.

Баттл посмотрел на повязку на своей ноге, через которую просачивалась кровь, и тихо выругался, затягивая бинты потуже. Осмотрев ее сначала, теперь он, похоже, привык к ее внешности и не бросал на нее подозрительных взглядов. Элис вздохнула спокойнее. С той злополучной встречи прошло несколько недель, и к тому же тогда ее волосы были распущены. Сегодня же на ее голове красовалась замысловатая прическа, затянутая в тугой узел и увенчанная шляпкой с вуалью по последней моде. Да и одежда ее отличалась от прежней – сейчас она была облачена в богато украшенное платье с кружевами, до нелепости широкими, спускавшимися до пола рукавами и драгоценными камнями на любом свободном клочке. Будучи курьером, она носила самое простое платье. Вдобавок ко всему, она старалась говорить высоким голосом, подражая высокомерным интонациям представителей высшего сословия – так, как и должна была разговаривать леди Гвендолин. Все это придавало Элис уверенности. Пожалуй, она была даже слишком уверена в себе. Но она решила, что не стоит упускать возможность раздобыть побольше сведений о происходящем здесь.

– Предатель Орман ударил вас мечом? – спросила она, делая вид, что озабочена раной мужчины.