— Ты потом придешь? — спросила Рина.

— Конечно, приду, — пообещала она.

Врач вышел в коридор почти через час. Айлин напряженно выпрямилась, ожидая его слов.

— Мы уже наблюдаем повреждения в некоторых участках мозга, — заговорил врач. — Из-за этого у нее ухудшилась память. Я не хочу показаться чересчур пессимистичным, но могу только удивляться тому, что она настолько хорошо держится. У нее почти все время держится очень высокая температура, и жар разрушает все нервные пути. Просто удивительно, что когда температура ненадолго падает, ей удается хотя бы отчасти прийти в себя.

Айлин ничего не видела от слез. Перед ней стояла картина того, как Рина стояла в ее примерочной в мерцающем белом шелке. Это было так недавно — всего пять лет назад. Айлин шила Рине свадебное платье. Рина выходила замуж за Неваду Смита.

* * *

Поначалу они решили, что бракосочетание будет скромным, но оно превратилось в грандиозное шоу в стиле обычной рекламы Голливуда. И все из-за того, что Дэвиду Вулфу наконец-то удалось затащить в кровать рыженькую актриску из «Ренегата».

Несмотря на то что Дэвид был всего лишь младшим клерком отдела рекламы и зарабатывал мало, у девиц он пользовался популярностью. Объяснялось это просто — Дэвид был племянником Берни Нормана. На самом деле это давало ему не так уж много, но девицы не догадывались. Откуда им было знать, что Норман терпеть не мог сына своей сестры и согласился взять его к себе только, чтобы она замолчала. И чтобы племянник больше его не раздражал, трем его секретаршам было приказано не пускать Дэвида к нему в кабинет, каким бы срочным ни было дело. Это было неприятно, но сейчас Дэвиду было не до того. Ему только двадцать три, и у него находились дела поважнее.

Девица что-то говорила, но Дэвид ее не слушал.

— Что ты сказала?

— Мне бы хотелось пойти на свадьбу Невады Смита.

— Это будет скромное бракосочетание, — сказал он.

— Но там все равно будет много важных персон, с которыми иначе мне не встретиться.

— Я посмотрю, что можно сделать, — пообещал он.

Только позже, когда он в третий раз трахал ее, в голову ему пришла блестящая идея. Он так громко завопил от восторга, что девица решила, будто у него оргазм. И в некотором отношении так оно и было.

* * *

Берни Норман гордился тем, что приходит на работу раньше всех. Он утверждал, что делает это, чтобы просмотреть корреспонденцию, а остальное время посвящать решению текущих вопросов. Его дверь всегда открыта, говаривал он.

Каково же было его изумление, когда, войдя в кабинет, он застал там своего племянника, мирно спящего на диване. Подойдя к нему, Берни заорал:

— Какого черта ты тут разлегся, ублюдок!

Дэвид сел, протирая глаза.

— Я не собирался спать. Я просто читал бумаги и, наверное, задремал.

— Бумаги? Какие бумаги? — Он поднял с пола один листок и с ужасом повернулся к племяннику. — Это же секретные документы — контракт на производство «Ренегата»!

— Я все объясню, — поспешно сказал Дэвид.

— Никаких объяснений! — театрально воскликнул Берни, указывая на дверь. — Вон отсюда! Ты уволен! Я не потерплю у себя в студии шпионов. Сын моей сестры! Убирайся.

— Да полно вам, дядя Берни! — проворчал Дэвид, вставая.

Норман схватился за грудь и рухнул в кресло.

— Чтобы мне вынести такое с утра пораньше, от моей плоти и крови!

Он открыл ящик стола, извлек оттуда пузырек с таблетками, проглотил две штуки и откинулся назад, закрыв глаза.

— Что с вами, дядя? — спросил Дэвид.

Берни медленно открыл глаза.

— Ты еще здесь? — тоном мученика осведомился он. — Уходи! — Тут его взгляд упал на разбросанные по полу бумаги. — Положи бумаги на место и уходи.

— Вы же не знаете, зачем я пришел сюда! — робко проговорил Дэвид. — Дело важное.

Берни позволил себе еще поругать племянника, а потом великодушно заявил:

— Ну, так и быть. Ты сказал, что дело важное? Так говори. Я слушаю.

Дэвид прикрыл дверь.

— На следующий месяц, еще до премьеры, Невада Смит и Рина Марлоу поженятся.

— Ты думаешь, что сказал мне что-то новое? Да кому это интересно! Они даже меня не пригласили. И потом, Невада кончился.

— Может быть. Но девица-то нет. Вы видели картину?

— Конечно, видел! — огрызнулся Норман. — Сегодня пробный просмотр.

— И после этого просмотра у нее не будет отбоя от предложений сниматься.

— Ну и..?

— Насколько я знаю, она еще контрактов не подписывала. Подпишите его с ней сегодня же. А потом устройте ей грандиозное бракосочетание в подарок от студии, чтобы в Голливуде только о нем и говорили. Кассовые сборы вырастут миллионов на пять.

— Ну и зачем нам это? Картина не принадлежит нам, доли от прибыли мы не получим.

— Права на прокат у нас, так? Двадцать пять процентов от пяти миллионов — эта миллион двести пятьдесят тысяч. Достаточно для того, чтобы покрыть половину наших годовых расходов по прокату. А весь цимес в том, что расходы на свадьбу мы отнесем в статью расходов на рекламу и включим в производственные затраты. И за все заплатит Корд.

Норман выскочил из-за стола.

— Я знал! Я не сомневался, что кровь даст о себе знать! С этого дня ты работаешь непосредственно на меня. Большего я не ждал бы и от родного сына — если бы у меня был сын!

— И еще одно. Думаю, нам стоит попытаться заключить с Кордом контракт, чтобы он снимал для нас один фильм в год. У него чутье. Это видно по «Ренегату».

— Нет, с ним я не хочу иметь дел. Он не станет просто снимать фильмы. Очень скоро он захочет прибрать все к рукам. А вот остальные твои идеи мне понравились. Этим утром мы пойдем к этой девице и получим ее подпись под контрактом. А потом скажем им насчет свадьбы. Неваде это не понравится, но он согласится.

* * *

Дэвид позаботился, чтобы Джонас Корд, находившийся в это время в Европе, получил копию свадебного ролика.

Когда Джонас вошел в маленький зал, свет погас, и на экране появилась надпись:

«НОВОСТИ НОРМАНА ПЕРВЫЕ В ЛУЧШЕЙ КАРТИНЕ!»

На экране появилась церковь, окруженная толпой народа, и торжественный голос диктора произнес:

— Весь Голливуд, весь мир взволнован сказочным бракосочетанием Невады Смита и Рины Марлоу — блестящих исполнителей главных ролей в выходящем на экраны фильме Бернарда Нормана «Ренегат».

На следующих кадрах Невада в черном ковбойском костюме подъезжал к церкви на белоснежном коне. Невада прошел в церковь, после чего к ней подъехал черный лимузин. Из него вылез Берни Норман и подал руку Рине. Секунду она стояла, улыбаясь толпе, а потом вошла в церковь, опираясь на руку Нормана.